Я – спящая дверь

Сигурдссон Сьон

То же касается и всего остального, что не доведено до конца на последней странице или упомянуто в тексте лишь вскользь (по ошибке писателя или намеренно), поскольку сюжет и его компоненты могут в сознании как читателя, так и автора, обнаружившего в них неиспользованный материал, совершать такие повороты, которые невозможно предсказать, и тут без разницы, как часто и тщательно читалась книга, сколько людей анализировало и обсуждало ее, сколько веков над ней ломали голову или обрушивались на нее с критикой, люди и звери, боги и стихии, исторические события и мелкие житейские происшествия, природные катаклизмы и микроскопические феномены переплетаются вместе и расходятся во все стороны, словно мицелий гриба, который разрастается в земле на шестьдесят квадратных километров, и точно так же, как и те, кто собирает его мертвенно-бледные плоды в лесах, на скалах, земляных отвалах или под стенами домов, не имеет ни малейшего понятия о том, что он, вероятно, самый крупный живой организм на планете, что ему тысячи лет и что он является родителем других гигантских грибов, которые в совокупности покрывают пятую часть континента. Ярким показателем размеров подземного существа является грибной суп,

кипящий в большой алюминиевой кастрюле на плите кухни двухкомнатной квартиры на седьмом этаже запущенного многоквартирного дома на окраине самого красивого из городов мира, – он наполняет своим ароматом не только комнаты квартиры, но и в виде пара выскальзывает через щель в окне и превращает всех, кто его вдыхает, во второстепенных персонажей заключительной главы героического эпоса, известного лишь на родине женщины, размешивающей суп. Другая иллюстрация: мелко нарезанные грибы в салате, который подается в хрустальном салатнике ручной огранки из того же сервиза, что и другие блюда, графины и стаканы, наполненные изысканными напитками и деликатесами и украшающие столы праздничного банкета, завершающего международную конференцию, проводимую в ознаменование столетия этнических чисток. Впрочем, точно такая же прозрачно-звенящая посуда украшает накрытые столы в соседнем зале, где свадебный банкет настолько пышен, что на следующий день отец невесты бросится с церковной башни, тем самым подтвердив опасения распорядителя гостиницы, что у человека такого сорта не может быть средств на торжество, еду и цветы, на фокусника и оркестр, на напитки и воздушные шары, и заставив распорядителя снова и снова задавать себе вопрос, почему он не настоял на залоге, как делал обычно, – вопрос, на который нет ответа, кроме как броситься с той же башни, потому что сам он подворовывал гостиничные деньги, и это точно выяснится в ходе расследования скандала со свадьбой, а факт, что смерти отца и распорядителя случатся так близко друг к другу по времени, может породить слухи, которые прекрасно доживут до наших дней. Или еще пример: семнадцать высушенных на солнце грибов в котомке бродяги, который, блуждая по стране, соседней с той, где проходят два банкета, но немного дальше от той, где самый красивый из городов мира, стоя скатывается с песчаного склона горы, которую местные жители никогда не называют иначе, как Гора, – с удивительным проворством, потому что сушеные грибы почти невесомы, и он путешествует налегке, как и подобает бродяге (бродяги всегда скитались налегке и всегда будут скитаться с легкой котомкой, легкая котомка – главная характеристика бродяги вместе с его посохом, и можно заменить эту троицу из бродяги, котомки и посоха на рассказчика, историю и песню). А обособленно от всего этого, вне историй, где отведена роль гигантскому грибу, стоят те, кто родился к северу или к югу от грибного пояса и с недоверием относится ко всему, что растет в тени, особенно к грибам (психологи называют это микофобией), – их повествовательное искусство похоже на разрастание водорослей, клубники, одуванчиков, лотосов или инжира.

Писатели не меньше, чем читатели, находятся в плену этой природы историй и книг и даже не подозревают, что то, что они считают в своих произведениях совершенным новаторством, на самом деле настолько старо, что с момента, как это впервые сформировалось в сознании первой рассказчицы и она произнесла это, до тех пор, когда это было записано на глиняной табличке, папирусе, пергаменте или бумаге, свернуто в свиток или переплетено в книгу и в конце концов стало литературным новшеством, прошли целые тысячелетия. Все истории возникли задолго до того, как люди открыли способ хранить их где-то еще, кроме своей памяти, и поэтому не имеет значения, изнашиваются ли книги от чтения, теряются ли их тиражи в море при перевозке из одного места в другое, превращают ли их в пульпу, чтобы напечатать другие, или сжигают до последнего экземпляра. Жизненная сила, таящаяся в незавершенных предложениях и недописанных стихах (а это основа как для шедевров, так и для бульварного чтива) такова, что, если она ускользнет из книги и проникнет в голову лишь одного-единственного читателя, то может стать проклятием или благословением, преследующим одну и ту же семью из поколения в поколение. И с каждым пересказом, искажением, недопониманием или путаницей растет мир песен и рассказов человечества.

Биомасса Земли стабильна. Всё, что гибнет и умирает, становится пищей для того, что приходит после. А вот биомасса творчества растет. Оно создано из чудесной субстанции, не принадлежащей ни одному из трех известных царств Земного шара – ни царству животных, ни царству растений, ни царству минералов, однако подпитывается от них всех; творчество – от человека, а человек – от этого мира.

Поэтому с данной серией историй дело обстоит так же, как и с любой, ей подобной: хоть автор и решил поставить в ней финальную точку, на самом деле она еще далека от завершения.

* * *

СВЕТ СЕВЕРА

Через четыре года после того, как Алета Шелинская сдала записи своего интервью с Йозефом Лёве, она получила новое приглашение встретиться с Хроульвуром Зофаниасом Магнуссоном. Генетик принял ее в своем кабинете в главном здании компании «CoDex». Ей показалось, что он сильно постарел с тех пор, как они впервые увиделись в баре «Левински», его борода и коротко подстриженные волосы теперь были совершенно белыми, хотя брови остались такими же темными и внушительными. Поприветствовав ее и предложив стакан воды (он сам как раз сидел на водной диете), Хроульвур сообщил, что начинает новый проект – совместное предприятие с наиболее успешными компаниями и научно-исследовательскими институтами страны. Это будут лучшие из лучших, никаких пустышек, только те, что мирового уровня, только гении.

Он хотел, чтобы она курировала коммуникацию между партнерами, поскольку хорошо ладила с людьми, особенно со своеобразными личностями. Хроульвур махнул рукой на полку позади себя, и Алета увидела там, под большим портретом самого гендиректора, записи ее интервью с мутантами поколения тысяча девятьсот шестьдесят второго

года. Семь 180-минутных кассет с историей Йозефа Лёве были скреплены толстой резинкой. Рядом с кассетами стоял штатив с пробирками, в каждой из которых виднелась голубая пластиковая палочка в палец длиной, с намотанной на кончик ватой. Вата по большей части совсем пожелтела, а местами была коричневой от засохшей крови. Позже Алета узнала, что это были образцы ДНК, взятые у известных людей, в основном писателей и художников, а также всяких академиков и ученых, которых Хроульвур подлавливал во время их визитов в Исландию. Далее он приглашал высоких иностранных гостей к себе в «CoDex», часто под предлогом желания поддержать финансово их добрые начинания, и не отставал от них до тех пор, пока не засовывал им в рот тупфер и не брал мазок, чтобы пополнить свою коллекцию на полке.

Идея нового проекта осенила Хроульвура во время его последнего курса лечения от алкоголизма. В клинике он встретил поэта, который считал, что все достижения в области биологических и информационных технологий гроша ломаного не стоят, если их не использовать для того, что действительно важно.

– И что же это по-твоему, дражайший?

– Осуществление давней мечты человечества о возможности разговаривать с животными!

Хотя все беседы с поэтом были крайне изнурительными – он мог говорить только о языке животных, объясняя все великие достижения человечества подсознательным желанием понять своих Богом сотворенных братьев меньших, или так называемых тварей бессловесных, – внутри рехаба это была лучшая компания, и постепенно Хроульвур начал различать в болтовне поэта немалые возможности как научного, так и коммерческого характера. Когда же в последнюю ночь в клинике ему приснилось, что он, обнаженный, стоит на поляне под огромным дубом, а звери лесные – орлы, благородные оленята, белки и змеи – стекаются к нему со всех сторон, он понял, что нашел достойное дело, которое сможет увлечь его, как только он вернется в ряды трезвого человечества.

Поэтому и случилось так, что первого декабря две тысячи пятнадцатого года Хроульвур Зофаниас Магнуссон собрал под одной крышей ведущих исландских игроков в области медицинской инженерии, биотехнологий и программного обеспечения и презентовал им свои идеи. Встреча проходила в летнем доме генетика и позже стала известна под названием «Конференция на озере Тингватлаватн». Суть речи Хроульвура заключалась в том, что, объединившись вместе, их компании и учреждения смогут разрушить стену, стоявшую между биологическими видами с момента зарождения жизни на Земле, то бишь – языковой барьер. Естественно, это будет долгосрочный проект, сравнимый разве что с космической гонкой сверхдержав в 1950-1960-х годах, ведь в дополнение к научным и техническим достижениям, открывающим доступ к сознанию животных, общие исследования приведут к побочным изобретениям и патентам, а их можно будет использовать для разработки широкого спектра потребительских товаров (никто не должен опасаться, что их участие не окупится финансово!), но, самое главное, они станут соавторами нового мирового порядка, который наступит, когда животные обретут голос.

Положение человечества в экосистеме полностью изменится, наконец-то можно будет анализировать интеллект и мыслительные процессы разных видов и поддерживать общение с каждым из них на его индивидуальном уровне. Не говоря уже о том, какое влияние это окажет на дебаты о будущем планеты. Действительно, когда животные выскажут свое мнение о том, как, например, реагировать на изменения климата, мы столкнемся с этическими вопросами, которые произведут настоящую революцию в человеческом мышлении. Век информационных технологий, постэйнштейновская физика, индустриальная революция, Просвещение, Возрождение, монотеистические религии, эллинизм, железный век и век наблюдения за небесными телами покажутся незначительными шажками по сравнению с той эрой, которая настанет благодаря исландскому гению, – если только все собравшиеся здесь придут к согласию.

К началу две тысячи шестнадцатого года к проекту, который теперь назывался «The Reykjavik Unilingua Research», или сокращенно RUR, присоединились шесть частных компаний и научных учреждений, которые должны вовлекаться в процесс по мере продвижения исследований и необходимости использования их специализаций. Роль компании «CoDex» заключалась в общем руководстве и предоставлении своих суперкомпьютеров в качестве единой платформы для сбора и анализа исследовательских данных. Супруга Хроульвура, Элизабет Рун Свeйнсдоттир, уже взяла на себя все заботы о финансировании. И вот, наконец, пришло время приступать к работе.

Могла бы Алета Шелинская стать координатором всего проекта? Не побоится работать с гениями?

Хроульвур Зофаниас расплылся в улыбке.

Алета перевела взгляд с генетика на полку с кассетами. Если бы не его царственное пристрастие к коллекционированию людей, история Йозефа Лёве никогда бы не была записана. Как знать, может, его новый проект тоже приведет к чему-нибудь хорошему? Она поднялась со стула и протянула генетику руку. Она приняла предложение.

С этого момента события, по меркам мировой истории, начали происходить очень быстро. Первой задачей RUR стала интеграция программного обеспечения искусственного интеллекта Государственного института интеллектуальных машин (SIIM) и оборудования для поведенческого анализа «Pattern Reading», в результате чего появилась суперпрограмма «Andria (S)». Имя считалось гендерно нейтральным, заменялось местоимением «они» и расшифровывалось как «Artificial Nоn-Dependent Roving Intelligence Application (Solar powered)». Было решено начать исследование с животных, которые уже и так находились в тесном контакте с человеком, и за поразительно короткий срок удалось освоить основные грамматические элементы языков собак и кошек. Взаимодействие «Andria (S)» с животными привело к разработке технологии, которая позволила людям разговаривать с собаками и кошками. Лицензия на использование ее отдельных элементов была продана производителю кормов для домашних животных «Purina»® с целью покрытия затрат на первом этапе. Вскоре после этого на рынке появилось приложение для смартфонов, осуществлявшее перевод между языками собак и кошек и их владельцев. Собачий язык назывался «пурин», или пуринский, а кошачий – «фриски», или фрискский.