Я разобью твоё сердце

Алексеева Дана

— Завали хлебало, Герман, — огрызает Тит.

— А то что? — наезжаю.

Выпячиваю грудь вперед в вызове. Убиваем друг друга взглядами.

Звук свистка прерывает нашу перепалку и заставляет вернуться к игре. Но ненадолго. «Красные» атакуют наше кольцо, я работаю в защите и в прыжке подбираю мяч, отлетевший от баскетбольного щита. Вместе со мной выпрыгивает и Тит. Толкаю его в воздухе и перехватываю мяч. Парень падает, а я как ни в чем не бывало отдаю мяч нашим в отрыв.

— Ты охренел? — рывком разворачивает меня Тит и толкается

грудью. Меня отпружинивает.

— Не мешайся под ногами, — пихаю его в ответ. — Это был мой мяч.

— Ты задрал вести себя, как обиженка, — бьет кулаком в предплечье.

— Чё сказал? — хватаю его за грудки.

Он тоже стискивает мою футболку. Бодаемся лбами, извергая через вздутые ноздри дым взаимной ненависти.

Тренер возмущенно дует в свисток и разоряется!

— Титов! Заславский! Брейк! Вашу ж мать! Вы бокс с баскетболом перепутали! Вышли на хрен с зала! Решайте личные вопросы вне площадки!

Тит первым отпускает, я — следом. Оттолкнув парня от себя, беру со скамейки воду, полотенце и покидаю спортзал. На ходу утоляю жажду и вытираю пот с лица. Под футболкой и шортами ручьи бегут. Душ, жди меня, я уже иду.

Слышу за спиной шаги Тита. Не оборачиваюсь, просто стискиваю зубы и захожу в раздевалку. Наш капитан заходит следом. Разговора на повышенных тонах не избежать, да и мордобоя наверно, тоже. У меня на него уже давно кулаки чешутся.

— У нас соревнования скоро, ты там также себя будешь вести? — первым нарушает тишину Тит.

Усмехаюсь. Стягиваю с себя влажную форму, бросаю на пол.

— Отъебись от Лизы, — разворачиваюсь к другу. — А то на соревнования не попадешь, руки-ноги поломаю.

— Напугал. Не тебе указывать, что мне делать.

— Это моя девочка! — повышаю голос. Теряю всяческое терпение. Этот баран меня не слышит.

— Она в курсе это? Кажется, нет, раз со мной на свидание ходила, — захлебывается сарказмом.

— Она с тобой встречалась, чтоб меня позлить, понял ты?! — рычу. Зубы скрипят от злости. — Тит, реально, отвали, не усугубляй.

— Лиза — хорошая девочка. И мне она нравится, — как нарочно строит из себя умственно отсталого и глухонемого. Живёт в своем мире, наплевав на внешние факторы.

Это сильно выводит меня из себя.

— Да по хуй мне, кто тебе нравится! Лиза — моя! Плохо слышно, блядь, алё? — толкаю его в плечо. Он пихает меня в ответ. Вспышка агрессии поджигает нас обоих. — Я тебе реально ебало твое прихуевшее расквашу, и из друзей вычеркну если по хорошему не понимаешь!

Выплевываю это в его морду, которая выглядит застывшей и каменной. Лишь ноздри гневно подрагивают и в глазах сверкают молнии.

— Ты её просто трахнуть хочешь. А я с ней может что-то серьезное замутить хочу!

— Хоти дальше, блядь! Хотеть не вредно, понял?

— Найди себе другую игрушку, Гер. Не трогай её. А с пацанами насчёт машины договорится можно и по другому.

Я сдавленно ржу.

— Не трогать её, чтобы ты её потрогал, да? — вскидываю брови. Наигранно

умиляюсь. — Миша — наш правильный мальчик. Не заебало изображать? Как-то ты Ясю быстро забыл, дружок.

— С Ясей мы просто друзья.

— Ну да. И трахаетесь вы просто по дружбе?

— Тебя не касается.

— Так вот и тебя, кого я хочу трахать, тоже не касается. Ясно?

Тит молчит, но взгляд по-прежнему упрямый. Заебал.

Фыркнув, отворачиваюсь.

— Пусть Лиза сама решит, с кем быть, — прилетает в спину.

Ну, сука… Последний нерв лопается, костяшки белеют от напряжения.

С разворота бью Титова по морде. Он ударяет в ответ. Схлёстываемся в драке. Громим раздевалку. У обоих носы текут кровью. Глаза злые, на губах дьявольский оскал. Я готов его прикончить, честное слово!

Нас разнимают парни, которые залетают в раздевалку на шум. Уводят по разным сторонам, подальше друг от друга.

— Да, отпусти, блядь, — рычу на пацанов, что держат мои руки. Сплевываю кровью. Прожигаю Мишу взглядом. — Убогих не трогаю. Сами сдохнут.

Тит сдерживается от грязного ответа, стиснув зубы.

— Нормально, парни, — просит, чтобы его отпустили, изображая уравновешенное состояние.

Он выходит из раздевалки. А я, захватив полотенце, иду в душ.

Уперевшись рукой в стену, подставляю голову под струи холодной воды. Перетряхивает до мурашек. Бр-р-р… Хорошо кипящий мозг остужает. Вода сменяется на теплую и расслабляет мышцы. Выдыхаю, успокаиваюсь. В темноте закрытых глаз возникает образ Лизы, из-за которой сейчас болезненно пульсирует переносица. Поднимаю голову, брызги бьют в лицо, смывая кровь.

Моя девочка, никому не отдам. Особенно Титу.

Какие у неё сладкие губки… М-м-м, как ягодки вкусные. Так бы и съел.

Вспоминаю наш последний поцелуй в общаге. Безудержный и страстный. Как её маленький ловкий язычок ласкал меня в ответ и губки причмокивали от удовольствия. Девичье тело размякло в объятиях, отдаваясь мне. Чувствительная, нежная малышка. Мои ладони отлично помнят наощупь её упругую попку, аппетитные сисечки и сильно скучают, чтобы потрогать их снова. В ушах стоят её томные вздохи, когда пальцами растирал её киску, прижимая к двери. Она была такая мокренькая и возбужденная. Ох чтоб я с ней сделал, если она со мной оказалась сейчас в душе абсолютно голенькая…

От забурливших фантазий член наливается кровью и желанием. Поднимается во всей боеготовности.

Сука, как же сильно я хочу её.

Я б трахал её до космических оргазмов. Во всех позах. Во все дырки. Дико и бурно. Она бы просила еще и еще, задыхаясь от страсти. Накрутил бы её вкуснопахнущие длинные волосы на кулак и поставил бы на колени. А она с удовольствием бы взяла в ротик мой член, сосала, причмокивала до закатывающихся глаз, доводила бы до пика и глотала сперму.

Дрочу под фееричные картинки в моей голове и, хрипло простонав, быстро кончаю. Следы извержения тут же уносит в водоворот.