Я (не) ведьма
Шрифт:
Слушая хныканье Ольрун и смешки отца, я не произнесла ни слова, потому что еще не знала, что должна сказать. Собственно, я не знала и что должна делать. С некоторых пор всё в моей жизни пошло как-то странно, словно нырнув в ручей Феи, я вынырнула в другом мире, так не похожем на мир, в котором жила раньше.
Глава 5.
Невеста короля
В этот вечер в большом зале снова были накрыты праздничные столы, и снова
Служанки были выставлены за дверь, потому что Ольрун была не в духе. Мы со Стеллой вышивали, а рукодельная корзинка нашей сестры даже не была открыта. Ольрун вышагивала по комнате — от одной стены к другой, теребя ожерелье.
Я прекрасно понимала, почему нас держат в девичьей, хотя час уже был поздний и принцессам полагалось помолиться и отправляться спать. Там, в зале, шли переговоры о том, кто отправится в Норсдейл невестой короля.
За всю дорогу с ристалища до замка я не проронила ни слова и старалась быть спокойной хотя бы внешне. Обида и горечь первых мгновений схлынули, и теперь я убеждала саму себя, что все сложилось к лучшему.
Хочешь посмешить небеса — расскажи им о своих планах. Для меня было ясно, что сэр Эдейл решил, что его воля — единственная на этой земле. Он меня возжелал, вознамерился жениться, и вдруг оказалось, что на девицу, у которой он не удосужился даже спросить имени (в самом деле, зачем знать имя будущей жены? это такая мелочь!), уже заявил права его сюзерен. Какая досада! И, судя по тому, как сэр Эдейл оторвал мою пряжку со своей перчатки, больше я не была его прекрасной дамой, и храбрый в сражениях рыцарь оказался вовсе не храбрым против воли короля. К чему муж, который будет заискивать перед своим хозяином, как верный пес?
Так что пусть всё будет, как будет. Стать королевой Норсдейла — не самая плохая судьба для незаконнорожденной дочери короля. Во всяком случае, на туфлях у меня теперь будут новые пряжки. Золотые. И туфли будут новые. Без облагодетельствования со стороны сэра Эдейла.
Только бы муж оказался не слишком старым…
Несмотря на всю мою браваду, я ощутила неуверенность и страх. А что если король будет вроде моего отца? Уже немолодой, с кучей незаконнорожденных детей, с любовницами и вечными интрижками за спиной жены?.. И я стану такой, как леди Готшем — буду ненавидеть бастардов и делать вид, что меня устраивают вечные измены.
Но такова участь всех женщин — подстраиваться под своего мужа и терпеть, терпеть… Если бы только Эдейл не целовал меня…
Кровь прилила к щекам, и страх отступил, потому что вспомнив Эдейла, его объятия и поцелуи, я разозлилась не на шутку. Если бы он не смутил меня своей страстью, мне было бы все равно, каким окажется король Норсдейла. А сейчас…
Правильно делают, что берегут девиц до свадьбы. Чтобы не стала слишком опытной и умной, чтобы не сравнивала поцелуи одного с поцелуями другого. Чтобы не мечтала о несбыточном — о прекрасной любви,
Меня некому было беречь, но я мысленно поздравила себя за стойкость. Какова была бы моя участь, если бы в черном шатре с красной полосой я уступила бы сэру Эдейлу?
Вот так я размышляла — волнуясь, распаляясь гневом, испытывая неуверенность перед будущим, а руки мои продолжали втыкать в канву иголку, словно единственное, что меня сейчас заботило — то, как лягут нитки на узор.
Ольрун вдруг перестала метаться по комнате и застыла, уставившись в стену, а потом медленно повернулась ко мне.
— Это все из-за ручья Феи, — сказала она, и глаза ее загорелись сумасшедшим огнем. — Ты искупалась в ручье Феи в полнолуние, а это верный способ удачно выйти замуж.
— По-моему, ты бредишь, — сказала я, продолжая вышивать.
— Все знают об этом поверье, — отрезала Ольрун. — Ты знаешь, Стелла?
— Да, так говорят, — ответила Стелла нараспев. — Раньше девушки бегали к ручью Феи, чтобы поскорее выйти замуж. Я читала об этом в хрониках Санлиса.
— Вперед, — ответила я ей в тон. — Идите и ныряйте. Пусть вам повезет и посватается сам король Альфред.
Но сестры не поддержали мою шутку. Стелла испуганно ойкнула, а Ольрун уставилась на меня с неприкрытой злобой.
— Король Альфред женат, — прошипела она. — А сегодня уже не полнолуние. Ждать следующего — это целый месяц!
— Не говори глупостей, — оборвала я ее. — Ты и плавать не умеешь. Полезешь в реку — и точно не будет никакой свадьбы.
— Ты сделала это нарочно! — заголосила вдруг Ольрун, подскочила и вцепилась мне в волосы. — Ты украла у меня мужа!
Стелла завизжала, я попыталась оттолкнуть Ольрун, но она как обезумела — принялась царапать мне щеки, а потом выхватила шпильку и попыталась ткнуть меня острием в глаз.
Это было уже слишком! Я дернулась, оставляя прядь волос в кулаке сестры, и ударила ее локтем в грудь, как учил меня конюший. Мне совсем не хотелось бить Ольрун, она была хоть и выше меня ростом, но не такая крепкая, и уж точно не держала в руке ничего тяжелее ложки. Но обида и тело ответили раньше разума.
Удар получился хорошим — Ольрун улетела на три шага и тяжело села на пол, тараща на меня глаза. Дыхание у нее сбилось, и когда в комнату ворвались служанки во главе с леди Готшем, Ольрун не могла произнести ни слова, только хрипела и указывала на меня пальцем.
— Что произошло? — резко спросила леди Готшем.
— Ваша дочь оступилась и упала, — сказала я с вызовом.
Трудно было не заметить моих расцарапанных щек и прядку рыжих волос, которую Ольрун поспешно бросила под строгим взглядом матери, но жаловаться матери на родную дочь — это было еще глупее, чем обвинять меня, что я очаровала короля из Норсдейла, нырнув при луне в лужу в саду.
Стелла уронила пяльцы и стояла, прижавшись к стене, глядя на нас всех с ужасом.
— Она ударила меня! — смогла, наконец, произнести Ольрун, по-прежнему сидя на полу. — Она еще и колдовала — ходила ночью к ручью Феи, чтобы получить короля!