Я тебя заколебаю!

Созонова Юлия Валерьевна

Да и чего беспокоиться? Либо эта идиотка придёт в себя и сама выберется, либо её кто-нибудь найдёт и поможет освободиться. А если нет, то значит просто - не судьба. Не судьба Шолоховой заработать на своё «жили долго и счастливо», только и всего.

Се ля ви.

Резкий толчок машины заставил её недоумённо моргнуть и приподняться, выглядывая в окно. Такси остановилось в каком-то неприметном тупике, недалеко от проезжей части, а водитель молча вышел, оставив заведённым мотор.

– Эй, уважаемый, - громко проговорила Инесса, подавшись вперёд. Глянув на наручные часы, она недовольно поморщилась.

Если этот «водитель» не поторопится, она рискует опоздать на собственный поезд. А это в её планы точно не входит. Так что…

Распахнувшаяся дверь переднего пассажирского стала для неё полной неожиданностью. Как и усевшийся на сиденье симпатичный брюнет в тёмной футболке и светло-голубых джинсах. Смерив её нечитаемым взглядом в зеркало заднего вида, он задумчиво протянул:

– Ну что же вы, Медкова Инесса Борисовна… Бежать, что ли, собрались? Так я вам сразу могу сказать, не самый умный ваш выбор. Далеко не самый умный.

– Простите?
– она выпрямилась, чинно сложив руки на коленях. И мягко, почти безразлично поинтересовалась. – Молодой человек, мы разве знакомы?

– О, простите. Забыл представиться, - весело хмыкнув, брюнет выбил сигарету из смятой пачки и повертел её в пальцах. – Суханов Роман Степанович, сотрудник тех самых доблестных правоохранительных органов, от которых вы, Инесса Борисовна, так стара-а-ательно пытаетесь сбежать. Или вас «руководство» слить решило, а вы на опережение сработали, м?

Его уверенный тон и наглая ухмылка совершенно не сочетались с непрошибаемым спокойствием в глазах. Но если Суханов надеялся вот так, с наскока добиться того, чего хотел, то…

– Не понимаю о чём вы, - деланно удивилась Инесса, пожав плечами. И сцепила пальцы в замок, без труда удерживая на лице маску вежливой заинтересованности.

– Разве? – господин Суханов издевательски вскинул бровь, щёлкнув зажигалкой и прикурив несчастную сигарету. – А мне вы показались умной ба… Простите, женщиной, Инесса Борисовна. Достаточно умной, чтобы понять, когда стоит продолжать стоять на своём, а когда нужно принять правильное решение.

– Молодой человек, - сухо откликнулась Медкова, едва заметно дёрнув уголками губ. – Во-первых, я понятия не имею, о чём вы говорите. Во-вторых, даже если бы я знала, что вы от меня хотите… Разве я похожа на человека, который будет что-то с вами обсуждать без своего адвоката? Чисто теоретически, конечно же.

– Чисто теоретически, Инесса Борисовна, и Чикатило был безобидным обычным учителем. Но мы же с вами помним, что это было совсем не так? – хитро подмигнув ей, мужчина небрежным жестом стряхнул пепел на дорогу.

– Занятная аллегория, - тихо хмыкнула Медкова и, взявшись за ручку сумки потянулась к двери. – К сожалению, на этот философский диспут у меня нет ни времени, ни желания. Поэтому, если это всё, что вы хотели мне сказать, я…

– Сядь.

Этот жёсткий, холодный тон подействовал на неё как ушат ледяной воды. Инесса сама не заметила, как застыла в нелепой позе, а потом медленно выпрямилась, снова чинно сложив руки на коленях. А Суханов криво улыбнулся, затушив сигарету об рамку двери, и задумчиво пробарабанил пальцами по передней панели.

– Ваша проблема в том, Инесса Борисовна, что вы свято верите в собственную так сказать непогрешимость.

В то, что на вас никто бы в жизни никогда ничего не подумал. Вы так привыкли дурить головы коллегам и своим подопечным, что даже сейчас не можете расстаться с любимой моделью поведения, - мужчина говорил медленно, размеренно, отчасти лениво. Но Инесса чувствовала, как желудок сжался от нехорошего предчувствия. И даже не заметила, когда на заднем сиденье такси стало так тесно.

Оказывается к ней с двух сторон подсели ещё два человека, зажав в тиски и не оставив никакого шанса на побег. Ни единого, чёрт бы их побрал!

– Я по-прежнему не понимаю, куда вы клоните, господин Суханов. И честно говоря, подумываю о том, чтобы подать жалобу в управление собственной безопасности. Кажется, это у вас так называется? – сохранять спокойствие и вежливый тон становилось сложнее с каждой минутой. Инесса кожей ощущала, как рушиться так тщательно выстроенная стена непробиваемой уверенности, не раз и не два спасавшая её в самых разных ситуациях. Но сейчас, с этим… Человеком…

Почему-то в разговоре с ним ей отказывала привычная выдержка, заставляя испытывать совершенно неуместные сейчас эмоции и желания.

 - Подавайте, - благожелательно улыбнулся брюнет. – Обязательно подавайте, господа Медкова. И я с удовольствием отпущу вас на все четыре стороны… Попутно, ненавязчиво так намекнув заинтересованным лицам, как откровенны вы были в нашей неформальной беседе. Как думаете, Инесса Борисовна, как долго вы проживёте после этого?

– Подождите… - с тихим смешком попросила женщина. И всё же поправила чёртов воротник, старательно давя дрожь в пальцах. – Вы что… Вы мне угрожаете, что ли? Вам самому не смешно, господин Суханов? Вы остановили машину, незаконно удерживаете, навязываете своё, крайне неприятное мне общество… И ещё смеете чем-то угрожать? Серьёзно?!

– Даже не думал об этом, - мужчина врал. Она видела все невербальные признаки этой открытой и наглой лжи. И, не выдержав, откровенно расхохоталась, откинувшись на спинку сиденья и вытирая пальцами выступившие на глаза слёзы.

– Рад, что поднял вам настроение, - иронично заметил Суханов и вытащил из папки, лежавшей до этого на сиденье водителя, пару документов. После чего протянул их Инессе, посоветовав. – Читайте, Инесса Борисовна. Внимательно читайте. И решайте для себя, достаточно этих аргументов, чтобы начать добровольно с нами сотрудничать… Или вы предпочтёте рискнуть своей драгоценной жизнью.

Медкова Инесса Борисовна не была злой. А ещё не была ни дурой, ни трусихой. Чтобы работать со сложными детьми и трудными подростками нужно обладать определённой степенью пофигизма и всегда держать ухо востро. Но когда она взяла в руки эти чёртовы документы, то так и не смогла сдержать предательскую дрожь.

А потом и вовсе судорожно сглотнула, вычитавшись в текст.

Сухие строчки не содержали ничего для неё нового. Принципиально нового. Обо всех поступлениях на собственные счета, даже на те, что был открыты не на её имя, она знала и так. Как знала и о том, кому звонила как с левого, так и с основного телефонов. Чего она не знала, так это того, что кому-то хватит ума и терпения, чтобы свести все эти ниточки воедино. И сделать соответствующие выводы.