Я твоя истина
Шрифт:
— Лена, — привлек мое внимание Мар, и мне пришлось оторваться от матери. — Я ввел тебе обезболивающий препарат и заменил сильнодействующий антибиотик на более слабый. Не волнуйся, на этот аллергии у тебя нет.
— Кровотечение… — прохрипела я, морщась от сухости во рту.
— Это месячные, — почему-то виновато пояснил док. — Сейчас в твоем организме сбой. Но постепенно все наладится. Я получил результаты анализов: все не так страшно, как кажется. Более того… — Марио с улыбкой взглянул на бледную Ханну. — Ты сможешь иметь детей. Я не до конца уверен, но с яичниками все в порядке. А это значит, что…
Отвернулась и вздрогнула, наткнувшись
— Однако есть и обратная сторона медали, — вновь заговорил испанец, до этого почему-то притихший. — Боли в области живота могут возвращаться. Нечасто при должном лечении, но все же… расстройство кишечника, тошнота. Общее состояние твоего организма стабильное.
Зачем он говорит об этом? Мне абсолютно насрать на все. Нечего так распинаться.
— Мар, — произнес Кавьяр. — Давай выйдем. Ей нужно побыть с матерью.
Доктор согласно кивнул и встал.
— Идемте, Азелья приготовила ужин. Принесете и дочери поесть.
Мама коснулась моего плеча и поспешила за Марио. Мне показалось, что она еле держится на ногах. Вероятно Мар приказал не вгонять меня своими слезами в еще более жуткую депрессию. Куда уж больше?
Мать вышла, а я неожиданно поняла, что грек говорит прямо за дверью. Но разобрать слов никак не получалось, поэтому осторожно приподнялась и сползла с кровати, почувствовав как потяжелел низ живота. Да, в этот раз критические дни примчались раньше положенного. Но в моем случае все понятно. Только вот интересно, кто тампон-то в меня вставил? Нет, совсем неинтересно…
Но от глупых мыслей все равно передернуло. Обезболивающее помогло. Живот не болел, лишь немного ныл в самом низу, как и должно быть в «такие дни». Решив сделать вид, что направляюсь в уборную, притаилась у стены рядом с дверью. Колени дрожали от слабости и вновь сильно захотелось пить…
— …это обсессивно-компульсивное расстройство, Клио… — вещал доктор приглушенным голосом. — Ей сейчас не ярость твоя нужна и не холодность. Ты хотя бы на мгновение представь, какими мыслями забита ее голова. Помимо физической боли…
— Она сама попросила меня оставить ее, — перебил грек, гневно шипя.
— А если Лена попросит убить ее, ты это тоже выполнишь?
Удивила немного напористость испанского доктора.
— Что за бред? — негодование в голосе Клио. — Ты же знаешь, как я берегу эту идиотку. Сам не понимаю, на кой-черт все это сдалось? Она винит меня во всем…
— А ты считаешь, что невиноват?
— Мар, выруби своего психотерапевта, — выплюнул Кавьяр немного громче. — И как друг объясни мне, что происходит? Я не могу ее бросить. Хочу, но не могу. Что теперь будет? Она навсегда останется таким вот зомби? Мне до старости с ней нянчиться теперь?
Доктор немного помолчал и ответил:
— Как врач я говорю: Лена нуждается в психологической и медицинской помощи. Ей необходимо восстановить силы. Вполне нормально, если девушка начнет притуплять стресс странным поведением или разговорами о смерти. Главное, слушать ее внимательно. А как друг… — Док вздохнул. — Клио, я давно понял, что происходит между вами, но, пожалуй, пора тебе самому произнести это вслух. Извини, я устал. Мне нужно поесть…
Юркнула за дверь ванной. Вовремя, потому что спустя считанные секунды меня окликнули. Мысленно я ответила, поэтому решив, что отозвалась и вслух, преспокойно себе устроилась на низеньком подоконнике. Жуткий грохот заставил
— Ты какого хрена творишь? — едва контролируя себя, выдавил Кавьяр.
— Я хочу побыть одна.
— Снова? Ты снова за свое? — Клио как будто и не слышал меня. — Заперлась, чтобы с лезвием поиграться? Мало было того раза с лекарствами? — приблизился, заставив меня вжаться спиной в маленькое окошко. — Думаешь, справедливо поступишь, себя убив? — встряхнул за плечи, а я безвольно повисла на его руках, съехав с подоконника. — Эгоистка… вечно только о себе думаешь… ни одной тебе хреново! Есть люди, которые дорожат тобой.
— Ты, что ли? — совершенно спокойно спросила, наблюдая за перекошенным злобой лицом Кавьяра.
Он замер, побледнел и отпустил. Только сил немного не рассчитал: назад отшатнулась и затылком слегка ударилась о стену. Нет, мне не было больно. Просто грубость такая заставила задрожать. Сидя на полу, подняла глаза на Клио, который (по лицу его было видно) трижды пожалел о своей вспышке. А я вновь расплакалась. Совершенно очевидно было, что расстройство моих нервов очень серьезное.
— Лена… — пробормотал грек, пытаясь поднять меня с пола, но я отодвинулась и просто притихла, глядя мимо него.
Кавьяр присел передо мной на корточки и устало провел ладонью по своему лицу.
— Почему с тобой так сложно? — проговорил он с надрывом. — Никогда ты не была со мной настоящей. Ни улыбки, ни доброго взгляда… пойди мне на уступки. Хотя бы раз. Прошу тебя.
— Я настоящая, Клио, — посмотрела на него в упор. — Если ты думаешь, что мне жаль себя. Нет. Это не так. Мне просто нравится мучиться из-за произошедшего. Таким способом я снова и снова напоминаю себе о том, какой дурой была, когда поверила в светлое будущее. Не сунься я в команду, ты так и не появился бы в моей жизни повторно. Жила бы спокойно, замуж вышла бы, детей нарожала… — Стиснула пальцами свои колени. — Чего ты хочешь, Клио? Скажи честно и глядя в глаза. Убить? Не верю. Давно мог это сделать. Любишь меня? Тогда ты невероятный отморозок, потому что питаешь чувства к той, которую вначале сам держал на цепи, а затем ее отымели твои же враги. — Немного истерично хохотнула. — Представляешь, как забавно? Вся такая оскверненная, раздавленная и униженная. Прямо как ты хотел… ох, Клио… — подалась вперед, не осознавая, что нахожусь на грани нервного срыва. Платину вот-вот прорвет, и я уже не смогу остановиться. — Давай же договоримся раз и навсегда. Я уеду. Соберусь и уеду… с матерью подальше из этой страны.
Лицо грека вытянулось от услышанного, хотя до этого он держался молодцом. Поднявшись, я широко и наверняка жутко улыбнулась. Кавьяр тоже встал, поглядывая на меня недоверчиво и даже с опаской.
— Все нормально, Лена? — тревожно спросил он.
— Конечно, — развела я руками. — Все в полном порядке.
— Клио, — донесся из комнаты голос британца, и он вошел в ванную. — Ты здесь?
— Вот! — рявкнула. — Тео, ты отвезешь нас в аэропорт.
Оба брата так смотрели на меня, словно я в чудовище невообразимое превратилась. А в следующий миг внутри что-то оборвалось. Сжала голову руками и, сама не понимая — расплакалась или все-таки рассмеялась, опустилась на пол.