Я русский
Шрифт:
А пока потерпим.
И – порадуемся.
Хоть и вымученной, но такой важной победе…
…После матча заехали в наш паб, на Сухарь, промочить горло пинтой-другой «Гиннеса».
Требовалось, если честно.
Неделя выдалось такой, что и слону бы мало не показалось.
Да и игра любимого клуба, мягко говоря, не порадовала.
Не вдохновила.
Хотя – счет на табло.
Победили, в принципе.
Чего, спрашивается, жаловаться?
Радоваться надо.
И все дела.
Вот только – не наша
Не спартаковская.
«Спартак» – это ведь не просто команда, которая может победить, а может и проиграть.
Это что-то особенное, постороннему недоступное.
Что невозможно описать словами, как свою первую любовь.
Чужую – пожалуйста.
А вот свою – невозможно, это я вам как профессиональный журналист говорю.
И счета на табло нам, тем, кто и есть по сути своей «Спартак», – мало.
Вот почему в тот вечер даже вкус любимого «Гиннеса» казался мне чуть кисловатым и горьковатым.
…Сидим, пьем.
Закусываем, чем Бог подаст.
Предстоящий через пару недель выезд в Тулузу обсуждаем.
Скукотища там, говорят.
Я бы вообще туда не поехал, но пока еще оставалась смутная надежда, что в эту лютую французскую пердь сумеет вырваться ко мне моя Злата.
Хотя бы на пару денечков.
Да хоть на один.
И вдруг – здрасьте.
Добрый вечер, что называется.
Наши молодые чуть кружки не проглотили.
От избытка чувств.
Ага.
Явление.
Н-да, думаю.
Вот что значит пустить дело на самотек.
Чуть отвлечешься – и мало не покажется.
Идут, и что самое главное – уверенно идут прямо к нашему угловому столику.
О-бал-деть…
…Кто, спросите?
Да «кони», конечно!
Те самые, что в прошлое воскресенье меня в моем собственном доме навещали, ага.
Нарисовались, блин.
Хрен сотрешь.
Подходят, присаживаются.
Руки тянут, прямо как равные.
Ничего не поделаешь, приходится соответствовать.
Здороваюсь.
Явно по делу люди пожаловали, какой смысл кошмарить.
– Привет, Дэн, – улыбается иронично «варриор». – Как жизнь молодая?
– Спасибо, – хмыкаю ему в тон, – могла бы быть и получше. Но тут ты пожаловал. Причем без звонка.
Он жмет плечами.
– А какой смысл трезвонить? – удивляется. – Позвонил Мажору, этого, думаю, достаточно. Он и велел сюда ехать, они с Глебом тоже в эту сторону направляются. Сказал, что ты наверняка уже здесь, значит – встретишь. С победой тебя, кстати. Хоть меня лично она, сам понимаешь, – совсем не порадовала.
Ну, Гарри, думаю.
Ну, сволочь.
Представляю, как они с Али сейчас в тачке сидят, глумятся.
Еще и по чашечке кофе наверняка заскочут куда-нибудь глотануть. Или по пинте-другой пивасика.
А я тут сиди, расхлебывай.
Но виду не подаю, разумеется.
Просто киваю и проставляюсь пивом. А с Мажором мы
По-свойски.
В своем, так сказать, кругу.
Ну, сволочь глумливая…
– Что, – спрашиваю, – я так понял, решили что-то?
Он кивает.
– Решили. Но давай пока твоих старших дождемся, чтобы несколько раз по запалу не повторяться.
Я соглашаюсь.
Разумно, чего уж там.
Надо тогда разговор перевести.
Желательно – на нейтральное.
– Не в курсе, – спрашиваю, – как бомжи в Ливерпуль-то съездили? То, что их, прости господи, команда на последних минутах слила, я в теме. А сами-то как выступили?
«Кони», как им и положено, – ржут.
– В курсе, – говорят. – Нормально выступили. Пережрались и поперлись в эвертоновский паб, на честный бой местный моб вызывать. Ильи Муромцы, блин. Или, хрен его знает, Добрыни Никитичи. С ними и не такие, сцуко, мутации случаются. От одних, блин, болотных испарений. Вот они и пошли. Всем составом. Правда, состава всего человек семь набралось. А эвертоновских в пабе – сотни две как минимум. Они бомжей даже опиздюливать не стали, решили, что это какие-то особо опасные русские сумасшедшие.
Ржем уже вместе.
– Не Стасик, – вспоминаю, держась за живот, гостившего у меня бомжару, – там, часом, отличился?
– А ты, – уссываются, – других таких чокнутых знаешь?!
Я уже просто под стол сползаю от хохота.
Представляю себе, блин, эту картинку с выставки.
Нормально, думаю, алкаши выступили.
Молодцы.
Хоть, блин, – и питерские.
– Да, – качаю головой, – если у нас на уровне сборной еще и эта отморозь питерская в общий моб собьется, боюсь, бритиша тут же на фиг все претензии поснимают. Я бы на их месте призадумался. От этих ведь просто хрен его знает чего ожидать.
– Вот и мы о том же, – хохочут. – У них в Англии таких придурков в специально отведенных местах содержат. Под строгой охраной. А у нас даже за границу выпускают…
…Вот так, под шуточки-прибауточки, нам пиво официантки не притараканили.
Уже проще дышать стало.
Да и молодняк по углам, гляжу, потихоньку расслабляться начал.
А то поначалу та-а-акие косяки давил.
Я чуть молиться не начал, чтобы сдуру не прыгнули.
Не хватало мне конских вражин от своих же товарищей защищать.
А ведь пришлось бы, никуда не денешься.
Гости.
А сейчас – красота просто, блин, и благолепие.
Ну, пришли двое конских топ-боев в конкретно мясное место. Ну, сидят, со старшим о чем-то беседуют.
Значит, так надо.
А почему надо – не нашего ума дело.
Время придет – объяснят.
Че заранее голову-то забивать?!
Я года полтора-два назад и сам так думал.
Теперь, к сожалению, не получается.
Теперь надо решать.
И – отвечать за свои решения.