Я ненавижу босса!
Шрифт:
Зачем это знать мне — другой вопрос. И я не обязана на него отвечать, ясно?
— Выглядите прекрасно, — начала я с порога, — и все это вам очень к лицу.
Павел Александрович посмотрел на меня подозрительно.
Ну да, сомнительный какой-то комплимент получился, вроде пожелания: чтобы вы всю жизнь на костылях ходили! А ведь я всего лишь хотела его подбодрить.
Умею, умею.
— То есть я хотела сказать…
— Не напрягайтесь, Лина, я и так знаю, что вы хотели сказать. Предлагаю пообедать.
Пообедать — это то, что
Наверное, прилично было бы скромничать и отказываться. Но, если честно, не хотелось. Зачем отказываться от еды, если она сама идет в руки?
— С удовольствием! Обожаю обедать!
Мы прошли на кухню, и я с удивлением обнаружила девственно чистый стол. Пустой. Не похоже, чтобы тут кто-то собирался обедать. А может, когда идешь навестить заболевшего приятеля, нужно заранее иметь в виду, что приготовление обеда входит в программу посещения?
Я застыла на пороге и пыталась придумать, что же делать дальше.
— Как вы относитесь к японской кухне? — Павел Александрович явно решил усугубить ситуацию.
Я зависла на секунду. У меня с японской кухней как у Гиви с помидорами: есть люблю, а так — не очень. Готовить — уж точно. И вообще. Павел Александрович и без того пострадал. Зачем же его добивать?
— В общем, я заказал суши.
Я выдохнула. Суши — это прекрасно, особенно когда их заказывают, а не изготавливают из подручных материалов моими руками.
Вообще-то я умею есть палочками и даже очень неплохо. Но в этот раз почему-то все валилось из рук. Роллы так и норовили ускользнуть и шлепнуться в мисочку с соусом, поднимая фонтан брызг. Какой-то закон подлости! И ничего с этим не сделаешь, остается лишь сражаться с едой и грустно вздыхать на унизительное: «Хотите, я достану вилку?».
Нужно было что-то делать. Например, разговаривать. Это наверняка отвлечет заказчика от моей криворукости.
— Как вы себя чувствуете? — начала я светскую беседу.
— Отвратительно, — честно признался хозяин квартиры.
— Хорошо, — рассеянно ответила я, придумывая новый вопрос.
Нет, игра в вопросы-ответы — это слишком трудно. У меня появилась идея куда лучше:
— Ладно, раз я уже пришла… Вы же помните, что задолжали мне историю? «Повесть о том, как поссорились Владимир Викторович с Никитой Владимировичем». Поведайте мне подробности этой драмы! Что там за суровое противостояние отцов и детей?
— Да, в общем, ничего особенного.
Мне почему-то показалось, что обсуждать моего босса Павел Александрович не очень-то и хочет. Но все же он начал свой рассказ.
— Никитка и после школы был тот еще шалопай. Талантливый, зараза, и умный. Но с дисциплиной — беда.
Это было очень похоже на правду. Где вы видели дисциплинированное торнадо?
В общем, со слов очевидца, история выглядела так.
Юный Никита Владимирович легко поступил в университет, но учился через пень-колоду, по большей части
И вот тут-то папочка решил вмешаться. Первым делом уладил вопрос с полицией и витриной. Нарушитель отделался штрафом, хотя запросто могли дать условно. Вернее, нарушитель вообще остался безнаказанным: штраф платил Владимир Викторович.
Юный отпрыск тогда еще не знал, что у «благодетеля» был дальний прицел. Убедившись, что судимость сыну не светит, папа дал ректору взятку, говорят, крупную. Что попросил взамен? Очень простую вещь: чтобы отпрыска отчислили.
Следующим был военком. Он, видимо, очень удивился: обычно родители готовы платить, лишь бы не пускать ребенка в армию. А тут все с точностью до наоборот: суровый папаша просил проконтролировать, чтобы медосмотр был пристальным и никаких несуществующих болезней у деточки не нашли.
В общем, в несколько дней жизнь Никиты сильно изменилась. Из студента престижного вуза он превратился в будущего солдата, и папе этого не простил. За пару месяцев, которые оставались до прибытия к месту службы, он успел сменить фамилию и заявить отцу, что больше у того нет сына…
Павел Александрович замолчал.
А что, характеры что у папы, что у сына — мягче некуда. Милые, добрые отходчивые люди!
— И сколько они уже в ссоре?
— Больше пяти лет… Впрочем, Никитке ссора пошла на пользу. Не разругайся он с папой, у него бы сейчас всего этого не было.
— Это как? — я уже приготовилась слушать вторую серию этой увлекательной повести.
Но Павел Александрович лишь махнул рукой:
— Долго рассказывать… — он помолчал, словно решаясь что-то сказать. И мне показалось, что именно сейчас он решится, да и выдаст то, ради чего звал меня навестить больного товарища. — Лина, а вам не показалось, что ваш шеф за вами ухаживает?
Я замерла, и вместе со мной замер ролл, с таким трудом пойманный и зажатый между палочками.
На самом деле до вчерашнего дня ничего такого мне не казалось. А вот вчера в такси как-то начало казаться. Даже очень. Не то чтобы Никита Владимирович ухаживал, но явно проявлял некоторый интерес.
— Нет, конечно, с чего вы это взяли!
— Не знаю… Но вы говорите, он сам предложил вам составить компанию на свадьбе.
— Просто помог, — стояла я на своем. — И вообще при чем тут я? Может, ему интересно было на людей посмотреть, сходить, так сказать, в народ на экскурсию.
Павел Александрович мялся, явно не желая меня обидеть или сказать что-то неприятное.
— Ну же, говорите, — подбодрила я его.
И тут же подумала, что, возможно, и зря. Вряд ли я хочу услышать то, что он сейчас скажет.