Я так хочу!

Коллинз Джеки

– Неплохо, – сдержанно отозвалась Саммер. – Никогда в жизни не проводила время лучше!

– Э-э, да ты, оказывается, настоящая маленькая злючка! – поддразнил он.

– Не такая уж я и маленькая, – пробормотала Саммер, продолжая бороться со сном.

Сэм жил в Вэли, в платном коттеджике, состоявшем из двух больших комнат. Одна из них служила ему одновременно и спальней, и гостиной, вторая была переоборудована под художественную студию. На стенах висели картины – их было так много, что Саммер даже не сразу смогла определить, какого здесь

цвета обои. В основном это были портреты.

Саммер нашла в себе силы, чтобы проявить хотя бы минимальную вежливость и осмотреть работы Сэма.

– Да ты действительно умеешь рисовать! – воскликнула она. – У тебя неплохо получается.

– Я знаю, – скромно ответил Сэм. – Когда-нибудь я стану большим мастером, и тогда мне больше не нужно будет парковать машины и открывать перед гостями двери в надежде на чаевые.

– Спасибо, что выручил меня сегодня, – сказала Саммер. – Наверное, теперь я могу признаться – я действительно была на вечеринке у Нормана Бартона, только я оттуда смылась. Я просто не могла оставаться там среди всех этих дешевок. Я бы не приехала, если бы знала, что все будет именно так.

– Я, в общем-то, догадался, – кивнул Сэм. – Значит, никаких родителей нет?

– В Отеле нет, – покачала головой Саммер.

– А где же они?

– Мой отец живет в Чикаго, а мать здесь. Они в разводе.

– Мои предки тоже. Они разошлись, когда мне было пять лет.

«Возможно, – подумала Саммер, – но я готова спорить на что угодно, что твой отец не приходил к тебе в комнату по ночам, чтобы насиловать тебя».

Тем не менее ее доверие к Сэму сразу возросло. Правда, она была далека от того, чтобы рассказать ему все. Саммер уже жалела, что открылась Тине, – это было ошибкой, которую она не собиралась повторять.

– Ты, наверное, есть хочешь? – спросил Сэм. – У меня в этом смысле небогато, но, думаю, в холодильнике что-нибудь да найдется.

В холодильнике нашлось полпиццы и засохший с одного бока кусок сыра.

– Я не голодна, – решительно заявила Саммер. – Просто я чертовски устала. Можно я лягу вон на том диванчике в углу?

– Ложись лучше в постель, – щедро предложил Сэм. – Мне все равно нужно заканчивать одну работу, так что я, возможно, сегодня вообще не лягу.

– Ты уверен? – спросила Саммер, чувствуя себя слишком усталой, чтобы спорить с ним.

– Абсолютно. – Сэм кивнул.

– Ну… спасибо!

– Ванная здесь, – пояснил Сэм, показывая на небольшую дверь, умело раскрашенную в стиле арт-деко. – Пижама висит в шкафу.

Войдя в ванную, Саммер быстро стащила с себя промокшее платье и, приняв теплый душ, переоделась в пижаму Сэма. Она оказалась велика ей на несколько размеров, но это было лучше, чем ничего. Мягкая фланель согревала ее, и, забравшись под одеяло, Саммер сонно подумала, что завтра она заберет от Тины свои вещи и переедет в отель. Двух тысяч долларов должно было хватить на сколько-то дней, а там будет видно.

Единственное, что она знала твердо, это то, что никогда

больше не вернется в Чикаго.

Никки очень не хотелось оставлять Айдена и Шелдона одних, однако делать было нечего. Поднявшись в гостевую спальню, в которой жила Саммер, она открыла комод и стала рыться в тех немногих вещах, которые остались после дочери.

Уже через несколько минут ей попался листок бумаги, на котором был нацарапан телефонный номер и имя «Джед», возле которого стояло два восклицательных знака.

Она тут же попробовала вызвать этот номер по сотовому телефону, но наткнулась на автоответчик:

«Привет, – сказал аппарат голосом молодого человека. – Меня, к сожалению, нет дома, так что оставьте свое сообщение после сами знаете чего…»

Никки дождалась гудка, потом быстро проговорила:

– Привет, меня зовут Никки Барри… Я звоню насчет Саммер. Мне нужно поговорить с Джедом как можно скорее. Пожалуйста, перезвоните мне по номеру… – Она продиктовала свой номер и дала отбой. Потом позвонила домой Мику. Вопреки предсказаниям Айдена, продюсер оказался у себя.

– О! – вырвалось у Никки. – А я думала, ты все еще на вечеринке.

– Ты смылась первая, – парировал Мик. – И это никуда не годится. Проявить невнимание – это, знаешь ли, не самый лучший способ приобрести друзей в киномире и завоевать уважение команды, которая работала на тебя столько времени.

– У меня было срочное дело.

– Чего-чего? – проговорил он, презрительно растягивая слова. – Что, наша гиперсуперкинозвезда закатила истерику по поводу фотографий, и ты бросилась ее утешать?

– Ничего подобного. Пропала моя дочь, Саммер. Она убежала из дому…

– О…

Последовала долгая пауза, которую первой нарушила Никки.

– Послушай, Мик, я знаю, что между тобой и Саммер что-то было.

– Вот как?! – выпалил он. По его тону Никки поняла, что он готов очертя голову броситься в контрнаступление, и поспешила опередить его.

– Я подозреваю, – сказала она быстро, – что ты заставил ее… совершить с тобой сексуальные действия, хотя ты не мог не догадываться, что она еще несовершеннолетняя. Так вот… если ты что-то знаешь о том, где она сейчас может быть, лучше скажи сам.

– Господи, Ник!.. – Теперь его голос прозвучал почти испуганно. – Я понятия не имел, что она – твоя дочь и что ей только пятнадцать. Она сама сказала, что ей восемнадцать…

– Иными словами, ты не знаешь, где она? – перебила Никки. – И даже не догадываешься?

– Не имею ни малейшего представления, – твердо сказал Мик. – Кроме того, между нами ничего не было, мы просто…

– Но Айдену ты сказал, что было, – безжалостно парировала Никки, хотя у нее немного отлегло от сердца.

– Ну, это я просто… похвастался. Между мужчинами это более или менее принято, – стал неловко оправдываться он. – Посуди сама, не мог же я объявить во всеуслышание, что какая-то соплюшка послала меня на все четыре…