Я переродился бесом в аду и вынужден жрать других демонов чтобы вернуться домой
Шрифт:
Она тащила меня через хаос и разрушение, сквозь строй разъяренных демонов, которые, казалось, не замечали нашего присутствия. Или, может быть, просто боялись связываться с инквизитором. В любом случае, я был благодарен за это. Даже если это означало, что меня ждет еще более ужасная участь в ее руках.
Мне было все равно. Все, что я хотел, это выбраться из этого адского пекла, остаться в живых и пережить этот кошмар. А что будет дальше, я подумаю потом. Если вообще будет какое-то «потом».
В преисподней никогда нельзя быть уверенным в завтрашнем дне, даже если ты демон.
Иссия выкинула меня из «Пальчики Оближешь» так резко, что я едва успел сообразить, что произошло.
Моя тушка, и без того потрепанная адскими баталиями, пролетела пару метров и приземлилась на булыжную мостовую с глухим стуком, словно мешок с гнилыми костями.
Огненная стихия, бушевавшая в закусочной, вырвалась наружу, словно из пасти огнедышащего дракона. Яркое пламя взметнулось ввысь, освещая Лихой Берег зловещим заревом. Но Иссия даже не обернулась. Она стояла, словно ледяная статуя, равнодушная ко всему этому хаосу и разрушению. Ее алые глаза горели холодным огнем, пронзая меня насквозь.
– Живи, – произнесла она, словно выплюнула. Ее голос был тихим, но в нем чувствовалась такая стальная решимость, что у меня по спине пробежал холодок. – Не торопись умирать, язычки не отрежут себя сами.
Я попытался подняться, но все мое тело словно налилось свинцом. Боль пронзала каждую косточку, каждый мускул. Я с трудом сглотнул, пытаясь унять тошноту. Ее слова, словно ледяной душ, окатили меня с головы до ног.
Язычки? Какие, к черту, язычки? Что она имеет в виду? Мои мозги, казалось, отказывались работать после всего этого адского безумия. Я попытался вспомнить все, что произошло в последнее время, но в голове была лишь каша из обрывков воспоминаний, криков, боли и запаха гнили.
– Что… что ты имеешь в виду? – прохрипел я, с трудом ворочая языком.
Она лишь усмехнулась в ответ, словно я задал ей самый глупый вопрос в мире. Затем она развернулась и медленно пошла прочь, словно давая мне понять, что разговор окончен. Я с трудом поднялся на ноги, опираясь на ближайшую стену. Ноги мои дрожали, словно у новорожденного олененка.
Я чувствовал, как кровь стекает по моему лицу, смешиваясь с грязью и потом. Меня всего трясло. Но я должен был идти. Должен был узнать, что она от меня хочет. Я сделал несколько шагов, стараясь не упасть. В голове пульсировала лишь одна мысль: «Живи».
Иссия остановилась, не оборачиваясь. Ее голос был тихим, почти шепотом, но он эхом отдавался в моей голове.
– Теперь, пёсик, тебе предстоит многое сделать, – произнесла она. – Не забывай, твоя жизнь пока в моих руках.
Я посмотрел на нее, пытаясь понять ее намерения. Но в ее глазах было лишь отражение пламени, бушующего за моей спиной. Она смотрела на меня не как на игрушку, а как на объект интереса, словно я был каким-то редким и ценным артефактом. И это меня беспокоило еще больше. Быть игрушкой — это одно. Но быть нужным… Это уже совсем другая история.
Значит, во мне что-то есть. То, что нужно этой мрачной и безжалостной особе. То, что я сам в себе еще не обнаружил. Что это? Сила? Умение? Или просто глупость и отчаяние, которые делают меня легкой добычей?
Иссия
– Мы идём или? – прошептал я, с трудом ворочая языком. Голос мой звучал слабо и неуверенно, словно у загнанного зверька. Я надеялся, что она меня услышит. Иссия остановилась и обернулась. На ее лице играла легкая, едва заметная усмешка.
Словно она знала, что я не сдамся. И это меня немного ободрило.
Глава 8
Иссия шла впереди, словно хищница, ведущая свою добычу на заклание. Или… на корм. Не знаю, что хуже. Воздух все ещё вонял гарью и страхом – отличный коктейль для этого проклятого места. Я плелся следом, стараясь не отставать, но каждый шаг отдавался острой болью в ребрах.
Вокруг нас копошились тени. Сквернотники шарахались в стороны, как тараканы от света. Циклопы, словно пьяные великаны, брели по улицам, наступая на все, что попадалось под ноги. Я украдкой оглядывался, пытаясь понять, куда она меня ведет. Но все вокруг казалось одинаково мерзким и унылым.
И вот, наконец, мы пришли. Передо мной возвышалась та самая Стена Языков, которую я уже имел «счастье» лицезреть. Только теперь она казалась еще более отвратительной. Языки колыхались и извивались, словно черви в помойной яме. Некоторые из них тянулись ко мне, словно пытаясь облизать или затащить в свою мерзкую компанию. Меня передёрнуло от отвращения. Нет уж, спасибо, я как-нибудь обойдусь без вашей липкой любви.
Иссия остановилась, обернулась ко мне и окинула меня довольным взглядом. Ее алые глаза горели, словно два уголька. В ее взгляде читалось превосходство и… легкое возбуждение.
– Ну вот мы и пришли, – произнесла она, словно представляла мне какое-то грандиозное зрелище. – Мне нужна пара самых липких и жирных язычков, бесенок. Не разочаруй меня.
Я вздохнул. Что ж, похоже, у меня нет выбора. Снова лезть в эту мерзость. Хотя, если подумать, какая разница?
Стена Языков… брр… даже вспоминать противно. Липкая, склизкая масса, пульсирующая, живая. А запах! Смесь гнили, лжи и предательства. Просто адский букет.
Иссия выбрала несколько языков, что располагались на самой верхушке этой мерзости. Как назло, самые мерзкие и толстые. Словно специально, чтобы поиздеваться надо мной. Она стояла внизу, сложив руки на груди, и наблюдала за мной с откровенным садистским удовольствием. Я чувствовал себя какой-то цирковой обезьянкой, которую заставляют выполнять трюки ради потехи публики.
Мне пришлось лезть на эту стену. Карабкаться по этим мерзким языкам, словно по скользким лианам. Они обвивали меня, лизали, пытались утянуть внутрь. Меня тошнило от отвращения, но я продолжал лезть. Нужно было выполнить задание этой суки. Иначе… даже думать не хочу, что будет иначе.