Я ненавижу босса!
Шрифт:
Но какой-то противный голос внутри гнусаво зудел: ты сама-то в это веришь? Ты просто хочешь ошиваться где-нибудь поблизости! Впрочем, какая разница, верю ли я. Главное — босс поверил!
Когда ужин был окончен, Никита Владимирович проводил меня до такси, галантно открыл дверь и вежливо попрощался. И ничто не свидетельствовало в пользу того, что хоть кто-то из нас помнит прошлую поездку в такси.
Во всяком случае, я точно постараюсь ее забыть.
28
Я не люблю ноябрь. Да ладно, что там я! Вообще никто
Воспоминания о теплом лете, шумных вечеринках, хорошей погоде, коротких платьях и отсутствии сапог не ногах уже выветрилось, и даже смотреть на фотографии тех времен холодно.
А до Нового года с его яркими огоньками, подарками и опять же шумными вечеринками еще ой как далеко. В начале декабря уже будет «скоро Новый год», а пока даже до того декабря еще, считай, месяц.
Тоска.
Все это время, что мы с вами не виделись, я была безумно занята. Серьезно, я могла бы описать это в подробностях, но, боюсь, вам бы не понравилось. Нет, конечно, работа начальника рекламного отдела очень интересная.
Вот ты просыпаешься утром, обдумывая очередную прикольную штуку, которую обязательно надо воплотить. Ты приходишь в офис и делаешь огромную кучу важных дел: ругаешься с программистом, который поместил на сайте объявление о скидке, которая закончилась, ищешь нового художника в Сети, потому что предыдущий сбросил несколько эскизов и пропал, выясняешь, почему на радио вашу рекламу поставили в ночной эфир, а не крутили в час пик, когда целевая аудитория торчит в пробках.
Попутно обдумываешь прикольную штуку, которую надо было бы воплотить.
И вот наконец ты собираешься воплотить эту прикольную штуку, только на часах уже семь вечера, все давно ушли, и только ты все еще торчишь в своем начальственном кабинете. Но если кофе будет покрепче, а домой ты поедешь поздно и на такси, то в принципе можно заняться и прикольной штукой…
Только вот сейчас я ничем таким не занимаюсь. Я пялюсь в монитор, просматривая фоточки в соцсетях. Нет, я вру. Никакие не фоточки, а фоточку. Одну. Я уставилась на нее и не отвожу взгляда в надежде, что со стороны это выглядит так, будто бы я обдумываю что-то невероятно серьезное и невероятно полезное.
С тех пор как меня назначили начальником отдела и выдали мне в подчинение целого одного человека, Никита Владимирович, кажется, совсем забыл, что ему все еще нужно брать реванш и отбивать меня у ненавистного преподавателя.
Во всяком случае, никаких поползновений в эту сторону не было. Меня больше не дергали в кабинет по поводу и без, не приглашали в рестораны, более того даже на улице мы не сталкивались и не падали вместе.
Он демонстрировал настолько полное спокойствие, что у меня стала даже появляться крамольная мысль: может, и правда ему нужен был начальник отдела рекламы? А я вроде бы и ничего… Справляюсь.
Обычно справляюсь.
Но сегодня Алена выложила очередную порцию свадебных фоток.
На тех, что были до этого, я иногда мелькала, а
Там стоит обнимающаяся парочка счастливых старичков, кто-то из родственников. А вот на заднем плане! Алена не усмотрела. Там, вдали, Никита Владимирович держит меня на руках. Я с глазами бешеной креветки вцепилась в лацканы его пиджака, а он смотрит на меня. Так, знаете ли, смотрит, как ни разу не посмотрел за все это время.
И вот я уже сижу, уставившись в монитор, и не занимаюсь ни важными проблемами, ни прикольными штуками, которые надо попробовать применить.
— Ангелина Валерьевна!.. — подал голос мой помощник.
— Не сейчас.
Нет, я категорически не хочу заниматься делами, просто потому что ноябрь, просто потому что и без того тоска, а тут еще всякие фотографии.
Как-то поразительно быстро прошел день. Утром я увидела фотографию, посидела, пораздумывала, а вот уже и пора уходить. Вернее, пора, если ты, конечно, не начальник отдела, а если ты начальник отдела, а за работу не брался — значит, сейчас надо выпить кофе и взяться за работу.
Я вышла из кабинета и подошла к автомату, который снабжал руководящих работников бесплатным кофеином. Если бы сейчас не было пять вечера, тут бы уже собралась большая очередь, но к концу рабочего дня энтузиазм стремительно падает, а потому есть все шансы даже развалиться в кресле и выпить бумажный стаканчик совершенно спокойно.
Чем меня не устроило кресло в моем собственном кабинете, я не знаю. Возможно, хотелось сменить обстановку. Я плюхнулась на удобное сидение, обхватив стаканчик руками, и приготовилась насладиться напитком, когда рядом нарисовалась Кристина.
Пришла беда, откуда не ждали. С тех пор как я стала начальником отдела, заклятая подруга меня особенно не беспокоила. Лишь на лице у нее при каждой встрече читалось, что мне как-то непростительно повезло.
Сейчас Кристина выглядела совершенно счастливой и довольной, как буддистский монах через пять минут после просветления. И вот это было страшно.
— Ну теперь, по крайней мере, понятно, как у нас становятся начальниками отделов.
— Что? — зачем-то переспросила я, хотя отлично услышала, что она сказала.
— А Пашеньке твоему «Солярису» рога на лоб не давят?
Я снова бросила на нее непонимающий взгляд, но вопросы нравились мне все меньше и меньше.
— Мы всем огромным коллективом уже три месяца гадаем, за какие такие заслуги для никакущих работников специально создают отделы. А вот он и ответ.
Она покопалась в телефоне и развернула ко мне экран. Достаточно большой, чтобы увидеть, что там было.
Сообщение от какой-то приятельницы.
Фотография и подпись: «А не ваш ли это Андреев обжимается с каким-то чучелом? Что, лахудры, упустили мужика?».