Я твой Ад

Макнамара Элена

– От кого информация? – допытываюсь у Соболева, пока он уверенно управляет машиной.

– Это имеет значение? – бросает он небрежно.

– Имеет! – продолжаю наседать.

Кого благодарить потом? Или кого опасаться, если информатор запросит что-то невыполнимое? Я привык не доверять людям и их «добрым» намерениям.

– Информация от моего папашки, – подаёт голос Игнат с заднего сиденья.

Сокол сегодня явно перебрал со спиртным, и на него это не похоже. Развернувшись к нему всем телом, спрашиваю с недоумением:

– Ты ходил

к отцу?

– Не-а, – ухмыляется совсем не по-доброму. – Он приходил ко мне. Напугал Лизу своим визитом, чёрт бы его побрал!

– Что он сказал?

– Сказал, что Куприн связался с ним. Просил денег. Якобы обещал вернуть ему дочь в обмен на крупную сумму.

Я трясу головой, не веря услышанному.

– Представляешь?! – ядовито выплёвывает Сокол. – Оказывается, хирург не так уж и богат, раз решил побираться. Ему нужно из страны свалить. Не смог улететь сразу, потому что мы контролируем близлежащие аэропорты. Блядь, крыса! Которая никак не может покинуть тонущий корабль.

– Твой отец решил нам помочь? – всё ещё не верю я. – Что мы будем должны? Твою ж мать, что Я буду должен за это? Пусть просит что угодно!

– Подожди, – вклинивается Кирилл. – Он дал нам адрес, но пока и слова не сказал о цене этой информации.

– Да, он просто ушёл, когда я подтвердил, что Вика жива, – часто кивает Игнат. – Выглядел, как и всегда, невозмутимо, словно эта новость его никак не взволновала.

– От твоего отца теперь можно ждать чего угодно, – бросаю, скрежетнув зубами.

В голову лезут паршивые мысли. Что, если он заберёт у меня Вику? Война с ним в сто раз хуже, чем разборки с хирургом.

– Твою ж мать... – выдыхаю обречённо.

– Давайте просто заберём Вику, – говорит Ренат, почувствовав мою подавленность. – Всё остальное пока неважно.

– Сказал парень, который одной ногой в тюрьме, – язвительно замечает Игнат и тут же тяжело вздыхает. – А я тот, кого мой отец уничтожит в первую очередь. Или прикажет вернуться в его компанию и работать на благо семейного бизнеса Соколовых.

– Не худшая доля, – фыркает Соболев. Резко свернув в нужный проезд, бросает взгляд на меня. – И всё-таки у нас есть одно преимущество.

– Какое? – тоже смотрю на Кира.

– Нас четверо! А он один. Соколов-старший, несмотря на ту власть, которой обладает, всё-таки утратил былую значимость. Последнее время я часто размышлял об этом. Мы уже давно не юнцы, а он, возможно, уже не так крут. И нас всё же четверо!!

Кирилл подчёркивает это «четверо» дважды. Я читаю в его взгляде прощение... Прощение за всё, что я сделал.

На моё плечо ложится увесистая ладонь Рената. Сокол хлопает по второму плечу, а Кир протягивает руку, за которую я тут же хватаюсь. По очереди смотрю в глаза каждому из друзей. В них доверие. Оно исцеляет мою душу и разрушает ад внутри меня, который пожирал так долго...

– Да, нас четверо! – говорю осипшим голосом. Проталкиваю образовавшийся в горле ком и отчеканиваю уверенно: – Но с хирургом разберусь я сам!

***

Кирилл

паркуется вдалеке от нужного дома. Я осматриваюсь и понимаю, что Вика действительно всё это время находилась очень близко.

Этот район идентичен коттеджному кварталу, где стоял дом Куприна, и расположен по соседству. Дома здесь находятся на завершающем этапе строительства. И тут пока никто не живёт. Идеальное место, чтобы прятаться или держать кого-то в плену.

Быстро выбираюсь из машины и тут же замечаю небольшую группу людей, направляющуюся к нам. Друзья встают рядом со мной, а Игнат обречённо выдыхает:

– Пожаловал, твою ж мать...

Соколов-старший в компании личной охраны приближается вплотную. Его безэмоциональный взгляд скользит по нашим лицам, а потом на губах расползается кривая усмешка.

– Восстание из мёртвых продолжается, – говорит он, глядя на меня. – Я уже думать забыл о вашей компашке, а тут такое...

– Чего ты хочешь взамен?! – выплёвываю я, теряя терпение.

– Не тыкай мне, мальчишка! – осаживает меня Соколов-старший.

Но я уже не мальчишка, каким был четыре года назад. И кажется, он это понимает.

– Можешь забрать её, – кивает в сторону дома, где должна находиться Вика. – Но она должна по-прежнему быть мертва. Надеюсь, это понятно?

О, да... Это подмочит его репутацию! Дочь, сбежавшая из-под гнёта отца, прикидывалась мёртвой! Так и вижу подобные заголовки в СМИ.

– Это всё?! – уточняет Соболев.

– Нет, не всё, – качает головой Соколов, и мы напрягаемся.

Кажется, я чувствую эмоции каждого из своих друзей. Игнат переполнен ненавистью. Ренат – злостью. А Кирилл готов к мозговому штурму, чтобы придумать, как отделаться малой кровью в схватке с этим человеком.

– Я перевёл на счёт Куприна деньги, – продолжает Соколов-старший. – Но судя по всему, он не собирался отдавать мне дочь, потому что с его счёта были куплены билеты до Цюриха. Они на другую фамилию, но всё же их два, а значит, он хочет улететь с Викой. Кого-то подкупил в аэропорту, воспользовавшись моими же деньгами. Думает, что обвёл меня вокруг пальца, – в его взгляде вспыхивает ненависть. – Во-первых, вы вернёте мне деньги. Я весьма щепетилен в этом вопросе и не привык разбрасываться ими. А во-вторых, я хочу самой жестокой расправы над этим идиотом, – вновь кивает в сторону дома. – Пусть страдает!

Одёргивает пиджак. Подняв одну бровь, смотрит на наши застывшие лица.

И это всё? Долбаные деньги и то, что я и так планировал сделать? Да это, вашу мать, полный карт-бланш!!

Кирилл достаёт телефон и выжидающе смотрит на Соколова.

– Сколько?

Тот называет шестизначную сумму. Но это ничто по сравнению с человеческой жизнью. С её жизнью...

– Дай мне номер счёта и минуту времени, – просит Соболев.

Пока друг решает финансовый вопрос, я избавляюсь от толстовки, стянув её через голову. У меня больше нет сил терпеть. И времени на разговоры тоже больше нет.