Я объявляю войну
Шрифт:
– Правильно, - согласился Игорь. Наташа, посиди, мы сейчас вернемся. Дойдем до ближайшего автомата...
– Андрей, я с тобой! Я тоже поговорю, я ему все выскажу. Деньги тоже берем.
– Может не стоит, баксы и здесь полежат.
– Нет, я за них отвечаю.
Андрей задумчиво взвесил пистолет в руке и с решительным видом сунул его за пояс.
– Убери пушку в мешок, - бросил Игорь.
– Ну уж нет. Я чую запах керосина, словно мне пробили бак. И не уговаривай. Я кожей чувствую, что мы под прицелом.
– Убери, Андрей. Остановит ГАИ, или милиция, что скажешь. Хлопот не оберемся. Пусть лежат в мешке вместе со всеми трофеями.
– Он прав, Андрюша.
–
– Едем на моей машине. В твоей слишком тесно, - Андрей повел крутыми плечами.
– Андрей, за руль после вина?
– Наташа взяла его за руку.
– Да ты что, Натали? Ему этой кислятины надо влить бочку. Тогда будет слегка заметно, - засмеялся Игорь.
Наташа осталась в машине, Андрей широким шагом с самым решительным видом зашагал в метро. За ним, прихрамывая, спешил Игорь.
В вестибюле они разыскали работающий телефон - автомат.
Вокруг торговали цветами. Игорь придвинулся вплотную к Андрею, вслушивался в разговор.
– Я - друг Наташи. Чем она вам не угодила?
– Дружба - дело хорошее, дорогой Андрей Николаевич. Да, да, не удивляйтесь. Мы установили вашу, так сказать, личность. Вами скоро вплотную займутся. Прокуратура, естественно. Вы помогли Наталье Дегтяревой в хищении денег.
– Вот что, как вас там...
– твердо сказал Андрей.
– Не вешайте на меня свои проблемы. Иначе я рассержусь и сдам мешок в милицию. Плакали тогда ваши денежки.
– Молодой человек, не забывайтесь. Послушайте мои условия. Сумку с баксами вы ставите в камеру хранения и сообщаете номер ячейки. Немедленно. Я обеспечиваю закрытие вашего дела в прокуратуре. И не пугайте меня милицией. Мы найдем вас даже у них, если не договоримся. Хотите, я вам скажу, от какого метро вы говорите? Телефон-автомат где-то в районе "Академической". Да, уже установили, пока мы болтали. Я думаю, ты человек разумный. Даю тебе два часа.
– Где гарантии, что вы оставите нас в покое - и меня, и Наташу?
– Гарантии? Мое честное слово.
– Смеетесь?
– Нет, не смеюсь. Когда речь идет о такой сумме, приходится быть честным. Кроме того, у вас нет другого выхода. И не шутите больше. У меня руки длинные. А у вас ведь мать есть...
– Мать?... Ах ты гад! Не зли меня, сволочь! Не буди лиха, пока оно тихо, - последние слова Андрей прокричал, задыхаясь от ярости. Он с грохотом повесил трубку, и, не оглядываясь на Игоря, решительно зашагал к выходу. Игорь заторопился следом.
Небо Афганистана приучило Андрея к мгновенной концентрации и быстроте мысли. Знакомый холодок в груди, обостренное восприятие звука и цвета, все это он ощутил и сейчас, в нем снова включился и заработал какой-то чуткий механизм, который никогда не подводил его раньше. В такие минуты Андрей внутренним чутьем улавливал опасность быстрее, чем бортовые приборы. И успевал мгновенно выполнить противоракетный маневр, резко изменить курс, на секунду быстрее противника открыть огонь.
Они вышли из метро и остановились. Ночная площадь сверкали равнодушными витринами ярко освещенных коммерческих киосков.
– Он говорил о моей матери, скотина! Мне это не нравится, черт возьми, - Андрей сжал кулаки.
Наташа ждала их у машины.
– Что будем делать?
– спросил Игорь.
– Я должен отправить в надежное место мать, сейчас она на даче, твердо сказал Андрей.
– И тебя, Наташа, тоже. К Стасу. На время. А уж потом займемся этим проклятым мешком.
– Я с тобой. Давно не видел Лидию Васильевну, - сказал Игорь.
– А потом - в милицию. Явимся ночью, даже лучше.
Андрей развернулся и выехал на проспект.
Сзади,
– Все-таки экономика должна быть криминомной. Я всегда это говорил, и к счастью, она у нас таковой именно и стала. А это значит, мне всегда будет о чем писать. На хлеб с маслом я себе всегда заработаю. Золотая жила. Вот в данном случае... Наверняка следствие будет вестись медленно: следователи завалены делами о разбойных нападениях и убийствах. Да и деньги не государственные, подумаешь одна мафия перехватила валюту у другой. Понять можно: расследуй, не расследуй, результат один - концов не сыщешь. Какой смысл встревать в эти разборки? Победит сильнейший. Слушай, Андрюха, а зачем вообще возвращать им деньги? Зачем они им? Что у нас мало нуждающихся?
– Ты читаешь мои мысли, - бросил Андрей.
– А если сдать их в казну?
– Скорее всего, их возвратят в "Карат". А потом эти ребята снова найдут способ, как их пригреть. И обязательно кровавый. Даже если деньги попадут в казну, ну допустим, после моего репортажа, все раскроется, что изменится? Их растащат чиновники...
– Можно передать в детский фонд, - предложила Наташа.
– Там свои чиновники, Натали. Детям останутся крохи. Знаешь ли ты, что в Москве больше чиновников, чем во всех странах Евразии вместе взятых?... Больше, чем негров в Америке. И всем кушать очень хочется. Эх, ребята, о чем я мечтаю, отдать бы их бездомным. И прямо в руки... Андрей, недавно ко мне заезжал Олег Назаров... Это наш однополчанин по Афгану, - пояснил он Наташе.
– Так вот, он просил меня сделать репортаж о его бездомных офицерах. Статья у меня почти готова. Представляешь, Андрей, теперь их снова переводят... Из Ленинградского - в Северо-Кавказский округ. И его и Витьку Сметанина. У Олега хоть какая - никакая, но квартира есть. А у Витьки - вообще ничего. Гол, как сокол. И на новом месте - палатки и времянки. А они и на старом месте квартир получить не успели. Семьи - у бабушек. Простейший кирпичный домик на две семьи - пятьдесят тысяч баксов. В этой твоей сумке, Натали - почти сорок квартир... Понимаете, ребята? Игорь прищелкнул пальцами.
– На всех Олеговых бездомных... Вернуть их нуждающимся, а? Превратить бездушные деньги в общечеловеческие ценности! Но... Как их замотаешь... Эх, мечты, мечты, где ваша сладость...
– А если попробовать?
– бросил Андрей.
– Что значит - летчик, обрати внимание, Натали. Он всегда был идеалистом, это при весе почти что в центнер.
– Не почти, а точно. Сто кэгэ, господин журналист, - ответил Андрей. Тогда молчи, не береди душу...
– Я никогда не смогла бы стать летчиком. Я всегда боялась высоты, Наташа решила незаметно сменить тему.
– Высоты не надо бояться, Натали, - Игорь развернулся к ней.
– Именно там, в вышине, один на один с пространством, понимаешь, что такое жизнь. Ты во сне летаешь?
– Иногда, - сказала Наташа.
– Надо летать, хотя бы во сне. Кстати и журналист, Натали, он как летчик. Надо уметь подниматься. И тогда: над тобой - вечное небо, а внизу грешная земля. И сверху все гадости кажутся такими мелкими и жалкими по сравнению с вечностью...
– Интересно.
– И помочь всегда легче сверху, потому и нужны пилоты, в том числе и в журналистике. Вас выручит только пресса, дети мои, свободная пресса. Распишу все в стихах и красках. Я - круглый сирота, и могу позволить то, чего другие боятся. В наше время честному человеку лучше быть сиротой, не так страшно. Надо только переговорить с редактором. Это будет зверский репортаж. Представляете - здоровенный снимок с кучей банкнот: "Похищенные миллионы в редакции "Москвича"...