Я убил Бессмертного - Том 3
Шрифт:
…кинжал вошёл ему прямо в открытый рот; немного наклонив его, я буквально чувствовал, как тот достигает мозга. Хрипя и булькая кровью, стражник выпучил глаза…
И те потеряли осмысленность.
— Мёртв, — констатировал я. — Мёртв, как…
Я не договорил. Чувство ликующей эйфории накрыло меня с головой. Никогда не принимал наркотики, но отчего-то наркотический кайф представлялся мне именно таким — будто эндорфины впрыснули прямо в мозг, литра два или три. Я всё могу! Я всесилен! Я божество! Я…
Эффект отхлынул
— Готфрид! Готфрид, ты в порядке? — Ральф пару раз врезал мне по щекам, не сильно, но да — это помогло.
— Теперь да, — кивнул я, вытаскивая кинжал из горла мертвеца. — Так вот ты какая… Сила.
Я не чувствовал, что стал как-то сильнее в прямом смысле слова. Да и вряд ли этого можно было достичь лишь одним убийством. Но этот кайф, что я испытал… чёрт. Мне хотелось ощутить это снова, хотелось чувствовать это, не переставая. Что для этого нужно сделать? Убивать? Приносить жертвы? Разумеется, сколько угодно, только бы…
Я скрипнул зубами, приводя сознание в порядок.
— Нет, ты точно не в порядке, — кивнул Ральф, вставая с трупа и подавая мне руку. Я принял её.
— Спасибо, кстати. Я твой должник; если бы ты не вмешался, он бы остановил мне сердце.
Ральф просто пожал плечами.
Интересно. Почему я не испытывал ничего такого, когда убивал Светлых? Никакого кайфа… ладно, об этом успею подумать потом.
— Он успел заорать, — Ральф думал о том же, о чём и я. — Да и вообще мы тут много шуму наделали. Как быть?
— Так теперь ты признал меня командиром? — хмыкнул я, оглядываясь в темноте.
— Я признал тебя человеком, понимающим по-местному и знающим, какого дьявола происходит, — отрезал Ральф. — Не более. Не наглей, Готфрид.
— Ладно, ладно… — я прислушался. — Вроде тихо… О, гляди — окно горит. А только что не горело.
Тихий огонёк зажёгся в окне внезапно, и это явно было связано с нашим шумом. Ральф тихо выругался.
— Там ещё много таких? Он был силён, как медведь!
— Раскачался, сволочь, — согласился я. — Нет, вряд ли, сюда ехал с процессией только один, а на месте… без понятия, есть ли тут охрана.
— Тихо! — вдруг шепнул Ральф. — Вон!..
Он был прав; кто-то вышел во двор. Скрипнула деревянная дверь, и я разглядел на расстоянии метров тридцати от себя две фигурки, одна из которых держала в руках не то подсвечник, не то масляную лампу.
—…нет, Темнейший, я точно что-то слышал, — раздался незнакомый мне голос, и я увидел типа лет пятидесяти с небольшим в дорогой одежде.
— Возможно, пьяные, — а вот скрипучий голос прелата Иана я узнал сразу. — Вы придаёте слишком большое значение этому шуму, мой друг. Разве изысканное вино и богословская беседа не лучше, чем стоять тут и таращиться в темноту?
Молчание.
— Да, вы правы, Темнейший, — согласился незнакомец. — В конце концов… жертв охраняет экзекутор, и он позаботится о том,
Судя по голосу, изысканным вином они уже набрались, пусть не до свинячьего визга, но всё-таки порядочно. Возможно, это нас и спасло от обнаружения. Парочка развернулась и удалилась обратно в дом, в жилую часть местных строений; мы с Ральфом ещё какое-то время стояли в темноте — молча и неподвижно.
— Ладно, — наконец, заговорил он, когда стало понятно, что двое убрались обратно в дом и возвращаться не собираются. — Видеть я видел достаточно, может, теперь пора услышать?
— А что тут слышать? — я пожал плечами. — Вон дети, запертые за решёткой. Через два дня местный церковный праздник, и их должны принести в жертву, максимально мучительным способом. За это местные аристократы получат свою дозу кайфа и станут чуть сильнее — чтобы лучшие из них присоединились к армии демонов, завоевали ещё какой-нибудь мир и сделали его подобием этого.
Ральф молчал.
— Демоны, — наконец, отозвался он. — Теперь ты говоришь о демонах. Кажется, ты или заврался, Готфрид — или всё куда невероятнее, чем я думал.
Я покачал головой.
— Если тебе так будет проще, думай о них как о пришельцах из иного мира. Они не… те самые черти с вилами, о которых говорят в церкви. Просто твари, упивающиеся чужой болью и желающие всю мультивселенную перековать под свои обычаи.
Ральф махнул рукой.
— Обдумаю это потом, когда выберемся отсюда. Что сейчас? Выпускаем детей на волю?
— Куда? — резонно возразил я. — Ты лично поведёшь толпу из плюс-минус тридцати голодных, замученных детишек через весь город? У тебя готово для них убежище, еда?
— Ты же не оставишь их тут? — подозрительно сощурился Ральф.
— Я пока не знаю, что с ними делать, — уклончиво ответил я. — Бросать? Не хочется. Но и рисковать всем ради них тоже нельзя.
Ральф ответил мне поднятой бровью, и я продолжил:
— Пойми, здесь их несколько десятков. Это капля в море на фоне всех жертв этого мира. Знаешь, в какой-то момент приходится выбирать: спасаешь ты отдельных людей, или мир в целом.
— Демоны угрожают мультивселенной, а парень с загадочным прошлым спасает мир… — пробормотал Ральф. — Это тебе к Старсу. Такие истории — по его части, хоть сейчас снимай блокбастер.
Он снял с тела мёртвого рыцаря ножны с коротким мечом, который тот так и не успел достать, и вытащил оружие.
— Но что-то же ты намерен делать дальше, Готфрид? — он поглядел на меня.
— Разумеется, — согласился я. — Намерен прикончить тех, кто приносит в жертву детей по праздникам. Тоже не спасение мира, но дело, несомненно, доброе. Ты со мной?
— Я уже увязался за тобой, — проворчал военный. — Веди.
Кивнув, я беззвучно вышел из тени и направился к двери — той самой, за которой скрылись прелат Иан и его гость.