Я умру завтра
Шрифт:
– У меня не было иного выхода. Пока у нас не забарахлил двигатель, я понятия не имел о существовании вашей чертовой долины. Понимаешь?
Она могла ничего не отвечать. Я и так знал. Ее пальцы скользнули в мою ладонь, и она прижалась ко мне.
– Митч, – шепнула она, – не обманывай меня. Пожалуйста. Не надо меня обманывать.
В темноте я нашел ее губы.
– Я никогда не обману тебя, котенок.
Его жилище было унылым и пустынным. Оно было слишком велико для одного человека. Бесчисленные двери вели в нежилые комнаты,
Он сидел, раскачиваясь, перед небольшим камином, а на столе стоял скудный ужин, к которому он едва притронулся.
– Мистер Купер... – позвала Кэролайн.
– Заходи, Кэрри.
– Я – с другом.
– Пригласи и его, Кэрри. Я ждал его.
Он повернулся при моем появлении, устало улыбнулся и кивнул.
– А я думал, что вас уж нет в живых.
– Чтобы умереть, нужно время, папаша. Билли получил свою почту?
– Получил. Первым делом. Он вас видел?
– Виделись.
– Так почему же вы живы, сынок?
– Очень просто. Я увидел его первым. Вот и все. Разве вы не ожидали подобного исхода?
– Меня мало что удивляет.
Мы оба уставились в огонь, наблюдая за пляшущими язычками пламени и искрами. Поразмыслив, он сказал:
– Вы зашли ведь не просто поздороваться...
– Нет, конечно. Я пришел за информацией. – Он промолчал, и я продолжил: – Так что за договора, мистер Купер?
Он медленно обернулся ко мне с окаменевшим лицом.
– Я так и думал. Рано или поздно я ждал этого вопроса.
– Итак?
– Почему вы спрашиваете?
– Потому что правительство может делать отменные глупости, как чаще всего и происходит. Но есть определенная граница, которую оно не переходит. Так, оно не может позволить себе взять на службу почтмейстера, который не умеет читать.
Он молча поднял на меня глаза.
– Кэролайн... – обратился я к девушке. – Кто тут у вас умеет читать?
Она приблизилась ко мне.
– Он умеет.
– Кто еще?
– Папа, и Билли Басси, и Большой Джордж, и мистер Дюк. Пока не ослеп... – Помолчав, она добавила: – И я умею.
– Все?
– Больше никто не умеет.
Я обогнул кресло и остановился перед ним, облокотившись на каминную полку из камина.
– Так что за договора, мистер Купер?
Полено в камине выстрелило, искры полетели к его ногам, но он не шелохнулся. Наконец, собравшись с силами, он сказал:
– А вы не догадываетесь?
Я кивнул.
– Ясное дело. Вроде слышал нечто подобное от командира экипажа, когда летал на Р-51.
Подняв на меня глаза, он потер подбородок.
– Думаю, мой рассказ никому не причинит вреда. Похоже, вы и так что-то знаете. – Он задумчиво покачал головой.
– Выкладывайте, папаша.
– Договор – это... если у вас есть земля... ну, словом...
– Вы имеете в виду документ?
– Да, вроде. Вы передаете другому лицу часть собственности, все фиксируется
– И вы были судьей-рикордером, судьей, который это фиксировал, – подытожил я. – И хранили все документы у себя, потому что умеете читать.
Потянувшись, он взял со стола трубку, набил ее, раскурил и, окутавшись клубами дыма, ответил:
– Это верно, сынок.
Я напрягся, стараясь уследить за ходом его неторопливой мысли.
– И как часто вы фиксировали... договора?
Он пососал трубку, задумчиво выпустив струйку дыма.
– Ну... люди тут доверяют мне с давних времен. С очень давних.
– Давно вы подтверждали... в округе... последний договор, мистер Купер? Когда это было?
– Года два назад. Кстати, на мою собственность.
– Позвольте еще один вопрос. Как давно вы стали почтмейстером?
– Восемь лет назад, сынок. Давно. Почему вы спрашиваете?
– Меня достали. Тут все только и мечтают, чтобы меня прихлопнули. В этой дыре нет телевидения, и мне приходится иметь дело с идиотами, которые ничего не знают, но верят, что на Марсе живут люди. Попал я сюда случайно и теперь ломаю голову, как выбраться отсюда. Черт возьми! Пусть эта деревенщина пресмыкается перед Басси, но – не я! И мне вовсе не улыбается получить пулю от него или кого-нибудь из Хартов. Меня тошнит от всех тут, которые глазеют на меня, словно я тифозный микроб!
Остановившись, я едва перевел дух от злости. Во рту у меня пересохло, и, когда я взглянул на Кэролайн, она стояла, вцепившись в спинку стула, и настороженно смотрела на меня. Я снова повернулся к старику.
– Чем вы занимались, пока не стали почтмейстером?
– Я думал, что уже ответил на ваш последний вопрос.
– Мне пришла в голову еще одна мысль.
– Я был фермером.
– И что выращивали?
– Кукурузу. Тыквы.
– Как вы их отвозили на базар?
– Я не отвозил. Мы торговали прямо тут, в долине.
Я улыбнулся ему.
– Кто назначил вас почтмейстером?
– Когда шла война, сюда через перевал добрался человек из правительства, чтобы навербовать ребят. Но нашел только Билли Басси. Так все и получилось. Он назначил почтмейстером моего брата Донана. Когда Донана не стало... когда он умер, я написал письмо. И они назначили меня на это место.
– И официальным судьей-рикордером.
Нагнувшись к огню, он пошевелил поленья в камине.
– И все остальное. Как у Донана. Правительству был нужен тут какой-то грамотный человек...
– Объясните мне, – продолжал я. – До войны ущелье было открыто, пока... пока не произошел обвал.
По выражению его лица было видно, что он уловил мою мысль.
– Я слушаю, сынок.
– Как давно это случилось?
Он уставился в огонь.
– Несколько лет назад.
Прежде чем я успел заговорить снова, в полосе света, падающей от камина, возникла Кэролайн и сказала: