Я переиграю тебя. Реванш
Шрифт:
– Уйди, – цежу, обхватывая руками свои колени.
– Но, Каролина, ты же…
– Я сказала – уйди! Оставь меня одну! – незаслуженно повышаю голос, и женщина вздрагивает, удивленно округляя глаза.
Я никогда не позволяла себе кричать на прислугу. Никогда не общалась с ними надменно или неуважительно, но сейчас она не понимает по-хорошему. Я хочу остаться одна. Хочу утонуть в скорби и боли. Хочу избавить себя от жалостливых взглядов.
– Не смотри на меня так… и уйди, – повторяю тише, поворачивая голову в сторону, лишь бы больше не видеть ее сочувствия.
Я не заслуживаю его. Не заслуживаю ни одной теплой эмоции,
– Хорошо, я уйду, но должна предупредить, что твой брат уже в пути. Владислав прибудет с минуты на минуту.
Мне не требуются пояснения, чтобы понять, что этим хотела сказать Рита. Даже будучи в полном раздрае, осознаю, что, хочу я того или нет, но мне нужно выбираться из своего банного укрытия, чтобы встретиться со своим карателем.
Что за наказание меня ждет? Понятия не имею. Да и какая разница? Каким бы жестоким Влад ни был, он не сможет придумать ничего хуже, чем то, что уже случилось. Кроме Андрея, Егора и моих родственников, у меня больше нет близких людей, которым Влад мог бы навредить, чтобы проучить меня. Семью он не тронет, а все остальные уже и так мертвы. Не осталось никого, за кого мне стоило бы переживать.
Проглотив новый слезливый ком, я заставляю себя встать с пола душевой и наконец выключаю воду. Делаю это, и возникает острое ощущение, будто я снова покрываюсь кровью. Сердце учащает ритм, шею словно обтягивает леской. Прикрываю веки и тяжело, быстро дышу, убеждая себя, что я чистая. Не морально, конечно. Физически. Крови нет. И она не вернется. Вытекающие капли из разодранного колена и бедра не в счет.
Усмиряю панику, выбираюсь из душа и, наспех вытеревшись, надеваю халат. Теплее не становится, но длинная махровая ткань хотя бы скрывает царапины на ногах и руках.
Увидев меня всю в крови, Рита хотела вызвать врача, но я заверила, что в этом нет необходимости. Врач мне не поможет. Мне никто сейчас не поможет.
Бросаю взгляд в зеркало и едва узнаю бледную, опухшую девушку с красными, потухшими глазами. Это ли Каролина Гордеева? Вечно буйная, энергичная и дерзкая девушка?
Нет, это точно не она смотрит на меня безжизненным взглядом, а ее жалкая копия, которая с тяжестью вздыхает и, еле шевеля ногами, выходит из ванной комнаты в спальню.
А там у входных дверей уже ожидают два брата. Влад с Деном вмиг замолкают и переводят на меня острые взгляды. Их лица напряжены и хмуры как густые грозовые тучи, а, значит, Титов уже ввел их в курс дела. Перевожу взгляд с лиц братьев ниже. Они до сих пор одеты в смокинги, ведь прямо со свадьбы рванули ко мне. Осознаю это, и в голове взрывается немаловажный вопрос, вылетающий из меня хриплым голосом:
– Арина… Она тоже…
– Нет, – высекает Влад металлическим тоном. – Твоя сестра ни о чем не знает. Мы ей не сказали, позволив со спокойной душой отправиться с Олегом в медовый месяц.
Протяжно выдыхаю. Слава богу! Арине незачем знать о том ужасе, что случился сегодня. Это ее день. Он должен до самого конца быть счастливым.
– Хорошо, – заключаю и расправляю плечи, морально настраиваясь выслушать поток причитаний Влада. – Я готова. Давай, быстрее вываливай все, что хочешь сказать, и уходи. Я хочу побыть одна.
Стоит мне это выдать, как и без того напряженная атмосфера в комнате раздувается до огромных размеров и начинает скрипеть. То, что она в любой момент лопнет из-за резко вспыхнувшей
– Спокойно, Влад, – умиротворяющим голосом произносит Ден, с опаской глядя то на меня, то на брата. Но Влад даже взгляда короткого на него не бросает. Все его внимание нацелено на меня.
И если я думала, что уже сто раз видела этого диктатора в гневе и что ему уже нечем меня запугать, то крупно ошибалась. Эту прискорбную истину я осознаю в полной мере, когда он несколькими быстрыми, размашистыми шагами сокращает расстояние между нами и, замахнувшись, со всей дури бьет меня по лицу.
От неукротимой силы пощечины всю левую щеку обдает огнем, перед глазами темнеет. Я не удерживаю равновесие и падаю на пол, издавая то ли жалобный стон, то ли писк. А, может, все вместе. Не понимаю. В ушах звенит, шок на пару со страхом разгоняют кровь до ненормальных скоростей, сердце стучит как ошалевшее.
Мне требуется несколько секунд, чтобы осмыслить произошедшее, но не получается. Этого не может быть. Мне показалось. Померещилось. Я наверняка заснула, и мне приснился кошмар, в котором родной брат поднял на меня руку. Но нет. Четкий солоноватый привкус на моих губах говорит о том, что ни черта это не кошмар. Касаюсь рта дрожащими пальцами и вижу, как они пачкаются кровью. Опять.
– Ты ударил меня, – выдыхаю я еле слышно, до сих пор отказываясь верить в это. – Он ударил, – повторяю и перевожу взгляд с окровавленных пальцев на Дена, обездвижено стоящего у двери.
Мое сердце разбивается в сотый раз за вечер и во второй раз за десять секунд, потому что Ден всем своим видом показывает, что поддержки от него ждать не стоит. Он целиком и полностью на стороне Влада.
Сказать еще что-то не выходит, только повторно пищу, когда ощущаю жесткую хватку в волосах. Влад оттягивает мою голову назад, вынуждая меня встретиться с его яростным, зеленым взглядом.
– Я всего лишь ударил тебя, хотя следовало бы прибить за то, что ты натворила, – высекает он, словно невидимым лезвием рассекая мое лицо, по которому вовсю стекают слезы. – И, по всей видимости, моей главной ошибкой в твоем воспитании было отсутствие ремня, раз хорошего отношения ты не понимаешь. Возможно, боль сумела бы вправить тебе мозги и выбить из тебя эту безрассудную, капризную и эгоистичную девку, коей ты являешься. Ты хоть можешь осознать своей пустой башкой, к каким последствиям привела твоя очередная тупая выходка? – жестко сжимая волосы, он сильно встряхивает меня, вытягивая из горла новый слезливый стон. – Можешь, дура? – еще одна встряска, и мои всхлипы повышают громкость и силу.
– Влад, полегче, – вдруг вступается Ден, на что тут же получает предупредительный взгляд диктатора.
– Не будет никакого «полегче», – чеканит, возвращая ко мне взор. – Она вообще больше не увидит от меня благосклонности. Не после того, что натворила.
– Я не хотела, чтобы кто-то умирал. Я не хотела, чтобы Андрей погиб, – бормочу я сквозь истеричные слезы и морщусь от очередного болезненного натяжения волос.
– По хуй мне на твоего Андрея, – сократив расстояние между нашими лицами до сантиметра, выстреливает Влад зло и безжалостно. – И уже тем более мне плевать на всех остальных твоих дружков. Моей второй ошибкой было не убить их уже давным-давно собственными руками.