Я рядом
Шрифт:
Подруги приняли сторону Ильи и Марии и тоже активно подталкивали Сашу к отношениям. Поскольку консьержку Александра попросила говорить парню, будто её дома нет, то это они и рассказали Илье, во сколько у девушки заканчивается работа и теперь он ежевечерне встречал свою Шуру в холле больницы, чтобы проводить до дома.
Несколько месяцев уже он надоедает ей и даже самому как-то начало становиться неловко, только как охотник, взявший жертву на мушку, он не мог остановиться, пока она не станет его добычей. А Саша тоже не сдавалась и всё удивлялась: когда же он отстанет от неё, наконец? Теперь май заканчивается
— Шура... — хотел мужчина поздороваться, встречая зазнобу, как и обычно, после работы.
— Я же просила — не называй меня так! — раздражённо ответила та, забыв поприветствоваться.
Илья сжал крепче кулаки и подавил крепкое словцо, уже готовое слететь с языка. Мария хохотнула.
— Он мне не нравится. — заметил Ангел.
— А тебе никто возле неё не нравится! — задорно ответила неживая. — Не век же ей в девках ходить!
Возразить было нечего, и вся четвёрка молча направилась к остановке. Саша намеренно не смотрела сегодня на Илью, — пусть же уже отцепится от неё! А он возле самого общежития предпринял попытку поцеловать девушку в губы, за что получил звонкую пощёчину. Евгений отшатнулся от неожиданности, и тёмные его брови немного взлетели вверх. Мария схватилась двумя руками по бокам своего лица: «Ой, батюшки! Сашенька! Глупая!» Сама же Сашенька поспешила по ступенькам, чтобы скрыться от надоевшего ухажёра в стенах здания. Илья затаил дыхание и про себя произнёс: «Всё равно! Я на тебе женюсь!»
***
Летняя сессия успешно сдана, и в честь этого Юрий Петрович выделил Саше несколько дней, пусть отдохнёт, расслабится, родных навестит. Александра паковала сумку в комнате, которую всё ещё делила с Таней.
Заглянула в дверь соседка из комнаты напротив со словами:
— Лидия Петровна просила передать, что Шурочку из двенадцатой комнаты снова внизу дожидаются.
Дверь за соседкой захлопнулась, Саша закатила глаза, а Таня взяла из вазочки прошлогоднее яблоко. Спросила:
— Не пойдёшь?
— Нет. Надоел уже.
— Зря ты так!
— Мне лучше знать.
— Ну-ну, — промурлыкала Таня и тоже покинула комнату. Она очень любила подругу и переживала из-за истории с непонятным Евгением. Иногда ей казалось, что Саша умом тронулась, вбив себе в голову, что непременно встретит этого призрачного возлюбленного. Поэтому делала всё возможное, чтобы чаще вытаскивать Сашу куда-нибудь в город на прогулки, а ещё давала Илье советы и подсказки: какие цветы эта девушка любит, какое мороженое и так далее.
Сейчас она спустилась вниз и направилась к общему знакомому.
— Привет! — сказала, усевшись рядом с ним на лавку и надкусывая яблоко. — Сашка завтра в деревню уезжает, в отпуск. Поэтому не спустится к тебе. Она на вокзал уехала — билет взять.
— Жоведь?
— Ага! — снова хруст яблока.
— Спасибо. — Илья поднялся и, кивнув Татьяне на прощание, тоже отправился на вокзал.
***
В самом Жоведе железнодорожной станции не имелось, поэтому поездом добралась девушка до Щорса, а оттуда уже автобусом.
Когда Александра вошла в родной дом, от неожиданности даже выронила сумку из рук. В кухне, которая до сих
— Держи, родная! Кушай, доченька! Устала, небось, с дороги.
— Ты что тут делаешь? — уставилась девушка на Илью.
Тот сосредоточенно как-то на неё посмотрел и сказал:
— Мам, вы ж не будете против, если мы с Шурой выйдем за порог на пять минут?
От услышанного «Мам» Александре стало нехорошо, но она послушно пошла за Ильёй в сени, а оттуда на двор.
— Ты что себе позволяешь? — зашипела она, когда закрыла дверь в дом.
Мужчина стал совсем вплотную к Александре и, наклонив ещё и голову к её лицу, негромко произнёс:
— Я им сказал, что сплю с тобой.
— Что? — возмущённо выкрикнула девушка, не подумав о том, что нужно говорить тише, чтобы этого вранья никто больше не услыхал.
— Что слышала! Сказал, что ты моя ещё с зимы. Только брыкаешься, замуж за меня идти не хочешь...
— Да как ты посмел?! — шипела Саша. Она, было, замахнулась, чтобы влепить этому нахалу ещё одну пощёчину, но, наученный уже, он резко перехватил её руку.
— Даже не вздумай! — предупредил. Затем, чуть ослабив хватку, продолжил. — А ещё я им сказал, что у меня подозрения, будто ты уже забеременела от меня...
Саша лишь открыла беззвучно рот, захлёбываясь от невысказанного возмущения.
– ...и они мне поверили. Так что, сама решай: или ты сохраняешь своё лицо и выходишь за меня, или я по всей вашей деревне и округе разнесу, что дочь у Паши, та ещё вертихвостка!
— Ты не посмеешь!
— И в институт к тебе наведаюсь! А теперь пошли в дом, Шура, не будем заставлять женщин волноваться, тем более Надежде это вредно.
Саше было ужасно стыдно смотреть матери в глаза. Сестре с её мужем — тоже, но матери... Та всегда воспитывала девочек своих в строгости, нравственности, не одобряла Параскевия отношений до брака. «Какой же позор! — думала Александра. — Мама, моя мама, которая всю жизнь хранит верность погибшему отцу! Что она теперь думает обо мне?»
Рассказывать домочадцам, что Илья их обманул, было бессмысленно. Даже, если бы они поверили ей, всё равно Саша боялась, что свою угрозу он исполнит. Только, в отличие от семьи, соседи и прочие сельские жители с удовольствием будут перемывать им всем косточки, даже своих выдуманных подробностей с удовольствием добавлять будут, чтоб сплетни интереснее ещё казались. А это разобьёт сердце Параскевии ещё сильнее, чем известие, что уже сообщил «жених».
Не находила выхода девушка из создавшейся ситуации, не знала, что предпринять, чтоб прогнать отсюда и из жизни своей Илью этого. Её помощники тоже ничего не предпринимали. Марии такой поворот событий нравился, хоть она и не одобряла методы мужчины. А Евгений... Он в лес рванул, когда услышал только что, как Сашенька сказала «Да, я выйду за тебя». При всех сказала, чтоб маму успокоить, которая взволнованно смотрела на дочь влажными от слёз глазами.