Я превращу твою жизнь в ад. Герадова ночь
Шрифт:
– Их допросят, Загадка. Всех! Мы говорили с тобой об этом.
– Мы сбежим, – упрямо сказала я.
– Ты будешь всю жизнь бежать?
– Но ты ведь собирался!
Впервые с момента нашей встречи мы вновь не понимали друг друга. Даниэль собирался меня защищать до последнего, но не принимал того факта, что я сделаю для него то же самое.
– Ай! – Бедро адски обожгло.
– Эмма…
Я обернулась, точно зная, куда смотреть. Конкордия, все еще сидевшая на полу, медленно таяла, словно утренний туман, разгоняемый все выше поднимавшимся по небосводу солнцем.
Я
– Я возвращаюсь, – мило, с долей грусти улыбнулась Конкордия.
Мы посмотрели друг на друга. Одинаковые глаза, идентичные лица и похожие чувства – мы будем скучать друг по другу и своим мирам. И я, и Конкордия знали, что этот момент настанет, но кто мог подумать, что расставание выйдет тяжелее, чем мы предполагали?
Это навсегда. Мы поменялись окончательно. И никогда больше не увидим друг друга.
– Позаботься о моих родителях, – прошептала я, чувствуя, как по щеке потекла слеза. И сбивчиво продолжила, говоря то, что не успела: – Не расстраивай их. Слушайся. Иногда можешь потрепать нервы, но немного. Мама воспринимает все ближе к сердцу, чем показывает. Если случатся неприятности, лучше говори отцу, он дает дельные советы. И…
Конкордия становилась все менее плотной.
– Эмма, не переживай, – перебила Конкордия и попыталась коснуться моей руки, но передумала, вспомнив, что у меня не вышло. Сглотнув, она заговорила, оправдываясь: – Я… скрытник… Там записи моей матери, поэтому я не дала их раньше. Не только записи, но и доказательства. Пытки, издевательства – она умерла не сама. Ее убили ради земель ее отца. Я не хотела, чтобы то, что написано там, увидел хоть кто-то. – Голос становился глух, напоминая шум ветра. – Слишком много грязи…
– Я понимаю, все хорошо, – прошептала я. Двойник растворялась, как ночной сон.
– Спасибо, Эмма, – прошептало эхо. – Я никогда тебя не забуду…
– Я тоже… Никогда… – произнесла в пустоту, а щеки вновь стали мокрыми от слез.
Она исчезла. И боль в бедре тоже, похоже, пропала навсегда. Мне показалось, я просидела, застыв на одном месте, больше часа, а на самом деле не прошло и минуты.
Сглотнула и утерла лицо, понимая, что теперь время – драгоценная величина.
Даниэль переговаривался с сестрой, жестикулируя с несвойственной ему активностью. Натянутый как струна, напряженный, с бледным лицом.
Резко кивнув, некромант направился ко мне.
– Тильда потянет время, но недолго. Не уверен, что успеем выбраться из Морлада, но для начала главное – покинуть Холирал, – быстро проговорил он.
– Ладно, я поняла, – ответила, с трудом беря себя в руки. – Все еще злишься?
– Да. Хоть и понимаю, почему ты это сделала. – Выражение его лица смягчилось. – Ты правильно поступила. Просто дай мне время это принять.
Мы поднялись. Прощание с остальными выходило скомканным и быстрым, настолько, что мы с Дарлой даже не смогли ничего толкового сказать друг другу. Даниэль и маг энергии быстро обменялись санкровенами.
–
Мы пускались в бега. Никакой академии, свободной жизни, свадьбы… Но я ни о чем не жалела, ведь какой в этом смысл? Когда я попала в этот мир, то двигалась лишь вперед, не давая себе остановиться, не позволяя сдаться.
Тупиковых ситуаций нет, если ты полон сил и желания искать выход.
Теперь мы вместе, и мы сможем все.
Неожиданно кольнуло сердце, и по рукам прошли мурашки. Моя магия, что, как зверек, свернулась клубочком внутри, с надеждой подняла мордочку вверх, чувствуя что-то еще, недоступное мне.
И грянул зов – тихий, нежный и древний, словно вобравший в себя дыхание времени. Чем-то он был отдаленно похож на звучание тростниковой дудочки.
Древень?
Я развернулась и подбежала к разбитому окну. Меня встретила ночь, дохнувшая в лицо прохладным воздухом.
– Эмма!
– Подожди, что-то происходит, – прислушиваясь к своим чувствам, прошептала я, и тьма стала уступать место золотому свету.
Поначалу лишь марево, но огонь становился все ярче, освещая ночь, и спустя пару мгновений словно полностью ее уничтожил.
Здесь, в Холирале, времена суток поменялись местами. Невозможное, возможное…
– Даниэль. – Я не глядя вцепилась в рукав подошедшего парня. – Древень. Он цветет!
Золотое сияние на время украло мое сознание, и на какое-то мгновение я оказалась там, на территории академии, рядом с гигантом.
Листва трепетала, а золотые бутоны заполонили ветви Могуч-Древня. Они раскрывались, цвели, осыпались и, не успев достигнуть земли, обращались в золотую пыль, что облаком целенаправленно неслась к городу. Она бережно накрывала дома, словно укутывая одеялом, и захватывала улочку за улочкой, пока не достигла нас.
«Непосвященные забудут…» – донесся шелест, а золотая пыльца, прильнув, ласково коснулась моего лица.
– Спасибо, – еще в полной мере не осознавая случившегося, прошептала я, вновь вернувшись в разруху особняка.
Я не могла поверить. Ведь чудес не бывает! Но, опровергая весь моей реализм, чудо внезапно вторглось в нашу жизнь подобно весеннему солнцу, разогнавшему холод.
– Даниэль… – повернулась к некроманту, счастливо улыбаясь.
– Я знаю, – прошептал он, прижимая к себе, невольно заставляя вслушиваться в учащенный стук его сердца. – Все закончилось, Загадка. Все завершилось.
Ректор задумчиво глядел на парящий в небе золотой поток. Холирал словно покрылся позолотой, став похожим на игрушечный городок.
– Долг возвращен, – проговорил он, касаясь позолоченного ствола Древня. – Я ведь говорил, что так все и будет.
Кровавая Река замолчал, словно выслушивая невидимого собеседника.
– Да, возможно, – согласился он. – Кто знает, будет ли их будущее столь великим, как ты утверждаешь. Нам остается лишь наблюдать и ждать.