Я русский солдат! Годы сражения
Шрифт:
Т. Фельгенгауэр: – Так долго наблюдал, кабель так долго разрывали.
А. Проханов: – Во всяком случае, я думаю… Ведь Сергей Иванов, он разведчик, он в службе СВР, он работал в
Первом Главке. А там умеют ждать и умеют наблюдать. Там наблюдают не только за тем, как разрывается какой-нибудь кабель, там наблюдают за тем, как рушатся империи и державы.
Т. Фельгенгауэр: – А почему наблюдают и ничего не делают?
А.
Т. Фельгенгауэр: – То есть необходимы люди?
А. Проханов: – Необходимо то, что, не боюсь назвать это слово, – то, что Путин нарек «рывком». Необходим рывок, который позволил бы нам в кратчайшее время наверстать упущенное, грандиозно упущенное.
Т. Фельгенгауэр: – Но ведь и 12 лет назад, когда Путин только появился, уже тогда был нужен этот рывок. Почему столько времени не занимаются космосом?
А. Проханов: – Он сформулировал только теперь это. Это огромное опоздание. Это объяснимо многими причинами, в том числе и тем, что ощущение войны, которая приблизилась к границам России, обострилось в последнее время, в последний полугод. Настоящие аналитики, которые смотрели, как блуждают конфликтные зоны по Земле, перемещаются, то удаляются от России, то проникают внутрь ее территории, давно предрекали возможность очень крупной, если не мировой войны. Но эта война в связи с событиями на Ближнем Востоке, в связи с обострением борьбы за ресурсы, в связи с превращением Арктики в конфликтную зону, – вот эта угроза войны очень сильно, резко усилилась.
Т. Фельгенгауэр: – Правильно ли я вас понимаю, что космос и космическая отрасль необходимо рассматривать как часть оборонки?
А. Проханов: – Нет. Оборонка – это все равно, что коммуналка, и все равно, что опоздалка. Космос – это зона военного соперничества, которое происходит сейчас.
Т. Фельгенгауэр: – Но тут ключевое слово – «военное».
А. Проханов: – Космос – военный. И остатки от этого военного космоса реализуются вот здесь как гражданские технологии. Ну, к тому же космос еще – это объект колоссальных исследований, ибо по существу лишь только там четыре, может, или пять процентов космической материи осмыслены и освоены, и имеют свои названия, и понята их природа. А темная материя –
Т. Фельгенгауэр: – Не является ли это прекрасным поводом как раз таки не для войны, а для мира, когда межнациональные группы… Вот, как с марсоходом Curiosity, над которым работали ученые из самых разных стран, в том числе из России? Это ли не повод для консолидированной такой, совместной мирной работы?
А. Проханов: – Вы что думаете, что вдруг в Москве поедет марсоход, и на нем дагестанская свадьба проследует от Белорусского вокзала к Манежу, и оттуда послышится стрельба из травматики, и это будет символом синтеза межнационального? Марсоход родился в военных НИИ, в военных подразделениях. И марсоход – это ведь не что иное, как лунный танк. Ведь танк был создан для того, чтобы преодолевать эти препятствия, горы, бугорки, рытвины, а марсоход, посмотрите, – он создан для того, чтобы вести лунные войны, лунные сражения.
Т. Фельгенгауэр: – Ну, мне кажется, вы просто не видели, как выглядит Curiosity, иначе вы бы не стали проводить такие сравнения.
Тут много очень сегодня заявлений сделал председатель Счетной палаты Сергей Степашин. И цифры, которые он называет, если честно, просто ужасающие. Каждый год из средств, выделяемых на госзакупки, похищают триллион рублей. Триллион рублей. Расхищается 1/14 консолидированного бюджета страны, ситуация критическая. Ну и мы слышали в последнюю неделю: и с Оборонсер-висом скандал, и с ГЛОНАССом. Тут и про Минздрав тоже немного говорят. В общем, куда ни посмотришь, везде все вот это. Что происходит? Как такое допустили? Или тоже все, как Сергей Иванов, два года смотрели и молчали?
А. Проханов: – Мне кажется, есть такие две реки, два потока, через которые русские деньги уходят из России и служат совершенно другим, хорошо, если никаким, а то и прямо антироссийским целям. А первый и самый главный поток был сформирован при Ельцине и прекрасно существовал при Путине, и продолжает теперь существовать – это так называемый финансово-экономический блок в правительстве, который когда-то возглавлял Кудрин. Финансовая политика Кудрина и его последователей такова, что всякая заработанная в России копейка через определенные трансформации переходит в ценные бумаги и в экономику других стран. А Россия не получает здесь ничего, ни копейки – все это уходит туда, на Запад, и там питает чужую цивилизацию, чужие авианосцы, чужие орбитальные группировки и чужих нобелевских лауреатов. Это один поток.
Второй поток не менее страшный – это поток, связанный с тем, что 85 % российской собственности принадлежит олигархам, сырьевым олигархам. И активы вот этих огромных корпораций уже переведены туда, на Запад. И этой собственностью управляют из зарубежа. И здесь эта собственность практически не оставляет даже налоговых остатков – налоги платятся там, в оффшорах или в других европейских или американских штатах и компаниях.
И вот эти наши огромные достояния – ресурсы, руды, нефть, лес, сталь – все, что когда-то было создано в сталинском Советском Союзе, создано страшными трудами и усилиями (Норильск-Никель), все, что было создано великими трудами, для того чтобы потом питать наше развитие, идти на университеты, на больницы, на науку – все это уходит туда. Россия – нищая и голая.