Я ненавижу босса!
Шрифт:
— А раньше он вам такие экскурсии предлагал?
— Раньше, это когда?
И снова долгая пауза:
— До того, как мы заключили наше соглашение? И я вроде как стал вашим поклонником…
Нет.
Ответом на этот вопрос было четкое и строгое «нет».
До того как Павел Александрович стал присылать мне имитационные цветы, делать сумасшедшие заказы и появляться со мной на светских мероприятиях, я волновала нашего Никиту Владимировича приблизительно так же, как условия
И почему я сама до этого не додумалась?
Все эти вызовы в кабинет, неожиданно открывшаяся доброта, комплименты и, наконец, как апогей всего случившегося — вчерашняя поездка в такси. Все это началось сразу после.
О чем я вообще думала?
Можно ли поверить в то, что такой со всех сторон блестящий молодой человек и завидный жених вдруг заинтересовался такой серой мышью, как я. Ведь куда логичнее предположить, что все это — лишь реванш за неполученную когда-то Карину Иванову.
— Он бы не стал… — неужели я сказала это вслух?
— Ну я не думаю, что это какой-то коварный план. Никита — неплохой парень, хоть его иногда и заносит…
Так. Этот разговор мне уже совсем не нравится!
— Не знаю, о чем вы, — я резко встала из-за стола, чуть не опрокинув пластиковые емкости. — Как я вам уже и говорила, ничего подобного я за ним не замечала, и никаких таких особых знаков внимания он мне не оказывал. Не понимаю, почему вообще вы считаете возможным со мной это обсуждать.
Я злилась. Злилась на Никиту Владимировича — редкостную сволочь, на саму себя — непроходимую дуру, но почему-то выплескивала эту злость на ни в чем не виноватого Павла Александровича, который, в общем-то, действительно хотел меня предупредить.
— Знаете, мне кажется, я вас уже достаточно навестила и убедилась в том, что вы неплохо себя чувствуете. Так что, пожалуй, я пойду.
— Простите, если я вас обидел, — он выглядел расстроенным, таким расстроенным, что я уже почти пожалела о своей вспышке.
Почти.
Я вышла из его дома, отказавшись от предложений позвать водителя, вызвать такси и хоть как-нибудь искупить свою вину. Вылетела пробкой, чтобы не продолжать этот жутко неприятный разговор.
И конечно, именно в этот момент зазвонил телефон.
— Слушаю!
— Добрый день! — у босса был очень довольный голос. Такой довольный, что мне захотелось расплакаться. Один-один. Соперник повержен. Чем не повод для радости?
Я-то, глупая, все утро думала, что наши с Павлом «отношения» — вроде как большой минус. А выходит — это мой единственный плюс.
— Добрый! — в моем голосе радости не было. — Никита Владимирович, я хотела сказать… Я очень сожалею о вчерашнем. Это было… неправильно и
— Кто? — он, похоже, не сразу понял, о ком я.
Ну да, учителей же помнят по имени-отчеству!
— Павел Александрович… Мы встречаемся. Я же вам говорила… Я только что была у него… И… обещайте что об этом никто не узнает.
Пауза. И ответ:
— Разумеется. Я обещаю. Извините, я не должен был…
— Мы оба не должны были, — отрезала я. — Извинения тут не уместны. Я очень на вас рассчитываю.
Два-ноль, дорогой мой любитель легких побед.
Два-ноль, и ты опять проиграл.
Только какого черта это у меня катятся слезы по щекам, как будто бы проиграла именно я?
23
В понедельник я проснулась рано. Решила, что уж на этот-то раз я точно не опоздаю на работу. Почти привилегированное положение, может, все еще оставалось за мной, только вот пользоваться им больше не хотелось. По совокупности причин.
Я уже собиралась как самый дисциплинированный сотрудник выйти из дому вовремя, когда телефон позвонил.
— Госпожа Лисова? — прозвучал из трубки незнакомый женский голос.
А вот госпожой меня давно никто не обзывал. Так что такое обращение — в первую очередь повод напрячься.
— Да, — ответила я таким тоном, будто бы это, конечно, я, но предпочла бы, чтобы это был кто-то другой.
— Это вас беспокоит Светлана по поводу тренинга в эту субботу.
Ах, да, я же теперь еще и за это отвечаю.
— Слушаю внимательно, — я добавила в голос радости: пора уже включаться в рабочий ритм.
— Вы не могли бы сегодня зайти ко мне и обсудить детали?
Детали? Ну какие там могут быть детали? Рисуем фломастерами или карандашами? Вопросы техники безопасности — ни в коем случае не располагать изображение на лбах коллег и не тыкать им кисточками в глаза?
— Да, конечно, когда вам удобно? — говорю я вслух. Потому что я вежливая и доброжелательная.
— Да хоть сейчас. Подъезжайте, я у себя в офисе.
Я прикинула время на дорогу:
— Через час буду.
Ну что я могу сказать? Я честно пыталась! Но если прийти на работу вовремя — не судьба — значит не судьба. Знавала я умников, которые спорили с судьбой. Это очень плохая идея.
В общем, завотделом получил от меня очередное извещение о том, что я невероятно занята: выполняю начальственные прихоти.
— Я бы хотела чуть точнее понимать, чего вы ожидаете от этого тренинга, — художница посмотрела на меня огромными серыми глазищами.