Я - твое наказание

Юнина Наталья

Не мешкая крепче сжимаю ее бедра и принимаясь насаживать ее в нужном мне темпе. Надолго не хватит никого. Еще никогда Настя так быстро не подходила к финишу. Стиснув меня бедрами, она запрокидывает голову назад и кончает, в очередной раз закусив нижнюю губы. Переждав первые волны ее оргазма, быстро догоняю ее, изливаясь в нее.

Дышим тяжело, касаясь лбами друг друга. Аккуратно провожу рукой по ее шее, ощущаю как под пальцами бешено бьется ее пульс.

— Мы точно живы? — тихо произносит Настя, открывая глаза.

—

Сто процентов.

— Мне кажется, у меня ноги скоро сведет, — усмехается мне в шею, поднимаясь с меня.

Тут же оттягивает свое белье на место и переводит на меня взгляд. Не знаю, как ей это до сих пор удается, но ее щеки становятся розовыми. И это отнюдь не от разгулявшейся крови после секса.

— Надеюсь, на этом дереве нет камер?

— Она есть только в машине, посмотрим потом на досуге.

— Дурак, — легонько ударяет меня кулаком в плечо, принимаясь искать свою одежду.

— Подожди, давай еще так немножко полежим.

— Полежим?

— Вообще эта сука должна опускаться почти в полностью лежачее состояние, но не поддалась, гадина.

— Лифчик тебе тоже не поддался, — наблюдательная зараза.

Сейчас, когда руки не трясутся от предвкушения, мне удается опрокинуть спинку сиденья на максимум. Откидываюсь сам, потянув Настю на себя так, что теперь ее голова покоится на моей груди.

— Все нормально? — наконец, спрашиваю, когда оба переводим дыхание.

— Почему ты спрашиваешь? Разве это не очевидно?

— Потому что ты снова покраснела.

— Пфф… да я просто подумала, что теперь как-то надо с ниагарским водопадом между ног, точнее с мокрыми трусами, добираться до этих домиков. И, кажется, все при виде нас поймут чем мы занимались. Это как-то… стремно.

— Ничего не стремно. Уже не хочешь никуда?

— Все равно хочу. И спать хочу.

— Что еще хочешь?

— С тобой в СПА и чтобы ты не уезжал в эту долбаную Москву, — приподнимает голову, заглядывая мне в глаза. — Да, я приеду к тебе после последнего экзамена на оставшееся лето, а дальше? Папа сказал, ты там до ноября в лучшем случае. Я так не хочу. Почему мы должны видеться только на выходных? Это нечестно, — завершает свою речь каким-то совершенно детским, но таким искренним возмущением, что вызывает во мне какие-то несвойственные мне ощущения.

— Я постараюсь разобраться со всем быстрее.

— Обещаешь?

— Обещаю, — кажется, я и сам поверил в это нереальное обещание. А Настя и подавно.

— Чего смеешься?

— Да вот думаю, хорошо, что мы не описались от страха и не того самого. Подумаешь, малость заляпали друг друга. Но это другое.

— Ты как скажешь, так…

— Уши вянут? Ну главное, чтобы не член. Мне достался хороший сорокалетний муж, с сексуальной активностью молоденького жеребца. Это, если что, комплимент.

— Ну, спасибо.

До пункта назначения мы добираемся жутко

разморенными. И, кажется, никто из нас уже не желает идти гулять после плотного ужина, во время которого Настя съедает двойную порцию мяса и горсть драников. Куда в нее влезает — не знаю. Но на фигуре не сказывается.

Ложусь на кровать и, кажется, зря. Сонливость моментально накрывает с головой и я еле держусь, борясь со сном, пока Настя приводит себя в порядок.

Что можно делать столько времени в ванной, зная ее, ума не приложу. Еще немного и я реально засну. В принципе, так бы и сделал, если бы не внезапно возникавшая дурная мысль, что с ней что-то не так.

Встаю с кровати и направляюсь в ванную. Заперто. Вот на хрена так делать?

— Насть, у тебя все нормально?

— Да.

— Точно? — переспрашиваю, а у сам уже знаю ответ на долбаный вопрос. Ни хрена там не в порядке.

— Точно.

— По ушам будешь ездить своим одногруппникам. Давай открывай. Настя! — уже не сдерживаясь бросаю я. И после этого дверь все же открывает. Не одета, без косметики, в банном халате. И то ли у меня паранойя, но она бледная. — Что у тебя случилось?

— Да ничего, просто живот болит. Принеси мне какую-нибудь таблетку. Пожалуйста.

— Ты отравилась или что? Переела? — хоть бы так.

— Нет. Низ живота, — и вот же чувствую, блядь, что это не все. — Дай мне нош-пу, пожалуйста.

— И все? Больше ничего не беспокоит?

— Не все.

Глава 32

Кажется, еще никогда я не был так близок к тому, чтобы достать ремень и всерьез отхлестать ее задницу.

— Это что за театральные паузы? Ты решила испытать мои нервы на прочность?

— Тебе так хочется думать. Просто найди мне таблетки, пожалуйста.

— Я сейчас реально возьму ремень и отполосую твою задницу, если не перестанешь играть в молчанку.

— Если бы я не знала какой ты, то и не играла бы в молчанку. Я не хочу к врачу, мне прошлого раза хватило. А ты меня туда сто процентов отправишь.

— Настя, твою мать!

— У меня там что-то не то, — прибью. Ей-Богу прибью! — Там кровь, а месячных не должно еще быть.

Лучше бы переела и отравилась! Этого еще не хватало. А самое хреновое, что Настя терпила. Если просит таблетку, значит, плохо дело.

— Одевайся.

— Ну, нет. Это же не кровотечение, само пройдет.

— Господи, дай мне сил. Одевайся, говорю.

Каким-то чудом Настя молча одевается. На этом плюсы заканчиваются. С каждой секундой я все больше убеждаюсь, что впереди нас ждет какой-то пиздец. По-другому это не назовешь. И в голову, как назло, лезут дурные мысли.

— Тебе, наверное, лучше лечь, поэтому давай на заднее сиденье.

— Я не умираю, прекрати.

— Еще б ты умерла. Ложись.

— Ну, Вадим.