Я злая. Просто у меня глаза добрые...
Шрифт:
— Ты разве не знаешь ответа на этот вопрос? — с иронией произнес Михаил.
Промолчать на эту реплику я не смогла. Как обычно, подвела моя вредная черта — говорить все, что думаю. А потом получать за это:
— А то ты не знаешь, что Дин никогда не скажет тебе “да”!
Михаил резко развернулся ко мне, впиваясь взглядом. От этого мне захотелось сжаться, превратится в что-то мелкое и невидимое. Мои голосовые связки вдруг заполыхали огнем, судя по ощущениям, от чего я тихо заскулила, стискивая кулаки.
— Люцифер пошел против нашего отца, —
В голове завертелись мрачные воспоминания. Люцифер каждые сутки говорил о Михаиле. Очень много я слышала от дьявола и знаете, что? В его словах было очень много боли. Я могла ощущать эту боль. Могла пропускать её через себя. Не смотря на то, сколько мучений пережила я, не смотря на то, каким чудовищем является Люцифер, против воли или по своей, я стояла на его стороне.
— Не правда! — воскликнула я, едва тот договорил свою мысль. Не смотря жгучую боль в легких, слова едва ли не сами слетали с моего языка. Но я не жалела об этом. — Ты предал! Предал своего брата! Бросил его тогда, когда была нужна твоя поддержка! На снисхождение своего отца ты променял верность брату! Это не Люцифер предал вас, а вы — его!
Каждое слово я выделала повышенным голосом, каждую фраз я говорила, едва не шипя и не брызгая ядом, как змея. Мою гневную речь Михаил выслушал молча. И пару мгновений после он молчал. И тогда же до меня дошло, что произошло, что именно я сказала…
Адская боль, невыносимое ощущение мгновенно распространялось по телу. Согнувшись пополам, я рухнула на пол. Легкие переполнялись колющей болью, кости — словно их ломали изнутри. Я расцарапывала запястья, пытаясь угомонить боль внутри, кричала, пытаясь отвлечься от такого давления силы на мозг. В глазах все поплыло, мешая рассмотреть детали.
— Жалкая пародия на идеал, — зло произнес Михаил. Его голос доносился, словно сквозь вату. — Не смей твердить то, чего не знаешь. Ты аномалия, которую создал Люцифер на зло мне и нашему отцу. Ты не имеешь право голоса!
Каждое слово сопровождалось звуковыми взрывами в ушах. Отбойные молотки колотили по коре мозга, выбивая весь рассудок и превращая мои мысли в фарш. Больно было даже дышать, от чего хотелось орать еще больше. Это был физический ад.
А потом меня откинуло куда-то в сторону. Наверное, то время, которое показалось мне вечностью, на деле было лишь долями минут. Снова боль от удара. Только на это раз острее, чем от удара о бетон. Сквозь туманную пелену я могла рассмотреть, что в бедре торчит штык из металла. Хотела дотянутся рукой до него, чтобы вытащить. Но не смогла. И больно и тяжело. Поэтому не оставалось ничего, кроме, как наблюдать за Винчестером и Михаилом.
Я мало что могла разобрать, услышать или увидеть. Все, было, словно через грязное стекло — плохо видно и слышно. Но единственные слова, которые до меня долетели, заставили меня задуматься:
— Потому что я должен верить, что могу выбирать, что мне делать с моей ничтожной
Дин всегда отличался тем, что за его маской самодовольного охотника скрывается нечто большее. И невольно я увидела за этой маской Михаила. Глупо звучит, правда? Но это так. И чем больше туманился мой разум, тем больше я понимала, что Дин и Сэм — это земные прототипы Михаила и Люцифера.
“— Мой брат предал меня. Вини его в моей беспощадности”, — эти слова как-то сказал мне Люцифер, когда я обвинила его в жестокости по отношению к существу, которое он создал.
Сил думать и размышлять еще не осталось. Я кое-что услышала, обрывки фраз:
— …не уйду без неё…
— …ничего нестоящая тварь…
Хотелось бы задуматься о том, кто я в этом бренном мире. Правда ли я та “ничего нестоящая тварь”? Но просто не хватило возможностей. Я попросту вырубилась.
Когда я открыла глаза, поняла, что нахожусь там же, где я выключилась — в доме Мэри. Только здесь никого не было: ни Винчестеров старших, ни Винчестеров младших. Я со скрипом привстала на коленях. Теперь мне все же удалось до штыря, который торчал у меня из ноги. Скрипя зубами, стискивая кулаки до крови, я встала на обе ноги, придерживаясь за стены и обломки фурнитуры.
Голова трещала. Думай логически, Шаира, где могут быть твои Винчестеры? По теории, уже в будущем. Но не известно, права ли я. Мне даже не известно, Кас тут или по-прежнему в гостинице, в номере для молодожен. Поэтому единственный способ выяснить, что к чему, поехать в ту самую гостиницу. Я поплелась к выходу, держась за все, что попадало под руку. Руки, выпачканные в моей крови, противно скользили по железным поверхностям. Подумалось с иронией, что только недавно валялась в таком состоянии у Люцифера в доме. Вот я везучая на драки и побои.
Машину я поймала не сразу. Не потому что не останавливались, потому что останавливаться было некому. Ветер противно хлестал в затылок, пробирал до костей холод, сказывалась температура ночи. На мою удачу, через долгое время (а может и не очень, часов-то у меня не было), мне попалась машина, которая остановилась у меня. И хвала всем подряд — водитель был мужчиной, которого очень легко принудить выполнить твое одолжение.
В машине было тепло и уютно. Из магнитолы играла музыка группы Beatles, от чего я невольно покачивала головой в такт мелодии. Убедить водителя, что нам срочно нужно в тот мотель, не составило труда. Поэтому на место я прибыла достаточно быстро.
На ресепшене, увидев меня, все вытянулись в лицах, глазея на мой внешний вид.
— Кадр из 113, для новобрачных никуда не уходил? — спросила я, игнорируя удивленные взгляды.
— Н-Нет, — слегка заикающимся тоном ответил парень.
Вот и славненько. Не сказав ни слова, я направилась дальше по коридору, надеясь, что Кас остался там.
— Мэм? — окликнул меня парень с ресепшена, — вам, может, помочь?
— Да, — крикнула я, не поворачиваясь, из коридора, — не задавай тупых вопросов!