Я Свет и Я Тьма, советую, не Дразните Меня
Шрифт:
– БлИАть, - еле слышно выдохнул Джованни, отворачиваясь от Солвэя и заказывая у служащего Лонг-Айленд, - только начал думать, что ты нормальный мужик, как ты показываешь себя "во всей красе". Мать точно оценила бы проявленный тобою прагматизм. Только в одном ты прощелкал: отправил ее на край света с Михеевым.
– Лэй тянется к Сельке. А Роман ее отец. Разлучать их в этой ситуации нелогично. К тому же, он способен защитить Лэй в случае неожиданной угрозы.
– Одна птичка напела мне, что на пути к пирсу случилась оказия и твоего защитничка здорово потрепали.
– Джованни выпил напиток залпом и с неприкрытым
– Что? Не готов он оказался к случаю неожиданной угрозы.
– Лэй жива?
– стул со скрипом отлетел в сторону, когда Кэш резко поднялся на ноги.
– Умоляю тебя, не истери. Лэй и оказалась той угрозой. Она напала на него на глазах Марисы. Прокусила сонную артерию Михеева и тут же лишилась чувств. Птичка напела, что сейчас Михеев пришел в себя, а Лэй ведет себя так, будто она ни при чем...
– Птичку зовут Дагон?
– вернув стул на место, Кэш сел на него, устало потерев веки.
– Лука.
– Джованни отдал должное, что Кэш быстро взял себя в руки.
– Он не стал бы врать мне. Говорит, что приступы необъяснимой жестокости случались и у Лары, когда пришла пора вспоминать прошлое. Особенно период, когда она была хищницей...
– Значит, эта незримая для других троица "выдуманных друзей" продолжает охранять Лэй?
– неожиданно для себя Кэш обрадовался утвердительному кивку Джонни.
– Это хорошо. Что ты поддерживаешь связь с этим Лукой. Так ты говоришь, что Лэй напала на Романа, но после потеряла сознание и не запомнила этот кровавый эпизод?
– Да. Нельзя позволять им продолжать путь втроем. Вспомни, растерзанный Джордж Карнар так и не вернулся к жизни. Эта участь может ждать и твоего верного слугу...
– Уж не хочешь ли ты сказать, что моя Лэй...
– возмущенно начал Кэш, оборачиваясь на пасынка, но "сдулся", стоило им встретиться глазами, - это сделал Уэст! Тьфу, Карт!
– Лука утверждает обратное.
– Тихо возразил Джованни, отводя глаза. Ему неприятно было наблюдать за ростом ужаса в глазах отчима.
– Крошка Лара умудрилась сломать хребет самому Ягову Кастуччи. И ее не наказали за этот эпизод, признав отсутствие вины. Установили, что на этапе восстановления памяти Тьма находит на нее и мать будучи юной не в силах удержать ее за удила. Со стороны это кажется безумием. Как мне объяснял Лазаро, память вытесняет чудовищные воспоминания, во избежание травмирования незрелого рассудка ребенка. Со временем это сойдет на нет при разумном воспитании, но сейчас мать нуждается в присмотре. Твой ручной пес не...
– Хочешь ехать с ними?
– Напрямик спросил Кэш, после непродолжительной паузы.
– Знаю, ты должен замять нагнетаемый скандал с находкой "сокровищницы фараона" до того, как "вспыхнет пожар" из мировых слухов. Хотя это должен был делать я, как зачинщик всего этого мракобесия...
– Джонни отказался от новой порции коктейля и улыбнулся Кэшу.
– Ты был прав, старина, когда решил, что мое притворство львом ещё сыграет тебе на руку. Когда мать пряталась от вас, видя ваши Звериные Лики, она пряталась за меня. Хоть сейчас страх в ней и поутих, мать разглядела за хищными ментальными телами человеческие образа, она не испытывает привязанности ни к прилипале Марсельке, ни, тем более, к ее бестолковому папане с языком без костей...
– Неужели так трудно ответить на простой вопрос?
–
– Если хочешь присоединиться к ним, пока я разбираюсь с дерьмом, которое ты заварил на мои деньги, то так и скажи, хватит сопли жевать.
– Я рад, что мы друг друга поняли без слов.
– Джованни снова нацепил на лицо маску бесстрастности, положил монеты на стол и поднялся.
– Если потороплюсь, успею на их корабль к отплытию. Не волнуйся, я прослежу, чтобы мать ни в чем не нуждалась.
***
– Я хочу, чтоб ты не приближалась к ней ближе, чем на три метра, не разговаривала с ней, не садилась за один стол!
– Роман орал на дочь в соседней каюте отплывающего (судя по гудкам) от пристани корабля, но стены были тонкими, поэтому Луна прекрасно их слышала.
– Ты своими глазами видела, как она напала на меня! Будь я смертным, остался бы на полу того экипажа, в луже крови с разодранной шеей, мне повезло, что я бессмертен, но ты нет! НЕТ! Понимаешь, что произойдет, если эта безумная ведьма нападет на тебя? Ты не "вернешься" и не восстановишься так, как я! Тебе ещё нет тринадцати, тебя рано обращать, это ты понимаешь?
– В ответ "Чернышка" жалобно выла, повторяя "ну, пааа-а-апааа-а-а..." раз за разом, будто это могло повлиять не обеспокоенного отца.
– Шутки кончились, доча, ты не покинешь каюты, пока не дашь мне обещания по всем пунктам. По прибытии в Грецию я извещу Кэша о случившемся, он пришлет кого-нибудь за ней и мы уедем. Для меня твоя безопасность превыше всего!
– Но Лэйка моя мамка! Если у родителей возникают конфликты, то ребенка вмешивать в них нельзя и нельзя ограничивать кого-либо из родителей в желании быть рядом...
– Чего?
– Роман скривился, будто съел лимон.
– Что за бред ты несешь?
– Братик Рокко сказал, что взрослые не должны вмешивать детей в свои конфликты.
– Да какой он тебе братик?!?
– У Романа от ярости разве что дым не валил из носа.
– И эта маленькая гадина... какая она тебе матька?!? Тебе уже не семь, чтоб я терпел эти нездоровые игры дальше! Твоя мать мучительно умерла, подарив тебе жизнь...
– ...и родилась в теле Лэйки. Она сама сказала, что в прошлой жизни была моей мамкой!
– Хватит!!!
– гневный рык хищника раскатом грома прокатился по кораблю...
***
Резкий стук в стену, соединяющую их каюту с ее, заставил Луну отпрянуть и рухнуть спиной на кровать, зажимая уши руками, лишь бы не слушать их дальше. Слезы текли по ее щекам градом. И были они с привкусом горечи, страха и недоумения. Она искренне не понимала ПОЧЕМУ: ...они все в повозке оказались перепачканы кровью? ...Пятнашка взъелся на Чернышку? ...и смотрит на неё, Луну, так, будто готов прикончить на месте? После ее обморока градус напряжения между ними раскалился до предела.
"Ты не виновата в том, что произошло.
– Раздалось тягучее успокаивающее урчание в ее голове. Койка задрожала, свинцовые пружины жалобно заскрипели, матрас заходил волнами, будто нечто увесистое улеглось рядом с ней. Она открыла глаза и увидела изумительно красивые серо-зеленые глаза Кишлэй. С трудом проглотив ком в горле, она обняла кису, прижавшись лицом к ее шелковистой шерстке.
– Посмотри, как много воды за бортом, зачем разводишь сырость? Хватит плакать, лучше поурчи для меня..."