Я твой Ад
Шрифт:
– Первый раз ты спасла меня, когда полюбила. Моя жизнь не имела смысла, понимаешь? Что у меня было? Ни денег, ни стремлений... Желание спасти тебя стало моей главной целью. Маниакальной болезнью. Но я не спас... А потом заставлял себя жить дальше, потому что хотел чувствовать боль от потери. Боль тоже спасала меня. Делала сильнее, умнее, расчётливее. А когда узнал, что ты жива, ты опять спасла меня, Вик! А потом ещё раз – от страшной ошибки отомстить друзьям. Знаешь, мы ведь снова сплотились. И это тоже благодаря тебе... И сегодня я вылез, наконец,
Вика выглядит ошеломлённой. Ещё секунду назад, слушая мои признания, смотрела на меня с любовью и восхищением. А теперь на её лице недоумение и... шок.
– Врач сказал, что ты беременна, – продолжаю я шёпотом.
Мой голос осип окончательно от нервного перенапряжения.
– Я?.. Беременна? – её губы начинают дрожать, а глаза наполняются новой порцией слёз. Руки тут же оказываются на пока ещё плоском животе и она сжимает его в неверии. С мольбой заглядывая мне в глаза, шепчет: – От... от кого?
– Не всё ли равно? – выдыхаю поспешно.
Целую её щеки, выпивая слёзы. Потом губы, чтобы унять их дрожь.
– Шшш... Не думай сейчас об этом, Вик, – успокаиваю её. Ложусь рядом на узкую кровать и, прижав к своей груди, начинают гладить по волосам и спине. – Это – наш ребёнок! Наш! Всё остальное не имеет значения!
Вика замирает в моих объятьях и тихо всхлипывает. Постепенно её дыхание становится размеренным и я понимаю, что она заснула.
Она ещё слишком слаба...
Лежу неподвижно, не желая больше её отпускать. Продолжаю невесомо водить ладонью по плечам. Мои веки опускаются. Я тоже засыпаю. На больничной койке, но держа в объятьях свою девочку.
Вот он... РАЙ!
Эпилог
Восемь месяцев спустя
– Мы сделаем тест на отцовство! – восклицает Вика, забрасывая в сумку вещи.
– Нет, не сделаем, – возражаю, но без нажима.
Она явно на взводе. И ей страшно... А когда хватается за живот, я понимаю, что ещё и чертовски больно.
Дёрнувшись к Вике, обнимаю сзади и запускаю руки под футболку. Положив ладони на живот, сразу чувствую, как наша малышка там буйствует.
У Вики начались схватки. Но вместо того, чтобы ехать в роддом, она сначала принялась убираться в детской, а потом ещё и собирать сумку.
– Шшш... – шепчу возле виска жены. – Оставь сумку в покое, и поехали... Я всё тебе привезу позже.
– Нет, – отрезает Вика. – И как только она родится, мы сделаем тест на отцовство!
Опять она об этом...
Мы уже восемь месяцев как женаты. Правда, свадьба состоялась не на следующий день, как я тогда планировал, а лишь через неделю. Вика проходила обследование, и всю эту неделю врачи следили за её здоровьем и здоровьем нашего ребёнка. Тогда мы ещё
На протяжении восьми месяцев Вика неустанно убеждала меня, что это мой ребёнок. Провела какие-то математические расчёты, даже консультировалась с врачом по этому поводу. И заверила меня, что по срокам только я могу быть отцом. И я ей верю! А она всё равно настаивает на тесте. Словно ошеломлена моим неожиданным спокойствием. Думает, что я просто перевариваю всё это внутри, не показывая истинные эмоции.
Но это не так. Я верю ей!
А ещё и без теста знаю, что дочка – моя! Потому что после стольких лет ада просто не может быть иначе. И я, и Вика заслужили тихий семейный рай!
– Вик... – говорю еле слышно, – ты ведь знаешь, как сильно я тебя люблю...
Нежно поглаживаю её живот, чувствуя, как наша дочь немного успокаивается.
Вика прижимается ко мне спиной. Пристроив затылок на моём плече, поворачивает голову и находит мои губы. Нежно целует, отдавая всю себя... ровно до того момента, пока по её телу не пробегает дрожь, и вновь не начинаются схватки.
– Ай! – на этот раз она всё-таки не может скрыть того, что ей больно.
Правда, в силу характера старается сдерживаться. Виктория Соколова всегда была сильной.
Встретив Вику Куприну, я понял, что эта девушка сломана. Она была словно фарфоровая кукла, которую практически растоптал этот ублюдок. К счастью, теперь он находится за решёткой. Отец Вики проследит, чтобы он остался там надолго.
Сейчас Вика абсолютно счастлива, нося мою фамилию. Она не стала вновь Викторией Соколовой. И не осталось Куприной. Теперь она просто моя жена. Прекрасная сильная женщина. А иногда слабая. Понимающая. Любящая так, что готова доказывать моё отцовство. Невероятная... И она – моя!
– Ладно, я согласна ехать, – сдавленно шепчет Вика, отстраняясь и усаживаясь на край кровати.
Усиленно гладит живот, пока я, присев на корточки, надеваю на её ноги сапожки. Похоже, схватки стали ощутимее, потому что Вика бледнеет, и её лицо морщится от боли.
Помогаю ей надеть свободную кофту на молнии и поднимаю с кровати. Мы медленно выходим из спальни, а потом из дома. Нас сразу замечает Игнат, прогуливающийся с коляской по своему участку.
Мой дом, который я строил только для того, чтобы досадить семейству Соколовых, в итоге стал нашим домом. Моим, Вики и наших будущих детей.
– Началось? – взволнованно спрашивает Сокол, как только видит лицо сестры.
Я лишь киваю.
В глазах друга – и беспокойство, и радость за нас.
– Тогда я тоже выезжаю вслед за вами! – бросает он, поспешно удаляясь с коляской в дом, чтобы передать сына в руки Лизы.
Их малышу скоро полтора года, но они уже задумываются о втором ребёнке. А у Кирилла – двое. Сын Максим и дочка Даша...
Подвожу Вику к машине и открываю дверь. Теперь это не спортивная тачка, её я продал. На смену купил семейный минивэн, о котором и мечтал.