Я, он, она и другие, или Почти детективная история, полная загадок, всеобщей любви и моей глупости
Шрифт:
По утрам у меня всегда зверский аппетит, но прежде чем приступить к поеданию остатков вафельного торта, я привычно занялась своей неувядающей с годами красотой. С собой у меня было все: увлажненные салфетки, дезодорант, пенки и кремы, жевательные пластинки и флакончик духов с ароматом свежести. У свежести тоже бывает аромат. Это нежный бодрящий запах киви, арбуза или дыни. Я тщательно воспользовалась всеми дарами современной косметологии, причесалась и почувствовала прилив новых сил для борьбы с невежеством и затхлостью взглядов незнакомой мне Осиновки.
Спортивный костюм я сменила на вчерашнюю юбку и пиджачок, оставив на ногах кроссовки. Все-таки неизвестно, сколько придется топать по обочине шоссейной дороги, пока я доберусь до здания вокзала. Упаковав одеяло с подушками в пакет, я уселась на него и приступила к завтраку.
Покончив с едой и убедившись, что справа и слева от перекрестка не видно машин, я сбросила сверху пакет с одеялом и осторожно стащила вниз тяжелую сумку, стараясь не ударять ею о металлические перекладины и не испачкаться. Спустившись на землю, первым делом я достала мобильный телефон и набрала номер своей матушки, которая всегда просыпалась вместе с петухами. Я сообщила ей, что у меня все в полном порядке. Я отлично добралась, Манечка меня встретила, и я уже пью кофе на ее заполненной вареньями и соленьями маленькой кухне. Матушка и не сомневалась, что у меня все нормально, хотя ее несколько удивил ночной звонок от моей подруги, которая спрашивала, во сколько отправился из Москвы поезд. Поезд немного задержался, объяснила я и распрощалась, пообещав звонить каждые три дня. Ох уж эти вечно волнующиеся мамочки! Хотя моя вовсе не из таких. Матушка вполне доверяет мне и почти не беспокоится. Она гордится мной, моей самостоятельностью, умением всегда находить правильные решения и быстро решать самые сложные вопросы. После смерти папы мы уже десять лет жили вдвоем, и в нашем тандеме главной и старшей давно и безоговорочно была признана я. Правда, не волновалась матушка потому, что не знала и десятой доли о моей личной жизни. Она знала только то, что и положено знать пожилой женщине: у ее дочери все отлично, она занимает уважаемую высокооплачиваемую должность, а замуж не выходит только потому, что не хочет. Матушка даже не подозревала, что в соседнем доме я уже долгие годы снимала однокомнатную квартиру, превратив ее в свой офис. Там я держала полный комплект необходимой одежды, занималась срочными делами, принимала клиентов и иногда даже оставалась ночевать. В моей жизни время от времени тоже встречались небольшие приключения личного характера. Но в основном я была примерной дочерью и не давала любимой матушке поводов для беспокойства и треволнений.
Я перетащила вещи на противоположную сторону шоссе и пошла по обочине по направлению к вокзалу. Пакет, как я уже сообщала, был совсем нетяжелым, а дорожную сумку я просто тащила волоком по чистой и влажной от росы траве. Манечка, Манечка… Как-то ты, бедная, спала? И спала ли вообще? Уварилось ли твое варенье, и хорошо ли замариновалось мясо для отбивных? Наверно, чтобы успокоиться, сейчас ты что-то вывязываешь крючком. Рукодельница ты моя… У меня до сих пор хранилась куртка, сшитая ею заочно по моему заказу. Нужно признать, что заказ был достаточно сложным. Мне для работы необходима была вещь, которая в случае необходимости могла трансформироваться, делая меня абсолютно неузнаваемой. Маня с блеском вышла из ситуации. Она сшила клетчатую куртку, немного закрывающую бедра, с капюшоном, кулиской вместо пояса и подолом, подогнутым кверху и застегивающимся на пуговицы. Фокус заключался в том, что, куртка была двусторонней. И если ее вывернуть наизнанку, она превращалась в прямое полупальто невзрачного серого цвета с большими карманами и высоким воротником-стойкой. Но и это было не все. При необходимости пуговицы на подоле с клетчатой стороны можно было расстегнуть, кулиску ослабить, и я становилась обладательницей длинного широкого плаща, полностью скрывающего ноги. Не спрашивая, зачем мне это нужно, Маня изготовила уникальную и очень правильную вещь. Как говорится – три в одном. Куртка не раз выручала меня в моей сложной работе. Да, в изобретательности Манечке не откажешь…
Если бы не ее невзрачная внешность и не хроническая способность постоянно связывать жизнь с какими-то отморозками, Маня вполне могла стать объектом для подражания миллионов заурядных женщин. С ее непонятным стремлением всегда быть
Остановившись передохнуть и поклевать усохшие ягоды малины на придорожном кусте, я вновь задумалась о своем недавнем похитителе. Интересно, чего он добивался? Повез куда-то, даже не спросив, куда и к кому, собственно говоря, я приехала. Наглец! А еще с такой благородной внешностью! Роман де Ниро! Честно говоря, пока я еще не поняла, что он всего-навсего самозванец, где-то в глубине души у меня шевельнулась зависть. Ненавижу это чувство, и все-таки оно шевельнулось. Этот тип мужчин всегда был мне по нраву. Среднего роста, крепкий, спортивный, без ненужного жира и раннего животика, с короткой стрижкой. Причем с чувством юмора, умением легко входить в контакт и производить хорошее впечатление. Да, производить впечатление он, безусловно, умеет. Правда, не лишен банальностей, но это можно было бы простить. Ну почему так всегда получается? Если на моем пути встречается кто-то достойный внимания и, возможно, более глубоко чувства, он обязательно или занят, или бандит? «Бе-бе-бе…, – сказала я сама себе, непроизвольно повторяя блеянье вчерашнего Маугли. – Бе-бе-бе, вот тебе и Ниро де. Но осиновский бандит умных нас не победит!». Я отправилась дальше. Кисловатые ягоды малины немного утолили жажду и помогли справиться со сладким привкусом во рту, оставшимся после поедания торта.
Идти долго мне не пришлось. Буквально шагов через тридцать после привала около меня остановился огромный камаз. Водитель его перегнулся к противоположной от себя двери кабины, открыл ее и весело крикнул:
– Подвести, туристка?
– Почему бы и нет? – ответила я и с воодушевлением полезла в кабину по высоченным ступеням, подтянув юбку и оставив поклажу на обочине.
Водитель понимающе кивнул, соскочил с подножки, как пушинку подхватил тяжеленную сумку с пакетом и поставил их рядом со мной на третье свободное сиденье.
Мне не впервые было ехать в такой большой машине. Проезжающие рядом или обгоняющие нас легковушки казались с высоты камазовской кабины детскими игрушками в парке культуры и отдыха.
– На станцию что ли? – спросил шофер. – Отдыхать приезжали?
– Можно сказать и так, – ответила я.
– К нам в Карамазов многие отдыхать приезжают, места тут красивые, богатые. Воздух чистый.
– Где, где вы сказали? В какой Карамазов?
– Как в какой? Районный центр. Так вы не оттуда? Неужели с коттеджного поселка идете? У них что, свободной машины не нашлось для такой красивой девушки? Я бы вас пешком на станцию не отпустил.
Я скромно потупила взгляд. Слова «красивая» и особенно «девушка» тронули меня почти до слез и вызвали симпатию к случайному попутчику. Нет, я не шла с коттеджного поселка. И даже не знаю, где он находится. А приехала сюда, скорее всего, в город под названием Карамазов. Только в таком месте могла проживать моя невезучая подружка.
– И чем же знаменит ваш Карамазов? – спросила я просто так, чтобы поддержать беседу.
– Да особо гордится нечем, но есть у нас санаторий большой для желудочных больных, там почти все жители работают. Источники целебные. Вода вкусная, класс! Я как-то в Питер ездил к брату, так тамошнюю воду даже в рот не мог взять, зубы чистил с трудом. А у нас чай можно пить без сахара, такая вода вкусная.
– Ну, чай с сахаром пить старая традиция, она уже себя изживает.
– Нет еще, не совсем изживает. Хотя такое чувство порой бывает. Пьешь в гостях чай иногда и противно как-то: и чай сладкий, и торт сладкий… Так… Что у нас еще есть? Комбинат есть кондитерский, булочки пекут разные, пряники, пирожные. Очень вкусные, долго не сохнут. Отдыхающие с собой коробками увозят. Мебельный цех есть, да много чего… Вот еще у нас Собор православный высокий, старинный. Недавно реставрировали. Кино приезжали снимать, красиво. Колокола по утрам звенят на всю округу. Это к добру. Земля здесь у нас намоленная, ничего плохого никогда не случается.