Я превращу твою жизнь в Ад 2
Шрифт:
Именно здесь все началось… Или я ошибаюсь? Скорее всего, это место случайность и надо благодарить богиню за то, что она не заколола Конкордию ножом в собственной кухне.
Вложив руку в ладонь Даниэля, я вновь ощутила спокойствие и умиротворение. Мир стал ярче, заиграл всеми красками, словно мы оказались в центре сцены, освещаемой миллионами софитов.
Окинув меня внимательным взглядом, маг смерти подошел ближе к высокому и почти достигающему пола окну, утянув меня за собой. Мы оказались у самого края башни — Даниэль позади меня, а я лицом к листве, закрывшей
Или достаточно с силой толкнуть меня в спину…
Дыхание перехватило, словно воздух наверху был слишком разряжен, а время остановилось, поддавшись власти момента.
Ладони некроманта коснулись моей талии, обнимая, пальцы сплелись в замок на животе. Все тело Даниэля напряглось, когда он на пару секунд сжал меня чуть крепче.
Тишина. Безмолвие. Любовь.
— Она лишь сказала, что ты для меня, — прошептал Даниэль.
Я озадачилась.
— Как подарок, что ли? — Подобная трактовка меня не особо радовала.
Некромант усмехнулся.
— Нет. — Я почувствовала, как качнулась его голова. — Спасение, награда, сокровище…
Теперь уже улыбнулась я. Некромант не имел привычки льстить или даже говорить пустые комплименты, но зато тем, что он озвучивал, можно было верить без оглядки.
— Зачем мы здесь, Даниэль?
— Помнишь, я говорил, что всегда буду ловить тебя? — ответил он вопросом на вопрос. Его голос не лишился теплоты, но стал серьезнее, подобно весеннему ветру, что несет приятную свежесть и холод одновременно.
— Да. — В этом разговоре не было места шуткам или остротам, лишь откровенность, лишь честность. Пусть она не всегда приходится по душе, зато не противоречит реалиям мира.
— Но если что-то пойдет не так… — тяжело начал Даниэль, — я скажу это лишь единожды, просто хочу, чтобы ты знала. Если мы упадем, то вдвоем.
* * * * *
Даниэль не отличался романтизмом. Он вообще считал это пустой тратой времени. Слишком скучно, слишком посредственно, слишком напоказ. Некромант верил, что привязанность надо показывать действиями — серьезными, обдуманными и доказывающими, что на него можно положиться.
В этом был весь он. Никакого притворства, если ложь, то лишь вынужденная, но если правда, то живая, реальная и вечная.
И даже теперь, когда следовало, наоборот, заявить, что все будет прекрасно, Даниэль признавался в своей возможной несостоятельности
Люди не всесильны, даже такие, как он.
— Почему ты это говоришь? — Эмма напряглась, ее голос похолодел.
Даниэль усмехнулся, медля с ответом.
Он вдыхал аромат девушки, чувствовал, как вздымается ее грудь при каждом вздохе и ощущал нежность и желание защищать.
В самом начале он пытался найти ответ, почему именно она? Единственная, кто влияет на него подобно алкоголю, но опьянев, он не лишался ясности ума, а словно отыскивал в себе новые грани, запертые под замком за гигантскими
— Потому что так будет правильно.
— Кто бы мог подумать, что едва ли не самый могущественный некромант королевства будет таким правильным мальчиком? — Голос Эммы звучал насмешливо, но он достаточно изучил ее, чтобы понимать, что за шуткой она прячет переживания.
— Ты меня провоцируешь?
— Нет. Как я могу? — наигранно удивилась она.
— Лучше бы это было правдой.
— А иначе?
— Иначе я поддамся на провокацию. — Пальцы некроманта расцепились, его ладонь медленно поднялась и слишком ловко, одним движением руки он расслабил бант на шее природницы. Не встретив сопротивления, расстегнул ворот блузки и еще одну пуговку чуть ниже. — Даже не остановишь?
— Нет. Не хочу. — В ее ослабшем голосе слышалось желание.
Губы Даниэля сложились в ироничную улыбку, и вскоре декольте стало еще глубже, но дальше Лефевр не пошел. Эмма, обычно бросавшаяся в омут страсти с головой, позволяя эмоциям брать верх, растворяясь, даря тепло, вручая себя и забирая частичку некроманта, застыла без движения.
Она нуждалась в нежности, трепетных касаниях и признаниях в любви. А некромант напоминал искусителя, что нашептывает заветные слова, скрываясь от своей жертвы в тени.
Подцепив ткань блузы, Даниэль оттянул воротник на одну сторону, оголяя правое плечо девушки, и склонился, притрагиваясь к нему губами, — невесомо, почти невинно, но ноги Эммы подогнулись и она едва не упала.
— Ты еще чувствительнее, чем я думал…
— А ты болтаешь в самый неподходящий момент, — огрызнулась природница, ей определенно нравилось то, что он с ней делал.
Некромант приподнял брови — из них двоих он контролировал себя куда лучше, потому что вскоре ожидал большей награды.
— Мне нравится с тобой разговаривать… И я люблю тебя всю… И любой. — Слова звучали в перерывах между поцелуями, которыми он покрывал расстояние от плеча до шеи и чуть выше.
Природница то откликалась, то прикрывала глаза, будто плавясь от нахлынувших чувств. Нежность дарила вдохновение. Это ощущал некромант, ему же вторило сердце Эммы.
Ветер, с шорохом листвы залетевший в башню, прошелся вдоль стен, но словно осознав происходящее, затих, исчез, растворился, оставив влюбленных наедине. Каждая секунда — серебро, каждая минута — золотая драгоценность, которых у Даниэля с Эммой осталось не так уж и много…
Глава 10. Собрание
Звезды, горевшие на небосводе, рассыпались миллионами вселенных — ярких, загадочных, прекрасных. Элитный особняк на краю Холирала имел обширную территорию, огороженную высоким забором. Крутая крыша взметалась вверх, переходя в металлический низкий заборчик по всей ее длине. По бокам дома значились невысокие башенки, лишь на метр возвышавшиеся над крышей. Окна особняка были наполовину витражными и соединили в себе все оттенки голубого, синего и светло-оранжевого, приближенного к бежевому.