Я тебя не предавал
Шрифт:
Нашлись те, кого Джага опрометчиво испугался больше, потому что я всё равно за ним пришёл. Но этого ей лучше не знать.
Рассказываю про подставу своих. Про плен, похожий на Ад, где всё, что у меня было — это моя Ведьма.
— Не знаю, сколько раз я там умер, Ир. Каждый раз ты возвращала меня к жизни.
— Покажи, — просит она.
Усмехнувшись, поднимаюсь с пола и раздеваюсь по пояс. Всё равно ведь увидит. Ведьма находит каждый шрам, поджимает губы, застывая взглядом на тех, что находятся ближе всего к жизненно важным органам.
— Шрам на глазу оттуда же? — тихо спрашивает
— Да. Меня тогда знатно покромсали. Через два месяца оттуда вытащили, подлатали, как смогли в полевых, потом больница, но я рвался сюда. И едва смог встать на ноги, рванул домой. К тебе. Чтобы всё объяснить и попросить прощения за то, что задержался.
Рассказываю: и как нашёл письмо, кольцо, как носился по городу и узнал у Руса, что моя Ведьма замужем, беременная…
— Ир, после плена люди не возвращаются полностью здоровыми вот здесь, — стучу по виску, потом по груди. — Там что-то надламывается всё равно и это надо чинить. На хрен я нужен тебе был слабый, еле передвигающийся? Да и куда мне было лезть? В семью? Я проходил реабилитацию у хороших частных спецов. Как только смог, всё равно поехал. Надо было увидеть всё своими глазами, поговорить. Приезжаю и вижу, как ты улыбаешься ребёнку в коляске. Рядом Юнусов… Я понял, что окончательно потерял на тебя все права, и исчез, чтобы не мешать.
Мы ещё долго говорим, выворачиваясь друг перед другом наизнанку. Ира то плачет, то нервно смеётся, если говорит про Егора. Меня ломает, но я тоже открываюсь, понимая, что иначе у нас не будет пути друг к другу.
Устраиваюсь ближе к своей Ведьме и медленно опускаю голову на её колени. Трусь о них щекой. Ира замирает. И я замираю, снова украдкой вдыхая её запах.
Никогда бы не подумал, что я однолюб. Но мне никто не нужен, кроме этой израненной, уставшей, но самой родной Ведьмы во всех существующих Вселенных. Я даже пытаюсь вспомнить хоть одно лицо из тех, кто побывал в моей постели за шестнадцать лет. Не могу. На подкорке её упрямые болотные глаза, наш трепетный поцелуй и первый раз на белых простынях, перепачканных её кровью.
Я много раз видел любовь со стороны. Моя точно другая. Моя любовь имеет запах пороха и лекарств, весенних цветов и осеннего леса. Моя любовь к этой женщине имеет привкус слёз и крови наших с ней врагов.
«Ты готова принять меня таким, родная?» — мысленно спрашиваю у неё. — «Мы больше не будем просить друг у друга прощения за прошлое. Нам надо двигаться в будущее, у нас сын. И у него тоже должно быть будущее. И это моя главная задача — выстроить фундамент, поставить коробку, крышу. А уж наполнение, Ведьма, по твоей части. Но я уверен, ты справишься. Если захочешь…»
Её пальцы так неожиданно касаются моих волос, что я вздрагиваю. Она пугается и убирает руку, но через несколько секунд возвращает её наместо и медленно гладит меня по голове.
Порой это очень нужно даже самому сильному мужику. Вот так прижаться щекой к коленям своей женщины, и чтобы его просто погладили. Это снаружи у меня стальная броня, а внутри я уставший воин, но свою войну я доведу до конца, даже если мне придётся ползти по земле в сторону своих врагов, я доползу. Ради неё и нашего сына доползу! А потом мы будем принимать все важные
Глава 52
Ирина
Неуверенная улыбка блуждает на моих губах, а внутри всё ещё неспокойно. Я сдалась? Или ещё повоюем? Какой в этом смысл? Павел лишил меня оружия. Мне нечем защищаться от него. Да и негатива больше не осталось. Я пустая… странно и как-то неуютно.
Монотонно провожу по его волосам ладонью и смотрю в одну точку на стене. Дыхание предательски рвётся, выдавая волнение, и никак не получается выровнять. Измученное сердце то и дело подпрыгивает в груди. Прикрываю глаза и анализирую все ощущения, впускаю их в себя и пытаюсь принять.
Кожу приятно покалывает, а по венам течёт непривычно вязкая кровь. Ищу отклик в душе на нашу ситуацию. Сейчас понимаю, что давно простила Пашу. Не сегодня, много лет назад. Просто приняла его выбор, его решение. Смирилась, но отпустить не смогла. Он так и остался очень важным для меня. Единственным и любимым.
Сложно в это поверить. Но то чувство, которое я так малодушно пыталась оттолкнуть, никуда не исчезло. Оно спряталось в самый потаённый уголок моей души и терпеливо ждало своего часа. Я практически не замечала его в повседневной жизни, но оно всегда сидело в сердце надоедливой занозой и помогало оставаться живой.
— Ириш, — его тихий шёпот как будто гладит, ласкает.
Смотрю Павлу в глаза. Касаюсь его небритой щеки пальцами. Осторожно обвожу скулы, нос, едва сдерживая слёзы. Столько лет я делала это только в своих фантазиях и даже не мечтала прикоснуться по-настоящему. Спускаюсь к губам, они дёргаются в усталой улыбке, а у меня внутри случается маленький фейерверк.
— Родная…
И миллиарды крошечных импульсов расползаются по коже.
— Шестнадцать лет прошло… Это так много. Целая жизнь, — констатирую я и сокрушённо качаю головой. — Ты же понимаешь, что это никуда не уйдёт? Наше прошлое всегда будет между нами.
Не знаю, для чего говорю это и что хочу услышать. Мне просто необходимо выплеснуть свои сомнения, чтобы не осталось ничего больше. Скинуть эту ношу с плеч, с души.
— Я не хочу, чтобы оно уходило, — Паша берёт мои руки в свои и поочерёдно целует озябшие пальцы. — Это был хороший урок нам обоим. Сейчас нужно просто научиться жить с этим опытом.
Легко сказать. Просто бы научиться жить.
— Боюсь, у меня не получится, — виновато улыбаюсь, утопая в своих сомнениях с головой.
— Ведьмочка, дай нам шанс, — его голос звучит мягко. Бальзамом льётся на внутренние раны. — Впусти меня в свою жизнь.
— Я боюсь, — признаюсь честно и закусываю до боли губу. — Этот страх гораздо сильнее меня.
— Ничего. Я тебе помогу, — Павел спокоен и уверен. Целует моё запястье и тянет за руку на себя. — Иди ко мне.
Я не сопротивляюсь. Словно мягкая глина, послушно перетекаю к нему на колени и утопаю в спасительных объятиях, как в коконе, защищающем от всего на свете. Удобно устраиваюсь у него на груди и слушаю, как гулко бьётся его сердце, постепенно успокаиваясь.