Я в порядке, и ты тоже
Шрифт:
Я рассказывала Дженни почти обо всем. Но, возможно, если бы я опустила почти и сказала бы: «Мой брак идет ко дну», она бы тоже полностью, до конца раскрылась передо мной.
Тогда я, возможно, смогла бы спасти ее.
Несколько минут спустя дыхание Санджея замедлилось, и у него начала подергиваться нога.
Я пристально смотрела на наш корявый потолок, почти
Потом я, в бюстгальтере и трусиках, села на стол и стал пить в темноте, думая о том, когда я в последний раз видела Дженни.
Это было в воскресенье днем, как раз четыре дня назад, и я заезжала, чтобы забрать Майлза, который играл вместе с Сесили. Я постучала, и Дженни, как обычно, крикнула, чтобы я входила.
Я застала ее на кухне, она кидала сырого цыпленка в большую кастрюлю с керамическим покрытием. Кастрюля была белой, как и все остальное на кухне.
– Прости. Это катастрофа, – сказала Дженни, стоя у плиты и глядя на меня через плечо.
Я засмеялась.
– Ты замечательно выглядишь.
– Нет. Но не могла бы ты оказать мне огромную услугу?
– Все, что хочешь.
– Мой телефон лежит рядом с хлебницей. Не могла бы ты взять его и поснимать меня немного? Я пробую приготовить блюдо из цыпленка с луком-шалот, которое хочу сделать гвоздем программы. Но сегодня утром Тиана напомнила мне, что не работает по воскресеньям, – сказала Дженни, имея в виду свою помощницу, обычно игравшую роль папарацци, пока Дженни рассказывала истории из своей жизни, летопись которой она вела на своем сайте.
– Легко, – сказала я. Дженни была скорее привлекательной, чем красивой – у нее были блестящие каштановые волосы, которые она недавно остригла до плеч, и россыпь веснушек на переносице, отчего казалось, что ты смотришь прямо в ее карие глаза, и это, как ничто другое, делало ее особенно фотогеничной. (Славная, именно это слово обычно употребляют, описывая ее тип красоты.) Хотя я не была великолепным фотографом, Дженни много рассказывала мне о композиции, поэтому я была уверена, что один из сделанных мной
– Ты – просто супер, – сказала Дженни. – Не укрупняй мне лицо. Не нужно ли передвинуть что-нибудь?
На кухонном острове была полная неразбериха: в беспорядке валялась луковая шелуха, брызги томатной пасты еще не были вытерты с мрамора, повсюду были разбросаны веточки неизвестной мне травы. Это было непохоже на Дженни, которая обычно не оставляла после себя даже нескольких крупинок соли, но в тот момент я не думала об этом. Никто не может все время быть идеальным.
– Все нормально, – сказала я, открыв ее телефон и нажав на цифру «семь», чтобы изменилась картинка на экране. Включив камеру, я направила ее на кастрюлю. Дженни учила меня, что фотографии кажутся более правдоподобными, когда человек, которого фотографируют, располагается слегка в стороне. На ее сайте только Сесили разрешалось служить визуальным центром фотографии, потому что Дженни снимала ее сама, и, как она говорила, какая мать упустила бы возможность сфокусироваться на своем ребенке.
– Улыбнись глазами, – сказала я, и она рассмеялась, потому что именно так она всегда говорила, фотографируя меня. Я снова и снова нажимала кнопку камеры, переходя от одного конца кухонного острова к другому, пытаясь в необычном ракурсе и без предупреждения запечатлеть нужный момент.
– Если хочешь, в холодильнике есть чудесное вино, «Sancerre», – сказала Дженни, когда я закончила. Отойдя от плиты, она мыла руки в раковине. – В рецепт входило белое вино. Мне бы не хотелось, чтобы почти целая бутылка пропала даром.
– Как будто я могу от этого отказаться. – Санджей, отправившись в магазин за продуктами, захватил с собой Стиви. Мне еще нужно было подготовить детей к их первой неделе в детском лагере, проверить баланс на нашем банковском счете, заглянуть в свой почтовый ящик и начать писать докладную записку для совещания, запланированного на полдень следующего дня. Но я давненько не пила хорошего вина, и я еще не была готова иметь дело с истерикой, которую, вероятно, закатит Майлз, когда я попытаюсь оторвать его от Сесили и ее «Лего».
Когда я налила в бокал вино соломенного цвета, до меня донесся запах лугов.
Конец ознакомительного фрагмента.