Я сын батрака. Книга 1
Шрифт:
Через несколько минут появляются оба организатора, Толик (мы его так называли между собой) говорит: «Так, Сеня, ты записан в участники соревнований, твою начальную высоту я записал 145 сантиметров, сначала её возьмёшь, а потом будем двигаться дальше. Рекорд же полка 155 см. И ещё, мы с Виктором судим эти соревнования, так что учти, не подводи нас. Как ты думаешь, Витя, Сеня не подведёт нас?» — «Не подведёт, — уверенно сказал Витя. Он был не многословен и поэтому отвечал короткими фразами. Вскоре судья-информатор объявил, что соревнование по прыжкам в длину закончилось и начинаются соревнования по прыжкам в высоту. Судьям и участникам этих соревнований прибыть в сектор для прыжков. Мои товарищи-судьи ушли, а на и место сели два Володи, Захаров и Ильин. Захаров сразу ко мне с вопросом: «Сеня, я слышал, что ты будешь прыгать?» — «Да вот, — говорю ему, — твои земляки заставляют меня ставить рекорд полка по прыжкам в высоту» — «А получится? — поинтересовался Захаров. «Не знаю, — отвечаю ему, — Максимов утверждает, что получится» — «Да, — задумчиво протянул Володя, — Толик такой, он наперёд знает как всё будет, и что характерно, редко ошибается». А соревнования по прыжкам в высоту уже шли полным ходом. Стиль прыжков у нас у всех был одинаков, так называемый «Ножницами», гораздо позже появился новый стиль «Перекидной». Им очень хорошо пользовался наш олимпийский чемпион Валерий Брумель, он установил несколько мировых рекордов, но затем попал
На полковом стадионе, участники начали прыгать с высоты 120 сантиметров, пока дошли до моей высоты из прыгунов, никого не осталось, все благополучно сошли, не взяв высоту 145 сантиметров. Я разминался, когда услышал по динамику информацию, что на сектор по прыжкам в высоту вызывается старший сержант Чухлебов. Я пришёл в сектор, там возле планки, через которую я должен прыгать, стояли Толик и Витя. Я, как был в сапогах и форме, так и прыгнул, взял 145 сантиметров. Максимов говорит: «Снимай сапоги, сейчас будет высота 150 сантиметров». Ладно, думаю, 150 так 150, возьмём и её, только сапоги действительно надо снять. Снял сапоги, ремень, портянки и налегке пошёл на планку. Взял без труда как мне показалось, даже с небольшим запасом, спросил об этом у Толика, тот подтвердил, что запас был сантиметров пять. Ну и хорошо думаю, значит 155 см, возьму, но на всякий случай снял гимнастёрку, в таком деле лишний вес ни к чему. При том, что я раздевался прямо здесь на разгонной дорожке, на глазах у всех присутствующих на стадионе. А в это время по динамику судья информатор объявляет, что Старший сержант Чухлебов идёт на повторение рекорда полка, и попытается взять высоту 155 сантиметров. Перед разбегом я посмотрел на трибуны, люди практически все подтянулись в сектор для прыжков в высоту, объявление судьи информатора вызвало у народа ажиотаж. Ну ладно, что же это я стою мне надо же прыгать. Разогнался, прыжок, и чувствую что планку не задел, значит, рекорд полка повторил. После моего прыжка на трибуне послышались редкие хлопки и не внятное «Ура» и «Молодец». Ну, думаю, и на этом спасибо. Я ещё не вылез из ямы с опилками куда приземлялся, а судья информатор сообщает, что старший сержант Чухлебов идёт на побитие рекорда полка, который держится уже семь лет. Думаю, кто же это заказал такой результат? Смотрю, от судейского столика ко мне бежит Максимов. Подбегает ко мне и говорит: «Слушай, Сеня, я заказал 160 сантиметров, это на пять сантиметров выше рекорда полка. Сеня, надо эту высоту взять и ты навечно войдёшь в историю нашего полка как рекордсмен по прыжкам в высоту». А что, думаю, войти в историю, пусть даже отдельно взятого полка, это неплохо. Будем пробовать бить давнишний рекорд. А Максимову говорю: «Ты Толя хорошо сделал, что заказал такую высоту, история это хорошо. Только Толик надо бы стойки немного передвинуть, а то в толчковом месте грунт разбит, и он стал мягкий и толчок получается не такой сильный. Вы с Витей подумайте над этим, а я пойду готовиться бить рекорд полка».
Иду к линии разгона, а сам смотрю на трибуны, народ буквально валом повалил ближе к месту прыжков, а как же, всё-таки рекорды не каждый день бьют. Подхожу к своему месту, где я разделся, смотрю на первый ряд трибуны, а там сидит наш Акимушкин, а рядом с ним его жена, рыженькая блондиночка, и я вам скажу очень симпатичная. Рядом с женой Акимушкина сидит, кто бы вы думали? Да вот именно та самая, которая покорила весь мужской люд стадиона. Только теперь она была одета не в ярко-красный купальник, а в костюм бежевого цвета.
Я смотрю на неё, а она смотрит на меня и улыбается, но я глазам своим не верю, что такая красавица пришла посмотреть, как я прыгаю. Но это действительно так, она и жена Акимушкина о чем-то говорят между собой и всё время на меня поглядывают, я это прекрасно вижу, так как они находятся от меня в десяти метрах. Я, чтобы дать мышцам ног отдохнуть, сел на зелёную травку, вытянул ноги и сижу, а сам созерцаю публику. Вот сидит мой взводный со своей женой и нашей красавицей, чуть выше Володи Захаров и Ильин, а вокруг них почти вся наша рота, да и не только наша, тут вижу и солдат первой, и второй рот, так что, как говорится, все в сборе.
Посидел немного, поотдыхал затем думаю, ну что же, все в сборе пора и рекорд «бить», а то судья уже третий раз вызывает меня на старт. Я с газона поднялся, немного на месте попрыгал, чтобы размяться, посмотрел на планку, которую мне предстояло перепрыгнуть, затем на судей, моих друзей, Толика и Витю, которые стояли возле планки, и в это время я услышал голос Максимова: «Сеня, давай, эта высота тебе по силам». Ну что же думаю, раз по силам, так мы её и возьмём. Разгоняюсь, отталкиваюсь, и чувствую, что грунт твёрже, чем был до этого, значит, Толя с Витей над ним поработали, перелетаю планку и чувствую что брюками задел её, думаю, упала или нет? Приземлился, смотрю, а она, как лежала на гвоздиках, которые забиты в стойки, так и лежит. Значит, рекорд полка по прыжкам в высоту побит. Я ещё не поднялся с прыжковой ямы, слышу возгласы одобрения и дружные хлопки в ладошки. Максимов и Витя подходят ко мне, поздравляют с установлением нового рекорда полка по прыжкам высоту, и Толик тут же говорит: «Сеня, на достигнутом результате, останавливаться не будем, следующим прыжком установишь новый рекорд. Думаю, ну что за Толик, у него как-то всё легко получается, как будто ставить рекорды это все равно, что пироги печь. Толик меня поздравил, и сам, куда-то убежал, а я иду к месту разбега и слышу по стадиону судья-информатор объявляет: «Старший сержант Чухлебов установил новый рекорд полка по прыжкам в высоту, и теперь он равняется 160 сантиметров, поприветствуем нового нашего рекордсмена. Из трибун раздались крики: ура! И дружные хлопки. Но я шёл и смотрел, как реагируют на мои действия две известные нам дамы, они тоже дружно аплодировали и что-то кричали. Пришёл к месту, где я раздевался, думаю, ну хватит прыгать, поставил рекорд полка и довольно, и стал одеваться, как вдруг слышу голос судьи, он объявляет: «Старший сержант Чухлебов, хочет побить свой же рекорд полка, преодолев планку на высоте 165 сантиметров, давайте поприветствуем его и пожелаем ему удачи!» Думаю, кто же это там мне подсуропил, смотрю в сторону судейского столика, и как вы думаете, кого я там вижу? Ну конечно Максимова, в этом виде спорта, он разбирается лучше меня, какую высоту я возьму. А народ на трибуне шумит, требует новый рекорд, то и дело слышатся голос моих друзей: «Сеня, давай рекорд, ты сможешь!» После того как судья объявил что я пойду на новый рекорд, народ повалил валом даже не на трибуну, там мест уже не было, а окружили сектор моего разбега и мне не стало видно моих главных болельщиц. Они тоже возмущённо отгоняли тех, кто им загораживал видимость. Я решил, что надо помочь моим болельщицам, подозвал к себе Максимова и как судью попросил его удалить лишних людей куда подальше, чтобы сектор обзора, для мною обожаемых дам, был свободен. Толик, с красной повязкой на рукаве, на которой написано «судья», настойчиво попросил любопытную публику удалиться подальше от сектора для разгона, так
Я упал в яму приземления, а вслед за мной упала и планка. Народ разочарованно вздохнул. Снова иду к месту разбега, думаю, что надо сосредоточиться на отталкивании, и тут меня догоняет Максимов и говорит: «Сеня, снимай штаны и майку, они тебе мешают прыгать. Вот посмотришь, тебе будет легче, и ты эту высоту возьмёшь». Я ему возражаю: «Слушай, Толик, ну майку-то ладно, а штаны я снимать не буду, ну неудобно столько народу, а я буду без штанов, в армейской среде такое не принято». Толик вскипел и почти закричал на меня: «Подумаешь, удобно-неудобно, рекорд надо поставить такой, чтобы его лет десять не могли побить, а то твои 160 сантиметров могут побить в следующем году и тогда твоё имя все забудут, а так будут поминать ещё лет десять. Ты хоть это понимаешь?» Я то его понимал, и мне бы так хотелось. Но меня сдерживала стыдливость, трусы-то у меня солдатские семейники синего цвета, они хоть и новые, но не спортивные. Ну что я в них буду перед народом щеголять, да и ноги у меня волосатые, да так, что как будто я в чёрных гетрах, а тут женщины сидят недалеко. Нет, не могу я перешагнуть этот порог. Я о своих проблемах сказал Толику, но он не тот человек, чтобы его какие-то трусы остановили, пусть они даже старые и белесого цвета, а волосатые ноги он считал это мужским достоинством, а не пороком, так что, по его мнению отказываться от прыжка нет причин. Толик наклонился ко мне и говорит: «Ну что ты заморачиваешься на трусах, да своих волосатых ногах, главное установить новый рекорд, а кто его установил, обезьяна или человек, потом никто разбираться не будет». Толик видит, что я не тороплюсь снимать штаны, он буквально закричал: «Да снимай же ты штаны, затем поворачивается к трибуне и им говорит. Ну что с ним поделаешь, не хочет снимать штаны, видите ли, у него волосатые ноги так боится, что вы смеяться над ним будете. Вы же не будете смеяться?» — «НЕТ!» — эхом отозвалась трибуна. Я в это время сидел на траве, Толик повернулся ко мне и говорит: «Слышал, Сеня, никто над тобой смеяться не будет. Так что, давай, а то судья может прекратить соревнование из-за затяжки времени». Если честно, то я своё тело не стеснялся показать. Кожа у меня от природы смуглая, да ещё на полигоне загорел, а спорт я люблю и поэтому в меру накачан, так что с этим у меня всё в порядке, за исключением, ног и рук, от кистей до локтя, на них был густой волосяной покров.
Ну что делать, надо снимать штаны, люди и в самом деле ждут. Я медленно снимаю штаны, а Толик меня всё торопит, тут и судья не выдержал моей тягомотины, прибежал ко мне и почему-то в мегафон кричит: «Ты почему так долго, ведь народ тебя ждёт, они хотят увидеть новый рекорд, давай быстрее на старт». А с трибуны, какой-то голос кричит: «Даёшь, Сеня, рекорд, знай наших. В общем, к удовольствию всех присутствующих на стадионе высоту 165 см налегке я взял свободно, а вот следующая высота 170 см мне даже в трусах не покорилась. Правда некоторые горячие головы предлагали мне и трусы снять, но это уже слишком, даже Толик отверг такое предложение. Разумеется, это была шутка, и народ над ней похохотал.
Соревнования закончились, народ весело расходился по домам, кто строем, кто парами, как говориться, праздник удался, я шёл со своими друзьями «Секундантами», по дороге мы догнали ту красавицу со стадиона, она меня попросила проводить её домой. Я узнал, что её зовут Регина, и она не замужем, работает в госпитале медсестрой, потом мы с ней несколько раз встречались, но затем я уехал и на этом встречи прекратились. А ещё меня сразу после спартакиады, Акимушкин, пригласил, к себе на ужин, по просьбе его жены, но я, об этом уже писал, так что повторяться не следует. В заключение этой статьи я вам хочу рассказать один анекдот, возможно, он вам покажется интересным.
На кухню заходит мальчик и говорит маме: «Мама, а папа говорит, что мы произошли от обезьяны». А мать, с возмущением, говорит: «Так вот он почему не везёт меня к своим родителям».
Вот такой дурацкий анекдот. Кстати сказать, гораздо позже, когда я уже был женат, и дома рассказал в своей семье этот анекдот, то жена и её две сестры надо мной долго смеялись, намекая на мою волосатость, и на то, что я долго не вёз жену знакомить со своими родителями. Ну, вот и всё, пока я вам рассказывал, мы приехали в город Вроцлав, где я три года буду жить и работать.
ГОРОД ВРОЦЛАВ (АВТОРЕМОНТНЫЙ ЗАВОД)
Вроцлав старинный польско-немецкий город, улицы узкие, дома высокие, шести и семиэтажные, все как один, серого цвета, видно у немцев это был любимый цвет, а теперь он достался и полякам. Приехали на завод, на котором мне предстояло начинать свою трудовую деятельность. Предприятие аккуратное, немцы делали все на совесть, здания стоят компактно, огорожено сплошным бетонным забором, ворота металлические, «глухие». Проходная с калиткой. За территорией завода, построены домики для работников предприятия, рядом с ними расположен стадион, где я буду проводить своё свободное время. Поселили нас в общежитие в четырёхэтажном здании, которое находилось здесь же, на территории завода. Комнаты в общежитии довольно свободные, мы там жили по три или четыре человека. На другой день мы пошли оформляться на работу. Меня определили в моторный цех. Первые дни я кем только и не работал: и такелажником, и обкатчиком моторов, затем меня поставили на разборку старых двигателей, и только в феврале месяце, когда сборщик моторов ЗИС-5 и Студебеккер, Михаил Крамаренко собрался уезжать домой, меня поставили к нему помощником, чтобы я его затем заменил. Первое время платили мне, как помощнику моториста, по 600 злотых и столько же рублей шло на вкладную книжку. По тому времени зарплата небольшая, но я не паниковал, думал, что всему своё время. Мне с Михаилом работалось легко, я быстро освоился и уже через пару недель самостоятельно собирал двигатели, и сдавал их на обкатку на обкаточный стенд, где работал Виктор Клименко. Михаил же все рабочее время, в основном, сидел в заливочной комнате, у Герты. Герте, на вид лет 38–40, по национальности немка, работала на нашем заводе заливщицей, то есть заливала баббитом подшипники шатунные и коленные подшипники двигателя, а так же паяла радиаторы и топливные баки для автомашин. Герта постоянно опаздывала на работу, и всякий раз подходила ко мне и говорила: «Симон, ты никому не говори, что я опоздала», хотя её опоздание видел не только я, но и все работники цеха, так как её заливочная находилась в самом конце сборочного цеха. Но зачем она предупреждала меня, я терялся в догадках, может я ей просто нравился, и ей хотелось со мной первым пообщаться, хотя, кто их знает, этих женщин. С Михаилом мы первое время дружили, пока между нами не пробежала «чёрная кошка», а случилось это уже перед самым отъездом Крамаренко. Было это так.