Я тебя не отдам
Шрифт:
— Удивительно, если он был так влюблен, то почему не последовал за тобой.
Его напряженный взгляд подсказал, что пальцы ее вновь начали свою нервную игру с пуговицей, и Кристина опять опустила руку.
— В африканскую деревню, где нет ни водопровода, ни телефона? Я же не дура, Говард, и описала далеко не райские кущи. Я ему нравилась, но он вовсе не собирался жертвовать из-за меня привычной жизнью, — объяснила она с вызывающей усмешкой.
— Неужели этот глупец решил, что ты собираешься жертвовать ею?
— Кто
В его глазах вспыхнул озорной огонек.
— И что же они говорят, Кристина? — спросил он с невинным выражением лица.
Но идти до конца Кристина не рискнула.
— Ты так и не ответил на мой вопрос, — напомнила она и, ощущая неловкость, как и всегда в присутствии Говарда, пригладила рукой растрепавшиеся волосы. — Что ты все-таки здесь делаешь?
Лицо его стало еще напряженнее. И она скорее почувствовала, чем услышала, как он вздохнул.
— Нам нужно поговорить, Кристина… Может быть, пройдем в комнату?
Быстро встав перед дверью в гостиную, она раскинула руки в стороны, хотя, учитывая его физическое превосходство, вряд ли могла этим помешать ему войти, если бы он захотел.
— Не так быстро. Тебя послал отец? — Ну разумеется, не пришел же он сюда ради своего удовольствия. — Ты меня проверяешь? Или отец придумал что-то новенькое, дабы вернуть меня домой? Времени у него хватало, прошло уже три месяца с тех пор, как он обеспечил мое увольнение, — с горечью заметила Кристина.
— Насколько я знаю, ты вскоре смогла устроиться на другую работу.
— Ее я тоже потеряла.
На этот раз вмешательство отца не понадобилось. Владельцу шикарного французского ресторана, в котором Кристина устроилась официанткой, пришло в голову воспользоваться своим положением. Нарвавшись на категорический отказ, он тут же уволил ее под предлогом того, что она отдавала местным бездомным остатки еды, все равно пошедшие в мусорный бак.
— Я всегда подозревал, что ты и работа — вещи несовместимые.
— А вот тут ты ошибся. Все оказалось к лучшему, и теперь у меня есть работа, которая мне нравится, — торжественно заявила Кристина. — Там мои таланты нашли себе применение.
Какие еще таланты?
— И чем же ты занимаешься?
— Работаю в книжном магазине.
Этот магазин, примыкающий к Центру альтернативной терапии, был весьма приятным местом. Там она начала интересоваться методами лечения, практикуемыми в Центре, в частности иглоукалыванием.
— В книжном магазине? Ты?
Его изумление разозлило Кристину.
— А почему бы и нет? — раздраженно спросила она. — Читать я умею, к твоему сведению.
Решив не спорить, Говард
— Огастес не знает, что я здесь…
Кристина почувствовала некую недоговоренность.
— Но он ведь просил тебя зайти, не так ли? — спросила она. — Что ж, можешь сказать этому властолюбивому маньяку, что…
Холодный голос Говарда прервал ее пламенную тираду:
— Мать больна, Кристина.
— Элизабет? — Он молча кивнул, и Кристина ощутила, как по спине ее пробежал холодок. — Неужели… — начала она с испугом и не договорила.
— Положение очень тяжелое. Она может умереть, — объяснил Говард.
А чего еще можно было ожидать, думал он, глядя на внезапно побледневшее, резко осунувшееся лицо девушки.
— Кристина?
Она как будто не услышала его полного тревоги голоса. И Говард успокаивающим жестом осторожно коснулся ее плеча, не совсем уверенный в ответной реакции. Кристина накрыла его руку своей… вернее, не накрыла, для этого ее ладонь была слишком мала. Мала и изящна, подумал он, глядя на синие прожилки вен на запястье и слегка согнутые тонкие пальцы.
— Со мной все в порядке, Говард. Дай мне минутку, — еле слышно ответила она.
И действительно, не прошло и минуты, как она сняла руку с его плеча и, вытерев ею влажный лоб, подняла на Говарда блестящие от слез глаза.
— Не беспокойся, я не собираюсь падать в обморок. — Хотя была близка к этому, как никогда прежде в своей жизни. Пытаясь успокоиться, Кристина сделала глубокий вдох. — Похоже, меня сейчас стошнит, — прошептала она, пытаясь справиться с позывами.
— И часто это у тебя бывает?
Кристина непонимающе взглянула на него.
— Часто тебя тошнит? — переспросил Говард.
Она покачала головой, не понимая его интереса к этому вопросу.
— Кажется, уже прошло.
Тошнит ли ее по утрам? Если да, то это могло бы быть косвенным подтверждением беременности, подумал Говард, не находящий никаких внешних изменений в стройной фигуре девушки. Лишь лицо Кристины, на его беспристрастный взгляд, частично потеряло девичью пухлость, что лучше подчеркивало тонкость черт и делало ее старше. Нет, не старше, напомнил себе Говард прежде, чем начать думать о том, о чем не должен.
Разница в десять лет совершенно неприемлема, особенно если вычитаемое равно всего двадцати двум. Впрочем, дело даже не в годах, а скорее в состоянии ума. Женщины, с которыми он привык иметь дело, искали секса, приятного времяпрепровождения, да еще, может быть, возможности похвастаться спутником перед подругами. И это Говарда вполне устраивало.
Что его не устраивало и не было нужно этим женщинам, так это постоянные заверения в чувствах. Если ему надо было лететь по делам на другой конец света, он никому не должен был ничего объяснять. Возможно, это сделало его насколько эгоистичным, зато не доставляло лишних хлопот.