Я выбираю тебя
Шрифт:
– Где Изабель?
– Внизу с миссис Нельсон. – Фиплс пощекотал Даниэлли пальцем, заставляя ее смеяться, но девочка быстро переключила свое внимание на Эшби. Похоже, он очаровал ее.
Граф нахмурился:
– С экономкой? Что, черт возьми, тут происходит?
– Гектор прыгнул на нее и перепачкал слюной. Мисс Изабель нужно смыть пятна. Она упомянула о том, что он был щенком, когда она подобрала его...
– Это она отдала мне его.
Не обращая внимания на исполненный любопытства взгляд дворецкого, Эшби не отводил глаз от веселящейся
– Кажется, вы ей понравились, милорд. Удивительно. Прижав девочку к груди, Эшби взял ее ручку, лежащую на его щеке, поднес к носу и едва не растаял. Он понял, как мужчины начинают пылать любовью к младенцам. Эта малышка так напоминала Изабель, что его сердце сжалось. Кто-то осторожно постучал в дверь.
– Фиппс, вы здесь? Могу я войти? – раздался голос Изабель. Дьявол! Эшби не готов был впустить ее в ад. Но и под столом он тоже не собирался прятаться.
– Фиппс, возьми ребенка и ступай к ней.
Сунув руку в карман, дворецкий достал маску.
– Я вправе ожидать существенной прибавки к жалованью, милорд.
Старина Фиппс.
– Как насчет десяти процентов?
Выхватив из рук дворецкого маску, Эшби вернулся на стул и усадил Даниэлли на колени. Завязать маску оказалось непросто, потому что девочка тотчас же принялась засовывать свои крошечные пальчики в прорези для глаз. И все же он был еще не готов выпустить из рук свое сокровище.
– Войдите! – наконец крикнул Эшби, поразившись тому, как участился его пульс.
– Вот ты где, моя дорогая. – В кабинет вплыла Изабель и не останавливалась до тех пор, пока не поравнялась с графом. На ней было платье из муслина бледно-лилового цвета с высоким воротничком из крепа и лиловой лентой, подвязанной под высокой полной грудью, соблазнительный вид которой открылся взору Эшби, когда девушка наклонилась, чтобы забрать у него Даниэлли. Но на этом его мучения не закончились – от Изабель тоже исходил аромат ванили.
Эшби ощутил напряжение в чреслах. Он встал, жалея о том, что не уродился ниже ростом, или о том, что не купил стол повыше.
– Свободен, Фиппс.
«По крайней мере ты еще жив, старина», – угрюмо размышлял Эшби, наклонив голову, чтобы поглубже вдохнуть аромат Изабель. Ее полные мягкие губы коснулись округлой щечки Даниэлли, и от этого зрелища все перевернулось в груди у графа. Внезапно его посетила мысль: эти две восхитительные девочки могли бы принадлежать ему. Если бы только он правильно раскинул карты, если бы дождался, пока Изабель вырастет, если бы не вел себя как малодушный идиот...
– Кажется, я просил вас держаться подальше от моего дома, – сквозь зубы процедил Эшби.
– Думаете, меня так легко запугать? – Изабель повернула голову, чтобы взглянуть на графа, и нежный локон, выбившийся из ее прически, легонько коснулся его губ. Граф сглотнул слюну, а ослепительная улыбка Изабель
Эшби подошел ближе, и его взгляд остановился на ее губах, напоминающих спелые вишни. Но Изабель вдруг крепче обхватила девочку, разрушив чувственное оцепенение. Господи, Эшби чувствовал себя собачонкой, которую ведут на поводке.
– Я рассказала подругам о вашем пожертвовании. – Изабель широко улыбнулась. – Видели бы вы их лица. Пять тысяч фунтов! Они ужасно хотели поблагодарить вас лично. Мне пришлось солгать скрепя сердце и сказать, что человек, пожертвовавший такую сумму, пожелал сохранить свое имя в тайне. Софи считает, что это и есть истинная благотворительность – пожертвовать деньги тайно, чтобы не оскорбить чувств тех, кто беден. Софи назвала вас выдающимся.
И тут Эшби вновь увидел это – обожание в прекрасных глазах Изабель. Сердце в его груди болезненно сжалось, и граф с трудом узнал свой собственный хриплый голос.
– Я был рад сделать это, но...
– Ничего не говорите. – Изабель тряхнула головой. – Я пришла не для того, чтобы надоедать вам. Я уважаю ваше решение.
– В самом деле? – Эшби нахмурился под маской. – Тогда зачем вы пришли? – Собственное любопытство просто убивало его, а душу внезапно сковал страх – что, если она перестанет приходить?
Улыбнувшись, Изабель приподняла малышку и, к изумлению Эшби, вручила ее ему.
– Я так много рассказывала о вас Даниэлли, что ей ужасно захотелось познакомиться с лучшим другом своего дяди.
– Дядя! – тоненько произнесла девочка и провела своей пухлой ладошкой по волосам и уху Эшби. Странное дело – нежное прикосновение детской ручки заставило графа вновь ощутить себя полноценным человеком. Удивительно.
Глаза Изабель цвета небесно-голубых ирисов наполнились любовью.
– Ну разве она не прелесть? Вообще-то она не жалует никого, кроме членов семьи. Так что примите мои поздравления, вы приняты в клуб избранных.
– Львиная гордость семейства Обри? – Губы Эшби тронула улыбка. – Так... что вы рассказали ей обо мне?
– Ну, например, я сказала ей, что вы любите щенят. А остальное останется между нами, девочками.
Эшби прижал крошку к себе, чувствуя, как его измученная душа понемногу наполняется теплом.
– Она такая чистая, такая беззащитная. – Лучезарная улыбка на крошечном личике пробудила в Эшби желание защитить это маленькое существо.
– Как же такому совершенному созданию выжить в нашем полном опасностей мире?
– Это и есть ее оружие – она так мала и очаровательна, что вызывает в людях желание защитить ее.
Горло Эшби сжалось, и он взглянул на Изабель. Ее влияние на него осталось прежним. Эшби нежно погладил шелковистые волосики девочки.
– Она прелесть. Сколько ей?
– Год и месяц.
Эшби знал, что не имеет права спрашивать, и все же не удержался от вопроса:
– А кто ее отец?
Изабель сдвинула брови.
– Интересный вопрос, – ответила она, как-то странно взглянув на графа.