Я ненавижу босса!
Шрифт:
— Никита Владимирович, а вы что здесь?.. — впрочем, что бы он тут ни делал, по сравнению с моим он выбрал достойное занятие.
— Да вот увидел, что свет горит. Думаю, дай посмотрю, кто тут во внеурочное время трудится…
— Я задержалась, чтобы сделать отчет, — пробормотала я.
И какая теперь разница, что это правда? Обидно. Очень. Я почувствовала, как голос предательски задрожал.
— Да-да, конечно, я вижу, — согласился со мной Никита Владимирович.
То, что он видел, в комментариях не нуждалось. Сияющая надпись «Экскорт-услуги. Конфиденциальность,
Перенести это унижение было невозможно. Но самое ужасное было то, что на клавиатуру одна за другой стали капать крупные слезы. И остановить их никак не получалось.
— Лисова, прекратите это сейчас же, — строго сказал Никита Владимирович. — Я боюсь плачущих женщин, я не знаю, что с ними делать. Лучше расскажите, что случилось.
Почему-то его строгий голос меня моментом отрезвил. Истерики не случилось, и я довольно связно пересказала ему свои беды.
Свадьба сестры бывшего, куда нельзя приходить без пары, и отвратительный Павел Александрович, который умудрился сломать ногу, когда его не просили. К чести Никиты Владимировича надо сказать, что исповедь ценного сотрудника он выслушал очень серьезно, лишь в месте, где я добралась до банановой кожуры, он хохотнул. Почти без злорадства! Просто кремень человек!
— Так вы с Павлом Александровичем действительно встречаетесь? — спросил он, когда я рассказала свою историю.
Нет, ну серьезно, у меня тут практически жизнь рушится, а его интересуют такие глупости. Если честно, я бы с радостью ответила правду, но наш договор с любимым заказчиком не предполагал возможности такого ответа. Так что я просто со вздохом кивнула.
— Ясно, — сказал Никита Владимирович. — А во сколько эта ваша свадьба?
— В пятнадцать ноль-ноль в ресторане…
— Отлично, — не дослушав меня, сказал босс. — Значит, в четырнадцать тридцать я за вами заеду.
— Что? — я повернулась так резко, что мы чуть не столкнулись лбами.
— По-моему, все понятно. Я готов изобразить вашего молодого человека. Думаю, прикинуться бизнесменом у меня получится лучше, чем у него, — он кивнул на монитор компьютера, и я залилась краской.
— Но почему?
— Ну как вам сказать… Все-таки какой-никакой бизнес у меня имеется. К тому же… Вы уверены, что у этого парня есть еще какая-то одежда, кроме стрингов?
Очень смешно!
— Почему вы решили со мной пойти?
— Во-первых, я совершенно свободен завтра в пятнадцать ноль-ноль, во-вторых, меня уже лет сто не приглашали ни на какие свадьбы, а в-третьих, я хороший руководитель, который с чуткостью относится к проблемам сотрудников.
Ни одна из этих причин не показалась мне уважительной, но говорить ему об этом я не стала.
— Ну что теперь вы перестанете плакать и поедете домой?
— Нет, — совершенно честно ответила я, закрыв вкладку с платными мужчинами, за которой притаился экселевский файлик. — У меня еще отчет.
19
Когда стрелка часов подбиралась к четырнадцати тридцати, я уже была уверена, что Никита Владимирович не явится. Подумайте сами: с какой такой радости ему выбираться из своего очень коттеджа,
И все-таки в четырнадцать тридцать телефон, в котором я к тому времени разве что не прожгла дырку взглядом, зазвонил.
— Вы готовы? — поинтересовался босс.
— Еще как! — я вылетела из квартиры со скоростью пули.
— А что мы дарим? — спросил Никита Владимирович, когда я уселась рядом с ним на заднее сиденье той самой очень шикарной машины.
Я достала из сумочки симпатичный конверт, куда накануне стопочкой уложила купюры. Впрочем, открывать конверт я не стала. Пусть сумма останется моей тайной.
— Там деньги? — задал нелепый вопрос Никита Владимирович.
Я пожала плечами:
— А что, по-вашему, сам конверт ничего не стоит?
Никита Владимирович почему-то от души рассмеялся этой бородатой шутке. Впрочем, кто знает, может, в семьях олигархов такие шутки не в ходу. Видимо, они шутят так: «Ты представляешь, Рабинович подарил на свадьбу пустой дом на Рублевке!» — «А что, по-твоему, дом на Рублевке уже ничего не стоит?!». И все смеются.
— Спрячьте, — сказал мне босс. — Пусть это будет вроде премии, а подарок будет вот.
Он протянул мне открыточку, вернее не просто открыточку, а сертификат в мебельный салон «Антураж». Причем сумма, проставленная в сертификате, заставила меня ахнуть. Если тут на свадьбы дарят такие подарки, то я готова сочетаться законным браком прямо сейчас. И в выборе жениха буду совсем непривередлива. Суровый дядечка-водитель вполне сойдет.
Небольшой ресторанчик на окраине города. Все обустроено скромненько, но со вкусом.
Ладно, если честно, не очень скромненько и совсем не со вкусом.
Со столами буквой «П», жуткими лебедями из воздушных шариков, листами ватмана с кривоватыми надписями «Совет да любовь!» и гирляндами искусственных цветов по стенам.
— Спорим, на машине будет кукла? — шепнул мне на ухо Никита Владимирович.
— Даже спорить не буду. Как без куклы-то?
Кукла действительно была. Она сидела в белом платье на капоте, и на лице ее явственно читалось: за что?
Впрочем, рассматривать куклу мне было некогда. Из машины вышла Алена. И она, в отличие от ресторанного убранства, была действительно хороша. Все-таки девушкам идет быть невестами. Ну другим девушкам, конечно.
Девушки вроде меня, благополучно дожившие до двадцати шести лет и до сих пор не вышедшие замуж, относятся к идее бракосочетания с долей здорового скептицизма. Это годами выработанное умение.
Потому что если все родственники, которые собираются по нескольку раз в год по самым разным поводам, регулярно спрашивают: «А что же ты еще не замужем? Пора бы уже. Сколько это тебе?..», приходится научиться отвечать с независимым видом: «Вообще-то я не планирую», «Полагаю, институт брака уже устарел» или «Мы с моим молодым человеком решили подождать, пока он не заработает первый миллион».