Я никогда вас не полюблю
Шрифт:
— Это наше призвание, — потрясение не отпускало.
— Что сделает фейри любви, если связующие нити не способны одарить любовью? — Провокационно протянул темный.
— Невозможно! Нити всегда подчиняются! — категорично заявила ему.
— Представим ситуацию. Мужчина теряет жену и ребенка во время родов. Он безутешен, его жизнь закончена. Как поступит фейри? — Лаэр Тригой разомкнул кисти рук и снова свел их вместе.
— Любой фейри постарается помочь. Перестроив реальность, можно столкнуть с новой любовью, помочь обрести
— Не помогает. Черное сердце любит лишь раз. Темные не меняют с легкостью привязанность, они верны до последнего вздоха своим любимым. Вот почему мы прячем чувства, не позволяя себе любить.
По спине пробежался холодок. Дэрил.
— Каранкуры бились над затянувшимся узлом из связующих нитей, не в силах помочь, — продолжил лаэр Тригой.
— Он выжил? Тот мужчина выжил? — Не на шутку обеспокоилась я, понимая серьезность ситуации.
— Ему предоставили способ, который вернул его к жизни. Диоль родила ему сына.
— Не может быть! Фейри никогда… — запальчиво начала говорить и осеклась.
Я не хотела обидеть, сказав, что ни одна фейри не допустит близких отношений с темным.
— Скажите, лаэра Тиоль. Я могу вас называть по имени? Мы ведь родственники, — хмыкнул Кайлин. — Скажите, лаэра Тиоль, вы когда-нибудь задумывались о происхождении слухачей? Почему они не владеют зачатками магии, но чувствуют ее? Подумайте, каким образом у обычных людей появились такие способности?
— Нет. Я не думала. Я не знаю, — замялась из-за странного перехода.
— Фейри одаривали детьми простых смертных, — зло взглянул на меня темный. — Слухачи потомки вашего народа, выросшие рядом с теми, кого облагодетельствовали фейри.
— Не-ет. Не может быть, — ошеломленно протянула я. — Зачем? Какая мать может отдать ребенка?
— С мужчинами, разумеется, проще. Одарив ребенком, фейри оставалось лишь настраивать связующие нити.
— Не верю, — тихо прошептала я.
— Придется, — жестко произнес темный. — Закончим затянувшуюся беседу. Вам еще до театра добираться. Публика не простит опоздания.
Медленно поднялась на ноги и поплелась к выходу. Голова кружилась из-за новостей, осознать которые еще предстояло.
— Вашу просьбу я передам Лэру. Интересно посмотреть до каких пределов распространяется ваше желание помочь ради любви, — донеслись до меня злые слова лаэра Тригой.
Глава 22
Дождь закончился. Ночное небо надежно укрыли серые тучи. Широкие грязевые потоки катились по мощеным улицам столицы. Не задумываясь, я перепрыгивала через них, практически не замечая ничего вокруг. Ходить по вечернему городу не стало безопасней, но я привыкла возвращаться домой после спектаклей.
Мне требовалось время подумать, понять и принять новую действительность. И не получалось. В голове не укладывались поступки фейри. Крылатый народ проходил через Арку, создавая союзы, нарушить которые никто не мог. И в то же время я понимала, что фейри старались спасти тех, кто нуждался
Лаэра Диоль Каранкур входила в совет, который управлял Сумеречным миром. Она дальняя родственница, но тоже фейри любви. С приходом Лэра члены совета погибли первыми. Сокрушительный удар темных был направлен на тех, кто принимал решения и вел крылатый народ.
Слухи в городе рассказывали, что открытую террасу, где находились советники, накрыло сизым полупрозрачным куполом, а внутри вспыхнуло жуткое черное пламя. Вторыми погибли фейри, обращающиеся к связующим нитям. Мощный магический запрет Лэр поставил практически одновременно с первым ударом. Фейри гибли, сгорая изнутри, не понимая происходящего.
Теперь я понимаю, Лэру помогали темные, желающие захватить власть, в первые дни я ужасалась мощи захватчика.
Я видела взбунтовавшиеся связующие нити. Они перекручивались и выворачивались, сплетаясь в тугие узлы, которые невозможно расправить, перестраивая реальность. Жизнь, наполненная счастьем и гармонией, разрушилась в одночасье, уступив место жестокости и магии темных. Страдания и боль заполнили Сумеречный мир. До сих пор не понимаю, как советники не узнали о готовящемся перевороте?
Театр манил мерцающими огнями. Праздничная шумиха у дверей, где толпились возбужденные зрители, резко контрастировала с моим настроением. На повороте остановилась, чувствуя, как во мне все противится идти к толпе и веселить ее. Я понимала, что горожане не виноваты, им требуется ненадолго забыть о тяготах, оставить заботы хоть на время, но выходить на сцену категорически не хотела. Мне требовалось поговорить с кем-нибудь, чтобы поделиться сомнениями и тревогами.
— Где вы ходите? — Набросился на меня Усиль с обвинениями. — Второй звонок!
— Скоро буду готова, — мрачно ответила ему и скрылась в своей гримерной.
Фейри решительно вошел следом.
— Вы узнали, что хотели? — Требовательно спросил парень.
Я торопливо снимала с себя плащ, шляпку, принялась за пуговицы платья, сохраняя молчание.
— Мы договаривались, — напомнил Усиль.
— Я помню. Выйдете, мне надо переодеться, — мрачно попросила его.
— Я жду ответа, — сложив на груди руки, потребовал муж.
— Дэрил служит Лэру в замке, — произнесла сквозь зубы.
— Значит, он жив? — Удивился фейри.
В ответ коротко кивнула и скрылась за ширмой.
— Что собираетесь делать? — Взволнованно спросил он.
— Я пойду к Лэру. — Твердо ответила ему.
— Нет, Тиоль! Не смейте! — Ворвался в узкое пространство Усиль.
— Выйдете! — Приказала, прикрывшись рубашкой.
— Послушайте, я знаю вы упрямы и будете упираться до конца, но подумайте о своих родных! О сыне, в конце концов! Будет ли он вам благодарен, если потеряет мать? — Обрушил на меня возмущенную тираду он.