Я все еще князь. Книга XXI
Шрифт:
— Он будет находиться дома. В родных стенах! Кто как не Есенины знает, что с ним делать в такой ситуации? Вы же просто будете держать его в состоянии сна.
— Таков приказ царя! — и агенты преградили путь.
— Вот как? Мне царь дал тридцать минут, — и сделал пару шагов вперед.
— Тридцать минут… — агент посмотрел на часы.
— У меня есть еще две минуты, — произнес Сергей Александрович. — Я в своем праве.
Агенты переглянулись и, кивнув друг другу, расступились.
Есенин-старший подошел к Горькому
— Леша, дай ключи, — спокойно произнес он, однако в помещении повисла напряженная атмосфера.
— Сережа… — вздохнул Горький. — Твой сын сейчас опасен. Мы сможем его вылечить. Оставь его нам.
— Если не отдашь, я заставлю тебя это сделать, — глядя в глаза Горькому, произнес Есенин. — Не заставляй меня возвращаться в старые времена.
Агенты не понимали, что происходит, но на всякий случай напряглись.
Директор вздохнул, достал из кармана ключи и передал Есенину-старшему.
Тот открыл клетку, повесил на шею сыну какой-то странный амулет и отцепил его от трона. Затем закинул Александр на плечо и пошел к выходу.
— Сережа, мы пытаемся тебе помочь, не отказывайся! — сказал ему в спину Горький.
— Это дела моего рода. С этого момента забота об Александре Есенине лежит строго на моих плечах! Это официальное заявление! — после чего он вышел из помещения.
Агенты подошли к клетке с Захаром. Горький вручил им ключи и подождал, пока они достанут субстанцию с Захаром внутри. Он проводил их до выхода, где стояли несколько военных машин без опознавательных знаков. Они загрузили туда тело и уехали в неизвестном направлении.
* * *
Два часа спустя, после возвращения Михаила в КИИМ.
Маша, как только узнала, что в КИИМ доставили Мишу, ни секунды не медля, сорвалась и приехала в институт.
Оказалось, что за это время к институту подъехало много государственных машин. Тут и транспорт Есениных, и Нахимовых, Фанеровых, и Трубецких с Бердышевыми. Также и государственные военные машины. И все стояли у входа. Никого на территорию не пропускали.
Маша пыталась дозвониться до ребят, которые прибыли вместе с Мишей, но никто не отвечал. Это слегка встревожило ее, как и наличие кучи машин родов и Канцелярии у института.
Подъехав на студенческую парковку, она прошла через КПП, отбиваясь от толпы репортеров. Видимо, кто-то из студентов что-то ляпнул.
Когда она прошла на территорию, то сразу направилась в лазарет.
И подходя к центральному входу, она увидела, как в двери входит никто иной, как сам Михаил Павлович Чехов с маленькой девочкой. Это еще больше встревожило Машу.
Даже не так.
Когда ты видишь самого сильного лекаря Российской Империи, то понимаешь, что просто так его никто не будет вызывать. А если вспомнить слова отца
Маша догнала Чехова на подходе к лазарету.
— Михаил Павлович, здравствуйте! — окликнула она мужчину, поравнявшись с ним.
— Ой, Машенька, здравствуй! — он наклонился к сопровождающей его девочке. — Френсис, поздоровайся, это Мария Кутузова-Кузнецова.
— Здравствуйте! — улыбнулась девочка. — Тетя, а вы ждете ребенка?
— Да, — немного смутившись на «тетю», кивнула Маша.
— Так, Френсис, не отвлекай Машеньку, — и Чехов посмотрел на нее. — Ты к мужу?
— Да! Вы знаете, что с ним?
— Хм… Давай лучше он сам тебе все расскажет, — открыв двери лазарета, произнес Чехов. — Когда очнется.
Они прошли внутрь. Всюду были лекари. Весь штат вызвали на работу.
Мария и Чехов сообщили девушке за столом, кто они и та, немного замявшись, сказала номер палаты.
Когда троица шла по коридору, Чехов иногда заглядывал в палаты, и Маша видела в них Фанерова с перевязанной головой, спящего Антона и перемотанного Звездочета.
Наконец, они остановились у крайней палаты, где должен был находиться Михаил.
Открыв дверь, они натолкнулись на странную картину
Из вазы с водой выглядывала водяное щупальце и гладила Михаила по руке. В ногах лежало странное существо, похожее на большое насекомое. А на груди шалашиком лежал Болванчик.
Сам же хозяин зверинца лежал без сознания. Все тело было перемотано. К ноге привязан грузик, чтобы выпрямлять ногу. Трубок капельниц вообще не сосчитать. Так же под кроватью обнаружили целый пакет из магазина, набитый красными кристаллами.
— Добрый день, — поздоровался со всеми Чехов, и питомцы моментально повернулись к гостю.
Никто ему не ответил. Даже не шелохнулся. Существо в ногах положило голову на лапки, притворившись спящим, но следило за мужчиной.
Посейдон уже был знаком с Чеховым, так что не сильно напрягся.
— Мария, — тихо произнес водяной и перетек ей на руку. — Я так рад тебя видеть.
— Посейдончик, — Маша сама не заметила, как из ее глаз потекли слезы. — Что случилось? Что с Мишей?
— А это мы сейчас и узнаем, — нарочито весело произнес Чехов и пододвинул стул к кровати. — Френсис, сядь, пожалуйста, в углу.
Чехов потер ладони и начал водить по телу Михаила.
Маша же посмотрела на новое существо, которого она раньше не видела. Оно кивнуло.
— Это Тари, королева термитов, — произнес Посейдон. — Она очень… хорошая.
Огромное насекомое спрыгнуло с кровати и подползло к Марии. Та без страха протянула руку и погладила создание.
— Ого! Какая приятная у тебя чешуя, — улыбнулась Мария.
Чехов становился все угрюмее.
— Надо же… — произнес он.
— Что такое, Михаил Павлович? — спросила Маша, встав у него за спиной.