Я разве похож на аристократа? Том 4
Шрифт:
После слов Адама, Корнелия почувствовала тоску… Она понимала, через что пришлось пройти её мужу, находясь в окружении людей, которые были ему чужими.
Бульдог же просто слушал и молчал. Он помнил Адама, который в прошлой жизни был превосходным солдатом и бойцом. И потому он был уверен, что тот сможет справиться с любой проблемой!
И лишь старик Орочи вновь ощутил тяжесть того, что опять может потерять внука, если тот всё же отправится в Российскую Империю. Сама мысль о том, что Широ… Адам… Может снова умереть, заставляла старика впадать в отчаяние. Он мог бы приказать своим людям задержать мальчишку
Продолжая смотреть на парня, Масаши, в конечном итоге тяжело выдохнул и понурил плечи с головой. Он всем сердцем не хотел, чтобы Широ сделал то, что задумал… Но не после его слов…
У Масаши никогда не было детей. Из-за его работы, нехватки времени и сложностями с женщинами, он так и не завёл отношений. Именно поэтому, опекая Широ, он чувствовал связь, которую со всей уверенностью мог бы назвать отцовской.
Подняв голову, он серьёзным взглядом посмотрел прямо в глаза Арлекина и стальным голосом произнёс:
— Я еду с тобой. Не отходить от меня ни на шаг.
Ухмыльнувшись, юноша кивнул, а затем обернулся и посмотрел на деда.
— Мне нужна помощь с Одавара и другими делами.
— Мои люди займутся. — кивнул старик и поднялся со своего места, а затем подошёл к внуку. Его рука легла на плечо парня, слегка сжав его. — Выживи и вернись. Плевать, как ты это сделаешь, но вернись.
Слова и полный фальшивого спокойствия голос заставили Арлекина проникнуться, поэтому он кивнул и серьезно ответил:
— Обязательно.
***
— Ваше святейшество, — раздался голос сбоку от Михаила, заставивший его оторваться от созерцания облаков и посмотреть на одетого в чёрный костюм слугу. — Мы заходим на посадку.
Кивнув, Михаил вновь посмотрел в иллюминатор, видя то, как самолёт начинает снижение. Его глазам предстал огромный город, который населяло, по меньшей мере, несколько миллионов душ. Яркие огни зданий озаряли темноту, давая понять, что город живёт даже ночью… Что не было удивительным для Михаила. Выполняя приказы своей госпожи, он побывал во многих мирах и раз за разом подмечал, что они очень похожие друг на друга. Отличия были лишь в том, какую именно веху развития выбирал тот или иной мир.
Самолёт плавно приземлился на очищенную от снега полосу, заставив салон слегка вздрогнуть, а затем стал постепенно замедляться.
Как только транспорт остановился, мужчина поднялся со своего места и поправил костюм. Его слуга уже был рядом с ним, держа в руках очень дорогое белоснежное пальто.
Одевшись, Михаил подошёл к двери самолёта, к которой уже подкатили трап. Его кожа ощущала холодный ветер, который нещадно задувал в лицо и пытался пробраться под одежду. До слуха доносились голоса работников аэропорта, которые принимались за обслугу транспорта.
Встав на трап, он повернул лицо вправо и увидел массивное здание, состоящее полностью из стекла, на вершине которого виднелись огромные неоновые буквы: Санкт-Петербург.
Предвкушающая улыбка озарила лицо Михаила, а затем до его ушей донёсся
— Так это здесь мы должны убить Всадника?
Продолжая улыбаться, Михаил обернулся и увидел позади себя черноволосую прекрасную девушку и широкоплечего мужчину, одетых в ту же одежду, что и он. Фиалковые глаза девушки смотрели на Михаила с заинтересованностью и предвкушением, в то время как стоявший рядом с ней мужчина, казалось бы, скучал. Его белые волосы были убраны в хвост, а жёлтые глаза с вертикальным зрачком лениво всматривались через дверь самолёта, на улицу.
— Да. — кивнул Михаил и добавил. — Скоро он появится здесь и мы будем ждать.
— Поскорее бы, — спокойно произнёс широкоплечий мужчина и прошёл мимо Михаила, выходя из самолёта. — Закончим с этим и покинем этот мир.
С этими словами он стал спускаться с трапа, осматриваясь вокруг, словно зверь.
— Раскос не изменился. — улыбнулся Михаил, провожая взглядом спину своего друга.
— Никто из нас не изменился, — вздохнула девушка, встав рядом с ним. — Особенно, он.
Кивнув на слова Уриэль, Михаил продолжил смотреть в спину уходящего мужчины, который уже успел рявкнуть на подбежавшего к нему слугу.
«И правда… Похоже, изменился только я.» — раздалась в его голове печальная мысль.
Согнув руку в локте, Михаил приподнял её и подал девушке, которая сразу же приняла жест.
В голове Падшего Паладина более не было мыслей о предательстве своей госпожи, лишь стальная решимость к действию. Он убьёт Всадника и получит его силу, тем самым, дав возможность Владыке победить. Всё ради того, чтобы те, кто ему дорог, вновь были рядом и сражались с ним бок о бок.
***
— Скоро наступит кульминация нашей партии, Жизнь. — спокойно произнёс Владыка, смотря на свою противницу.
Вот только сама Жизнь молчала. И хоть её лицо было словно восковая маска, показывая лишь отрешённость и спокойствие… То слегка напряжённое тело, выдавало её. Она надеялась, что Корнелия сможет оградить Адама Фроста от самоубийственного поступка, но просчиталась. Все ниточки совсем скоро соберутся в одном месте и каждая хронология времени показывала, что любой ход Жизни бесполезен. Владыка в очередной раз обыграл её, как сделал это в Рестии, уничтожив прекрасный мир.
Слишком много сил она потратила, взращивая мир, в котором оказался Адам Фрост. Именно Жизнь даровала смертным способность использовать внешнюю энергию, которую нарекли — Дар. И всё это было сделано из её желания спасти всех. Сделать так, чтобы люди жили, как можно дольше… Ведь именно внешняя энергия позволила им обрести такое сокровище, как исцеление.
Видя состояние девушки, Владыка растянул свои потрескавшиеся и сочащиеся гноем губы в гадкой ухмылке. Он был рад, что всё идет в точности, как он желает. Скоро Алатор умрёт и Кхар попадёт в мир смертных, неся с собой лишь разрушения и смерть. А после, к нему присоединятся и остальные Всадники.
— Шах. — продолжая ухмыляться, проговорил Владыка, ставя фигуру на позицию.
Закусив губу, Жизнь думала над ответной мерой, но каждый её ход был либо ловушкой, либо поражением. И только она собралась протянуть руку в фигуре ладьи, как вдруг, стоявший на её стороне белый конь, вспыхнул тёмно-зелёным пламенем.