Я сделаю тебе больно
Шрифт:
— Харпер, поставь в воду, пожалуйста. — Прошу не я.
Женщина с благоговением берёт букет и без лишних слов уходит с ним за вазой.
Джеймс без приглашения садится за стол вполоборота, складывает руки на столе и снова смотрит на меня с едва заметной улыбкой. Узнал или нет? Трясу головой.
— Чай или кофе?
Не знаю, зачем предложила. Заваривать ни то, ни другое я сносно не умею. И вообще обойдётся за своё ужасное поведение.
Твоё не лучше — подбрасывает невесёлые выводы мой мозг.
— Присядь, я вообще воды попью.
Джеймс будто читает
— Какой ресторан тебе понравился?
— Прости, что ты имеешь в виду? Мы сегодня впервые обсуждаем этот вопрос.
Несмотря ни на что, я очень злюсь на те дурацкие смски.
Пока я пыталась проковырять в нем дырку настойчивым взглядом или хотя бы вызвать укол совести, Харпер вернулась. Я даже рот открыть не успела.
— Харпер, не могли бы вы принести нам чай или хотя бы воды?
Я никогда не видела, чтобы она так улыбалась, выполняя простую повседневную просьбу для меня или отца. И стоило только об этом подумать, как он появился в кухне. Невероятно. Откуда столько народу в одной комнате?
— Папа, я не знала, что ты дома.
Обычно его не застать тут посреди недели, поэтому я совсем не ожидала такого поворота.
— Доброе утро. Сегодня остался поработать из дома, Дженни. А вы что тут делаете?
— Обсуждаем, в каком ресторане будем отмечать событие.
Успевает встрять Джеймс, пока Харпер заваривает чай, а я анализирую странные изменения в папином распорядке дня.
— Хорошее дело. Я рад, что вы наконец ускорились.
— Я тоже.
И только я молчала, не способная придумать слова, которые могу вставить в эту дискуссию.
К моему удивлению папа сел к нам за стол и следующие 15 минут с интересом слушал рассказы Джеймса о ресторанах, которые мы отобрали. Я лично ничего не отбирала и не слушала, я планировала вредничать.
Наверняка Джеймс ничего не выбирал, ткнул пальцем в карту, да и всё. Эта свадьба для него ничего не значит. Сам сказал — хотел, чтобы я сбежала. А ведь он прав… чем больше я думаю, тем сильнее мне хочется исчезнуть, спрятаться от папы, который знает, как мне лучше, от Джеймса, который незаслуженно заставляет мои коленки подкашиваться, и вообще из этого города.
— Ладно, дети, я вас оставлю. — Папа поднялся со стула. — Если для вас это имеет значение, мне понравился первый.
Он улыбнулся, пожал руку выбранному им моему будущему мужу и ушёл.
— Опять придумываешь план по моему расчленению?
— Почему это опять? Может раньше я хотела тебя просто утопить?
— Потому что я уже видел это выражение лица.
Мы остались вдвоём. В компании с нами уже не дымился чай в кружках, но оставался свежий аромат цветов.
— Какой ресторан тебе понравился больше?
Смотрю на него, будто ответ очевиден. Впрочем, это действительно так. Выбор без выбора.
— Тот, что дальше от океана.
— Именно его я и забронировал. Как чувствовал.
Краснею. Нет, меня совершенно не умиляет тот факт, что он угадал, меня бесит, что от меня опять ничего не зависело. Папа, кстати, промахнулся.
— А что
— Ты не выбрала бы.
— Опять возомнил, что хорошо меня знаешь?!
Последней каплей становится его улыбка. Я срываюсь. Встаю, мне нужно остыть, хотя я взорвалась на ровном месте и уже это понимаю. Однако скоростной поезд даже при нажатии стоп-крана останавливается слишком долго.
— Да пошёл ты, Джеймс Эванс!
Мой взгляд упал на цветы. И если бы они не были такими красивыми, я непременно надела бы их на его светлую голову.
Глава 27. Во что же я вляпалась
Джеймс Эванс
Вкусный был чай. Душевная беседа. Впрочем, как и всегда. Мы когда-нибудь поговорим нормально? Доведём хоть один разговор до логического завершения?
Несколько минут назад моя гостеприимная невеста умчалась прочь, оставив меня одного в своей кухне. Мне ещё никогда не было так сложно с женщиной. Влияет её возраст или особенности характера — я не знаю. Но кажется, что я на это конкретно подсел. Именно поэтому пришел сегодня с цветами. А теперь красивый букет вызывает у меня тоску, хотя выбирал я его с большим энтузиазмом.
— Налить вам ещё чаю?
Растерянно спросила девушка, застав меня одного.
— Нет, спасибо, я уже ухожу.
С этими словами я встал и пошёл к двери, благо сбегать из этого дома мне приходится не впервые.
Дженнифер Колман
Я никогда себе такого не позволяла, но за последние пару недель мои нервы не на шутку расшаталась и я ворвалась в кабинет отца без стука, зато с воинственной маской на лице.
Он с удивлением и, уверена, подозревая что-то неладное, смотрел на меня из своего большого кожаного кресла. Я не стала ждать вопросов.
— Почему он, папа? Почему всё так? — Буквально падаю на диван, совсем обессилевшая от злости. — Почему всего в 18 лет я должна стать чьей-то женой? Почему его женой?
Я и раньше задавала эти вопросы, но не так настойчиво, да и внятных ответов не получила. И сейчас, оставив Джеймса там внизу, вспоминая слишком много случаев непростительной близости для двух недель, я не жду ответов. Я вообще не знаю, чего я жду.
Папа встал, отложив свои важные бумаги, и сел рядом со мной.
— Что-то случилось? Он тебя обидел?
Он не сделал ничего, чего бы я сама не разрешила. А обидело меня это или нет — теперь только мои проблемы.
— Просто я не понимаю. Мне сложно это принять. Я не хочу, понимаешь?
Поднимаю на него глаза, в которых не застыло ни единой слезинки. Я просто не умею плакать, разучилась. В ответ вижу взгляд Эдварда Колмана. Взгляд, полный заботы. И я совсем не понимаю, как эти чувства могут сочетаться с его поступком.
— Дженнифер, милая, пойми меня, пожалуйста. Я знаю, что сейчас прошу слишком многого, но верю, что ты поймёшь со временем. — Гладит меня по спине, так я успокаивалась с малых лет. — Мы с Джеймсом знакомы с его детства, я знаю его семью. В таком положении, как у нас, сложно избежать корыстных людей, особенно молодой девушке.