Я – паладин!
Шрифт:
– Неужели вы верите в то, что альянсу это так необходимо?
– Альянсу? Я сказал – эльфам. Их альянс – это лишь политический ход. Не более.
Леон, как и было велено, слушал очень внимательно, но, увы, ничего не мог понять. Про Жезлы он слышал.
Изучение Жезлов входило в курс школы паладинов. Им даже показывали Жезл Власти, установленный в центре столицы и который, как сказал им учитель, делает возможной жизнь людей на этой земле. Жезл мог устанавливать только Архангел. Существо, обладавшее поразительными возможностями. В школе изучали обломки чужих Жезлов. В том числе и Проклятых.
– Вы полагаете, что жители Темперанса могли шутить с подобными вещами? – снова спросил барон.
– Сами? – Маркиз сморщился. – Ну что вы?! Они ни на что не способны. Долгая жизнь рядом с эльфами, да простят меня хозяева этого дома, способна затупить самый острый рассудок. Слышали, вероятно, что делается с жителями деревень, что расположены вдоль границы?
– Вы не слишком почтительны.
– Я могу себе это позволить. – Маркиз чуть выпятил нижнюю губу. – Вам может показаться, что я презрительно отношусь к простым людям. Нет. Я люблю свой народ.
Леон сразу отметил то легкое ударение, которое маркиз поставил около слова «свой».
– И народ любит меня. Но отношения с эльфами идут пограничью не на пользу. Я говорил об этом всегда в Совете и здесь тоже не побоюсь.
Разговоры прервал звучный голос мажордома:
– Его светлость посол Великого посольства эльфийского альянса господин Анда'ра Салаан.
Музыка смолкла, танцующие разошлись, а в центр зала вышел. Леон почувствовал, как напряглось все внутри. Это была чисто животная, рефлекторная реакция. Человек… нет, не человек, существо, вошедшее в зал, было чужим. Эльф. Внешне похожий на человека, очень высок, строен. Его талия была такой узкой, что казалось, вот-вот он переломится пополам. Узкое лицо, легкого зеленоватого оттенка кожа, длинные прямые волосы, украшенные золотой диадемой. И глаза. От этого взгляда у Леона пробежали мурашки по спине. Чужак! Вот точное слово, которым можно было охарактеризовать посла.
Леон покосился в сторону наставника и с удивлением увидел, как кривится в гримасе рот маркиза. Секретарь Совета глядел на посла с нескрываемым отвращением.
Глава 16
Обратно Леон ехал уже внутри кареты.
– Вы новый человек в этой компании, – сказал Лакруа, когда они покинули посольство. – Мне интересно ваше мнение. Расскажите мне, что видели, какие, может быть, выводы появились.
– Я никого не знаю… – Леон замялся.
– И очень хорошо. – Наставник кивнул. – Говорите. Что вас больше всего удивило?
– Сад, – безо всяких колебаний ответил Леон.
– Почему?
– Он очень похож на Лес. Понимаете? На их Лес. Тот, что за рекой. У нас его называли Великим. Там все другое. Деревья, трава – все как будто живое. И. – Леон попытался подобрать нужное слово.
– Враждебное, – подсказал Лакруа.
– Да! – Леон обрадовался тому, что наставник его понимает, видит то же самое. – И сад тут, он будто бы в осаде. Кусты и деревья – как стены. И если в них есть
Лакруа хмыкнул.
– Видите, как вы рассуждаете? Уже собираетесь штурмовать.
– Нет-нет. Я не имею таких намерений, просто…
Наставник поднял руку, и Леон замолчал.
– Я понимаю, что вы не побежите сейчас, с дубьем наперевес, ломиться в посольские ворота. Однако направление вашей мысли довольно прозрачно. И вы, наверное, сильно удивитесь, если я вам скажу, что когда-то у этого здания не было каменной стены, а в саду росли удивительные цветы, и каждое дерево плодоносило все лето, а зимой опускало ветви, образуя шалаш, где можно было укрыться от вьюги. Каждому прохожему в этом саду было место. Там играли дети. Вы можете себе представить игры в вашему Лесу?
Леон вспомнил шипящие, извивающиеся ветки деревьев, страшный вой и ту дикую, ужасную детскую прогулку.
– Могу.
Лакруа удивленно приподнял бровь.
– Это очень страшно, – после паузы сказал Леон.
Наставник прищурился и не стал расспрашивать, за что юноша был ему благодарен. Воспоминания о том случае до сих пор заставляли его просыпаться в крике.
– Так вот, Леон, этот сад изначально был не человеческим. Это были ихдеревья. Но при этом, – Лакруа развел руками, – ни малейшей враждебности. Посольство эльфийского альянса было одним из самых светлых мест столицы. Сюда слетались птицы со всех окрестных лесов. А сегодня вы видели хоть одну птицу?
– Нет.
– Скажу так: вам сильно повезло. Я там не первый раз, и я кое-что видел. Это не то зрелище, которое располагает к умильному любованию природой. Знаете, кстати, почему эти деревья растут на территории посольства?
– Нет.
– Где-то в подвалах есть Жезл Власти. Эльфийский, конечно.
– Но это же…
– Запрещено? – Лакруа усмехнулся. – Совершенно верно. Но у эльфов Жезл не совсем такой, как у людей или у Проклятых. Это нечто особое. Камень или растение, обладающее силой.
– Но чужая магия разве не запрещена в столице?
– Запрещена. Не только в столице, но и во всей Империи. Однако посольство – это часть чужого государства. Вот так. Интересно, правда? Что еще вас удивило?
Леон задумался.
– Наверное, люди. Все эти люди, которые пришли на прием. Такое чувство, что они все друг друга ненавидят.
– Естественно. – Лакруа кивнул. – Не все и не только друг друга, но, в общем, все верно. Это же политика. Там не принято дружить. Вам это кажется удивительным только с непривычки. Но перейдем к людям. Что вы отметили, услышали?
– Этот маркиз… Кто он?
– Маркиз Альфред Бауэр. Секретарь имперского Совета. Очень интересная личность. Как вам показалось?
– Если честно, мне он показался надменным индюком. И еще он смотрел на посла так, будто тот ему, ну, в суп червей наложил.
– Все верно. Маркиз терпеть не может эльфов. Да, собственно, так же как и всех остальных, включая людей.
Сам себя маркиз называет патриотом Империи. Однако я бы предпочел, чтобы он был патриотом чего-нибудь другого. Вреда от него значительно больше, чем пользы. Увы. Вам ничего в нем не показалось странным?