Я, Рейван
Шрифт:
— Снимай, — сказал я. — Нет, просто стой тут… ну да, остановишь запись, когда я скажу «Прощай, Малак», ясно? Бастила, а ты будь здесь и делай вид, будто… точно, именно вот так. Готовы, девочки?
Я поглубже спрятал голову в капюшон, глубоко вздохнул, откашлялся и кивнул твилекке.
— Малак, Малак, Малак, — низким голосом проговорил я, глядя в объектив голокамеры. — Узнаёшь меня? Старый ученик… старый друг. Ты действительно думал, что меня так легко убить? Действительно думал, что способен занять место настоящего Владыки?
Я говорил подчёркнуто холодно и спокойно, а теперь позволил себе
— Ты знаешь, какой будет кара за предательство… но не сейчас. Нет. Я желаю, чтобы твоё ожидание было страшнее самого наказания. Я вернусь, Малак, очень скоро я вернусь с новой ученицей. Бастила, поприветствуй будущий труп.
— Привет, будущий труп, — слабым голосом сказала джедайка и снова уронила голову в безвольной покорности.
Молодец, девочка, с удовольствием подумал я. С каждым таким эпизодом, с каждым проявлением живого человеческого куража вместо серого джедайского догматизма Бастила нравилась мне всё больше. Наверное, члены команды и в самом деле постепенно подстраивались под своего лидера — то есть меня.
— Ты хотел величия, Малак — получишь забвение. Ты жаждал власти — я отсеку тебя от Силы. Очень скоро я вернусь с новым оружием и новым флотом. И уничтожу Тарис. Сотру на этой жалкой планете каждое здание, каждое растение и живое существо. Тарис жестоко заплатит за поддержку, которую оказал тебе.
Я перевёл дыхание. Важно было говорить ровно, не повышая голоса, но вкладывая в слова подлинную ненависть и злобу. Если честно, я этих эмоций не испытывал, потому что меня-то с Малаком ничего не связывало. А вот у настоящего Рейвана воспоминаний и эмоций должно было быть выше крыши — ну, я их и отыгрывал.
— А потом я приду за тобой, — очень отчётливо сказал я, склоняясь ближе к объективу. — Прощай, Малак.
Впечатлённая представлением Миссия на мгновение замешкалась, но тут же спохватилась и вырубила камеру.
— Ну? — спросил я. — Как?
— Ну, знаешь ли, — с восторгом сказала Вао. — Ну, вообще! Знаешь, Мак, если б я не знала…
— Почему мне всё время приходится изображать рабыню?… — пробормотала Бастила, поправляя робу и пытаясь выглядеть ещё строже, чем обычно.
— Потому что любой мужчина мечтал бы видеть тебя в своей собственности, — ляпнул я прежде, чем успел подумать: кураж выветривался не сразу.
Бастила закаменела лицом.
— Кроме меня! — поспешно уточнил я. — Лично я готов рассматривать тебя исключительно в роли своей повелительницы и госпожи.
Твилекка фыркнула и сбежала из отсека. Бастила раздула ноздри и очаровательно порозовела.
— Нет страстей, — любезно подсказал я, — есть безмятежность.
— И снова ты прав, Мак, — с тщательной безмятежностью в голосе признала девушка. — Так что мы собирались делать с записью?…
Я чертыхнулся, схватил камеру и помчался к Ордо. По крайней мере, на запись хватило одного дубля: времени оставалось совсем чуть.
Нам повезло, всё прошло гладко. Не знаю, что позволило нам скрыть приготовления к прыжку. Может быть, «Левиафан» не ожидал подвоха, может быть, Карт удачно
Не к Дантуину.
К Манаану.
Я рассудил, что это единственная планета, которую Малак гарантированно не станет подвергать бомбардировке. Несмотря на всю ярость, которую, как я надеялся, вызовет у него просмотр нашей милой видеооткрытки. Дело в том, что Манаан являлся единственным источником крайне необходимой обеим противоборствующим сторонам субстанции: колто. Без этого лекарства санитарные потери и ситхов, и Республики возросли бы до неприемлемых высот… воевали в далёкой-предалёкой галактике чуть менее разумно, чем на Земле в Первую мировую — но кто я такой, чтобы оспаривать «факты канона»?…
Не знаю, как выглядит грустный и одновременно ехидный смайлик, да и не принято ставить смайлики в мемуарах… в общем, я надеялся, что на нейтральном Манаане Малак злобу срывать не станет. Как выяснилось позднее, так и произошло. Более того: Тарис… впрочем, не будем забегать вперёд.
Мы вышли из гипера в системе Манаана, но садиться на планету не стали. Я знал, что приметы «Чёрного ястреба» уже известны Малаку, и наш кораблик будут активно выслеживать по всему Внешнему Кольцу. Особенно теперь, после того, как я лично и крайне вызывающе подтвердил своё присутствие на борту. Кроме того, если бы мы сели в единственном космопорту единственного на планете города, электронная сигнатура корабля осталась бы зафиксирована в памяти здешних компьютеров. А это позволило бы Малаку отследить наш следующий прыжок.
Поэтому мы не стали садиться. А сразу снова ушли в гипер.
К Явину.
27
Из всего, что удалось мне в тот период «попадания», больше прочего горжусь спасением Тариса. Нет, мне тогда многое удавалось, даже как будто слишком. Наверное, если бы я остановился и задумался о причинах своего везения, удача покинула бы меня, ужаснувшись собственной щедрости.
Но я ни о чём таком не думал. Просто пытался выжить, вот и всё. И большинство моих действий так или иначе, в той или иной форме было связано с этой необходимостью. Выживание, бегство… врастание в чужую шкуру. Никакое знание канона не могло подготовить меня к столкновению с реальностью далёкой-далёкой галактики, даже если считать эту реальность чем-то условным. Лишь значительно позже начал я понимать, как много делал ошибок тогда, сколько лишних телодвижений совершил, сколько возможностей упустил.
Но главное — главное мне удавалось! Я удержал Малака от бомбардировки Тариса!
Конечно, я не знаю, что и как на самом деле происходило «по ту сторону баррикад». Жизнь, в отличие от компьютерной игры, не предоставила мне симпатичного ролика в 3D-графике, с красивыми ракурсами и ёмкими диалогами, глубоко раскрывающими мотивацию и поступки враждебных нам персонажей. Поэтому произошедшее на мостике «Левиафана» я реконструирую по редким воспоминаниям разумных, хоть как-то причастных к событиям. Объяснить побудительные мотивы Малака и его адмиралов мне помогает логика. А там, где бессильна логика, всегда можно включить фантазию.