Я тебе (не) подхожу
Шрифт:
Пока я ехала домой, посчитала, сколько на них понадобится денег, и мне поплохело. Честное слово, думала, бахнусь в обморок прямо в маршрутке. Это же целое состояние! Которого у меня, разумеется, не было.
Пока я шла с остановки домой и с замирающим сердцем думала, каким образом сообщить тете эту новость, зазвонил мой мобильный. Снова врач.
Как сейчас помню — трубку брать решительно не хотелось. Вдруг она забыла прописать еще какое-то лекарство, не менее дорогое, чем уже назначенное. Что я тогда буду делать?
Однако
— Да, Наталья Игнатовна?
— Алиса, — врач будто замялась, — я насчет своего назначения. Знаю о вашей ситуации по нашим разговорам. В общем, сама не понимаю, почему не подумала сообщить вам об одной возможности, пока вы были у меня.
— Какой?
— У нас в больнице есть программа помощи одиноким матерям и беременным от благотворительного фонда. Ваше лекарство как раз в нее входит. В общем, если у вас нет возможности приобретать его самостоятельно, я могу включить вас в программу. Конечно, нужно будет предоставить кое-какие бумаги и вести отчет по самочувствию.
— Я согласна! Я предоставлю! Спасибо! — горячо поблагодарила Наталью Игнатовну я и… расплакалась от облегчения, как только положила трубку.
Домой уже не шла — летела. Да я им хоть десять отчетов предоставлю, главное, что вопрос решен.
А теперь… кто поможет в этот раз? Боюсь, фонда помощи «сделаем ремонт затопленным соседям» не существует.
Я машинально начинаю гладить живот. Обычно такое нехитрое действие хорошо успокаивает. Жаль, не поможет раздобыть денег.
Через минуту слышу трель дверного звонка.
Неужели аварийка? Ничего себе скорость. Или… что, если это соседка снизу?
Ой-ой, я решительно не готова к разговору с ней. У-у-у!
Раздается еще одна трель.
Ну точно соседка, вряд ли аварийка была бы так настойчива.
Я спешно открываю дверь, и мои глаза расширяются до невиданных размеров.
— Назар?!
Глава 34
Назар
Секунда, и я замираю на месте, запечатлеваю в памяти образ Алисы.
Мгновенно дурею от ее близости. Стою как истукан и пялюсь на нее. А хочется не стоять, а поцеловать, обнять и не отпускать. Погладить ее живот, в конце концов, поговорить с сыном. Но не могу, пошлет ведь стопроцентно.
Так, Назар, для чего ты здесь? Чтобы млеть от одного ее вида и бессвязно мычать? Соберись.
И все-таки, как она умудрилась стать еще красивее, пока мы не виделись?
Мне присылали отчеты, которые она сама заполняла для получения лекарств от «фонда», но это совсем не то. Там лишь сухие буквы. Тем не менее они мотивировали меня заниматься еще усерднее, не жалеть себя. Я не хотел терять ни дня.
Ничего не могу с собой поделать, любуюсь Алисой, глажу взглядом. У нее все тот же четкий овал лица, несмотря на беременность, те же пухлые манящие губы и глубокие голубые глаза. Которые смотрят на меня с непониманием, а потом сужаются.
Она цедит
— Ты, наверное, ошибся квартирой. Пока.
И пытается закрыть дверь.
Я просовываю ботинок внутрь, и у нее ожидаемо ничего не выходит.
— Нам нужно поговорить, — заявляю серьезно.
Взгляд сам собой задерживается на ее животе.
Алиса открывает и закрывает рот, ее щеки мгновенно наливаются краской, и она дерзко выпаливает:
— Тебе нужно, а мне нет. Ты уже выяснил что хотел. И нечего так пялиться на мой живот! Ребенок не твой.
— Ты не умеешь врать. Как и твоя тетя, — грустно усмехаюсь я и добавляю голосу громкости: — Не уйду, пока мы не поговорим.
— Что-то ты не торопился с беседами прошлые четыре месяца. Чего сейчас явился?
Я четко слышу в ее голосе обвинительные нотки и сарказм. И даже радуюсь — кто бы мог подумать. Радуюсь ее злости. Это хорошо, что злится. Главное, ей не все равно. Больше всего я боялся наткнуться на безразличный взгляд.
— Я не мог прийти, иначе давно был бы здесь. В тот самый день, когда мы общались в последний раз. У магазина, — говорю я и затыкаюсь.
Решаю пока ничего не сообщать об аварии. Представляю, как в ее глазах мелькает жалость, как она охает. Нет, не эти чувства хочу вызвать в ней своим визитом. Ее жалость мне не нужна.
Алиса поднимает бровь, прикусывает губу и пыхтит. Похоже, не верит, что сразу хотел вернуться.
— Подъезд не лучшее место для разговора, тебя может продуть, — упираю на здравый смысл.
И она сдается, пропускает меня.
Я захожу, и глаза округляются уже у меня.
Что здесь творится?!
Внутри душно и очень влажно, коридор выглядит как после нашествия татаро-монгольского ига. Паркет вздут, мебель разбухла, и такая картина тянется из коридора в кухню.
Похоже, ситуация там еще плачевнее.
А главное — пол под ногами еще немного хлюпает.
Значит…
— Что случилось? — поворачиваюсь к Алисе.
— Тебе зрение отказало? И вообще, какая тебе разница? — начинает она язвительно, а потом окидывает взглядом свой бедлам, ощутимо грустнеет, шмыгает носом и уже тише добавляет: — Шланг с горячей водой прорвало.
— Понял, — киваю.
Отодвигаю ее в сторону и уже внимательнее осматриваю помещения, делаю мысленные пометки.
Полы под замену, шкаф в коридоре тоже, как и обои.
Иду на кухню. По шагам позади понимаю, что Алиса следует за мной. Захожу и присвистываю: тут проще сказать, что уцелело. Стекла в окнах до сих пор запотевшие. Выходит, потоп совсем свежий. Вот это я вовремя подоспел, ничего не скажешь.
Понятно одно: квартире требуется ремонт. И чем скорее, тем лучше. Сегодня же займусь этим вопросом, созвонюсь с нужными людьми. Вот только поговорю с Алисой.
В этот момент холодильник издает какие-то странные звуки, потом печально добавляет «тыр-тыр» и затихает.