Я с тобой

Грау Герда

– Участие в гражданских ритуалах пилотам запрещено законом, - пробормотал Дон.

– А в мозг с пенетрацией, значит, разрешено? Хорошенькие у вас законы, передовые.

Накопленное напряжение разрядилось у Вики истерическим гоготом, и даже Дон не выдержал и засмеялся. Ни она, ни он не заметили, что дверь беззвучно открылась у них за спиной. Неладное Вика заподозрила только тогда, когда сосед по палате, не снимая одеяла, свалился со своей лежанки и начал отползать задом в дальний угол.

16. Дело выбора

–

Рад, что вам весело, - сказал Антон, садясь на пустую койку.
– Не помешаю? Я смотрю, вы уже и с Кузенькой познакомились.

Он похлопал себя ладонью по колену - и бедный сумасшедший резво подполз к нему как был, на четвереньках. Вику затошнило, но Антон не собирался причинять вред их соседу, просто потрепал его по голове и сунул ему в руки завалявшуюся в кармане конфету.

– Кузенька - это Кузьма?
– тупо спросила она, глядя, как тот разворачивает обертку.

– Не знаю, - охотно ответил Антон.
– В нем так много кто побывал, что гендерная идентификация сбита. Иногда он думает, что он мужчина, иногда считает себя женщиной.

– А по половым признакам?

– Честно? Я в штаны к нему не заглядывал. Но могу уточнить у врача, в карточке первичного осмотра должна быть запись, если тебе это так интересно.

Вике было абсолютно неинтересно, но даже такой разговор был лучше того, который начнется следом, это понимала и она, и Антон, и Дон, который хранил молчание. Кузенька схрумкал леденец и остался сидеть на полу с выражением сомнамбулического удовольствия.

– Вообще, Кузенька у нас уникум, - с некоторой даже гордостью произнес Антон.
– Мозг поразительной токсичности. Принимает на постой всех, но постояльцев потом не досчитываются. Его можно сравнить с ватой, в которую попадает пропеллер. Один-два клочка пропеллер перерубит, десять намотает на себя, а в тюке он безнадежно заглохнет. С возрастом, впрочем, это пройдет, но пока он молод и силен, он нам еще послужит. Правда, Кузенька?

С последним словом Антон наклонился к клочкастой голове, словно собирался расслышать ответ, и Вика не выдержала.

– Мерзость, - выпалила она.
– Какая же мерзость...

– Город сумасшедших, он не виноват.

– Не он, а ты! Или тебя теперь называть Вальдех?

Антон поднялся, отряхнул брюки, словно на них налипли невидимые пылинки, и заложил руки в карманы пальто.

– Эмоции, - поморщился он.
– Кому это понравится? Впрочем, любители тоже есть. Я считаю себя обязанным прояснить несколько моментов, и хочу, чтобы вы оба послушали, ты и Дон, раз уж вы опять вместе. Начну с главного, оно касается Дона больше, чем тебя.

Сказав это, он сделал паузу, словно рассчитывал, что Дон ему ответит, но тот молчал. Антон удовлетворенно кивнул, посчитав это хорошим признаком.

– Преследование должно прекратиться. Прекратиться совсем, абсолютно. Ты даже не представляешь, какие перспективы у нашего

проекта здесь, и какие люди за ним стоят. Все эти наши прыганья туда-сюда, это детская игра по сравнению с тем, что я задумал.

– Ты или Вальдех?
– бестактно уточнила Вика.

Антон поморщился.

– Сейчас этот вопрос не имеет смысла, цели у нас общие, как и тело.

– Его я понять могу, а тебя не понимаю вовсе, - она постаралась, чтобы ее слова прозвучали оскорбительно.
– Они там у себя клейстер жрут и монохром смотрят, а тебе-то что? Поговорить не с кем было?

По лицу Антона она увидела, что ее слова достигли цели и задели его.

– Прости, но умной ты никогда не была, - ответил он.
– Дон разбавил бы твой кретинизм и стал бы прекрасным партнером.

Вика сжала кулак так, что ногти вошли в ладонь.

– Дон сказал - нет, - нагло соврала она.

Антон засмеялся.

– Вся беда в том, что аборигены живут мало по сравнению с нами, это более чем обидно при таких возможностях восприятия. Смешно смотреть, на что они идут, чтобы продлить свою молодость. Как ни пичкай болид химией и как ни вкачивай в него ботокс с виагрой, старость возьмет свое. А мы знаем, как продолжать получать радость от жизни, если не ограничиваем себя дурацкими правилами. Старое сознание в новом теле с изначально неразвитым мозгом - это почти вечная жизнь. В этом направлении сделаны большие шаги, как правильно заметил наблюдательный Дон. Единственная его ошибка в том, что он посчитал, будто мы эксплуатируем аборигенов, тогда как на самом деле имеет место долговременное и плодотворное сотрудничество. Ты даже не представляешь, насколько долговременное, и какие люди стоят за ним.

– Сразу видно, как ты в депутаты пролез, - заметила Вика.
– Несешь херню на голубом глазу. Мозги не пересаживаются. По крайней мере, у людей.

– Для этого и нужно слияние. Машина перебросок потребует некоторой модернизации, но в целом, при наличии прототипа...

Он сделал многозначительную паузу, и перед Викиными глазами промелькнула почему-то череда президентов, каждый из которых был на самом деле одним и тем же разумом, только каждый раз в новом теле, безупречном с точки зрения закона о президентском сроке и физической формы.

– Преследование мешает завершить работу, - с сожалением сказал Антон.
– Ни к чему привлекать сейчас внимание, пока проект не закончен, так что Дону придется некоторое время пожить среди аборигенов и помолчать.

– А почему именно я?
– с гримасой отвращения спросила Вика.
– Мне казалось, у тебя были ко мне чувства, хотя и в прошлом.

– Они и сейчас есть, только не те, что ты думаешь. Вальдеху нужен был контейнер для ловушки, а мне, так уж вышло, до сих пор симпатично твое тело. Для Дона в этом будет ряд определенных неудобств, но в целом, запрещенный болид и такой экспириенс понизят градус его желания болтать о случившемся.