Я в любовь нашу верю...
Шрифт:
— Ах ты, сучка! — пуще прежнего разоралась мико. Раздался звук плевка и чей-то недовольный вскрик. Видимо, той, в кого попал этот плевок.
— Фу! Может, ей рот кляпом заткнуть? Расплевалась тут!
— Поддерживаю.
— Сейлор Мун, ты там скоро?
— Дрянь! Да я тебе пальцы откушу! Ненави… Умг-м-м-м-м-м-р… В-м-м-м-г… П-в-в-в-в-ф… — прервалась на самом интересном месте Рей, невнятно замычав.
— О! Так-то лучше! Ничего, это временные неудобства, — кто-то явно не терял оптимизма.
— Я искренне надеюсь на это!.. И на ее извинения.
— О, поверь моему опыту — их будет немало!
— Исцеляющая
— Как она? В порядке? Ами, посмотри, пожалуйста, — раздалось несколько долгих секунд спустя.
Пауза, возня, а затем ответ:
— Она спит…
— Что?! — в тройном возгласе смешались неверие, удивление и смех.
— Я не вру, — пыталась оправдаться некая Ами, чьего лица мистер Хино не мог видеть.
— Ладно, устроим ей взбучку, когда проснется. Надо проверить, как там отец Рей.
Мужчина, с трудом приоткрыв глаза, замер. Кто-то остановился и присел рядом, и мистер Хино увидел красивую блондинку, что склонилась над ним, ласково улыбаясь, точно маленькому ребенку.
— Он в сознании, только очень слаб, — сообщила она, повернувшись к остальным. — Ему нужно в больницу. По-моему, у мистера Хино сломан нос…
Это было последнее, что услышал властный политик. Пережитое потрясение все же взяло свое, и он впервые в жизни отключился, словно перегретый на солнце механизм.
В больничной палате царила благословенная прохлада. Тут вовсю работали кондиционеры, прогоняя жару, хотя за окном бетон и асфальт были раскалены до невозможности. Стояла тишина, лишь часы на стене негромко отмеряли время. Свет, пробиваясь сквозь жалюзи, ровными полосами ложился на кафельный пол. Декоративная пальма в углу была единственным цветным элементом среди холодного белого цвета.
Рей сидела у постели дедушки, наблюдая, с каким аппетитом старик поглощает пресный удон*. Несмотря на полученное сотрясение, священник выглядел на удивление бодро и все рвался домой, несмотря на предосторожности врачей. Белую повязку на голове он носил с гордостью, точно медаль за храбрость, и называл свой ушиб не иначе, как «производственной травмой».
В соседней палате наблюдался мистер Хино, но Рей скорее дала бы отрезать себе руку, чем согласилась навестить его. Она смутно помнила, как напала на отца, как разбила ему до крови лицо и сломала нос. А потом еще укусила Мако и плюнула в лицо Минако. Это ей потом во всех красках рассказала Усаги, добавив, видимо, еще что-то от себя. Это привело мико в ужас, и она долго не могла прийти в себя. Да, она не любила отца; но он не заслуживал такой участи. Боже, да она ведь чуть не убила его! Эта мысль тяжелым камнем лежала на душе, порождая уныние. А слова, брошенные в адрес Юичиро? Рей глубоко переживала случившееся, но ее утешало то, что все подруги были рядом. И даже Айно, которой она хотела врезать за сущий пустяк. Пятерка сенши снова была вместе, и Хино была хоть немного, но счастлива. Впрочем, она все же осознавала, что Минако объединилась с командой Усаги только ради того, чтобы спасти ее, Рей…
Мысли девушки были прерваны стуком в дверь.
— Войдите! — негромко произнесла Рей,
В палату заглянул мистер Хино. У девушки внутри все перевернулось, когда она встретилась с ним взглядом.
— Дочь, нам нужно поговорить.
Брюнетка ничего не ответила, лишь отставила прибор в сторону и, вытерев руки о салфетку, направилась к выходу, приказав дедушке больше отдыхать.
Едва дверь за ними закрылась, мико сложила руки на груди и выжидающе уставилась на отца:
— Что ты хочешь услышать от меня? Извинения? Так вот: я извиняюсь только за твой сломанный нос. Если бы ты знал, как давно я хотела разукрасить тебе лицо!
Ни один мускул не дрогнул на лице мистера Хино, когда он услышал слова Рей.
— Ничего другого я и не ожидал. Знаю, что сильно обидел тебя… — прогундосил он в повязку, закрывающую половину лица.
— Обидел? — фыркнула девушка, закатив глаза. — Ты бросил меня и мать как раз в тот момент, когда мы больше всего нуждались в твоей заботе. Скажи-ка мне честно: зачем ты вообще женился? Завел ребенка? Это ведь огромная ответственность. Знаешь, таким, как ты, лучше всего оставаться холостыми до конца жизни.
— Ты имеешь право злиться, Рей, — ответил отец. — Но ты многого не понимаешь. Политика — это болото, трясина, из которой нелегко выбраться.
— Мне уже не пять лет, — отрезала Хино, взмахнув рукой. — Мне легко сообразить, что к чему. Я не нужна тебе — вот и ответ на все вопросы. И единственный человек, которому не наплевать на мою жизнь, находится за этой дверью.
— Но я все еще твой отец! — напомнил мистер Хино, начиная терять терпение. Но и Рей была не так проста.
— Лишь потому, что у тебя есть нужные связи. Только по этой причине ты не потерял отцовских прав… Ох, я не хочу больше продолжать этот разговор, — махнула рукой девушка. — Я прошу лишь самую малость: не донимай меня своей ложью и наигранным интересом. Не надо слать мне сообщений и подарков. Просто исчезни и не появляйся. Прошу. Неужели это так сложно понять? Если бы не присланная СМС-ка, твой нос был бы цел.
— Но я бы так и не поговорил с тобой по душам… — тихо произнес мужчина. — Жаль, что наши отношения не сложились.
— И правда — жаль, — в тон ему ответила Рей.
Мистер Хино развернулся и двинулся вдоль коридора. Девушка проводила его взглядом и тихо вздохнула.
— Станет ли моя жизнь от этого иной? — спросила она сама у себя.
— А? — раздалось у нее над ухом. — Что ты сказала?
От неожиданности Рей едва не подпрыгнула на месте.
— Минако! Тебя не учили, что к людям подкрадываться нехорошо? — забурчала Хино, но Айно не обратила на это внимания.
— Да ладно тебе, — беззаботно махнула рукой блондинка, — не злись. Тебе это ой как не идет!
— Ты все о том же? — Рей покосилась на Минако, но та лишь демонстративно хлюпнула шоколадным коктейлем, который она потягивала через трубочку.
— Знаешь, Мако называет это инициацией и предрекает, что всем нам придется пройти через поражение грехом.
Брюнетка устало опустилась на скамейку, и Айно последовала ее примеру.
— Кино слишком много болтает, — пробурчала Хино, принявшись крутить кольцо на среднем пальце левой руки. Минако лишь пожала плечами. Молчание угнетало, и Рей перевела тему разговора: — А где остальные?