Яд первой любви
Шрифт:
— Да, пожар на станции. Там люди заперты. Пожарные тушат, но нихрена не получается пока что, — Влад ответил, с тревогой собирая документы в папку.
— О, Господи! — прикрываю рот рукой, представляя какой ужас переживают работники. А их семьи…
— Скоро по всем новостям будут трезвонить.
Влад проводит рукой по волосам, и я вижу, что он очень нервничает. Переживает. Это безумная ответственность за чужие жизни. Бедный мой.
— Дай мне знать, ладно? Когда приедешь. Я буду волноваться, —
— Конечно! — прижимает меня крепче и, закрывая одной рукой кейс, целует в висок.
А потом… потом происходит то, чего я и боялась. Говорят, если ищешь неприятности, ты их найдешь. Вот и они меня нашли.
Влад
Бл*дь, меня трясет так, как давно не трясло.
Двери заклинило в здании, и трое рабочих остались в западне. Никто не может с ними связаться, и я, черт раздери, не знаю, как им помочь. Пожарники пытаются ломом выломать дверь, при этом туша огонь, разразившийся в другой части здания. На окнах решетки, мужикам не вылезти.
С каждого потребую из технического обслуживания. Будут отчитываться мне, как перед самим Богом, кретины. Бабки получают, а выполнить свою работу не могут. Конечно, я понимаю, что иногда виноват может быть и просто случай, но сейчас, когда трое человек могут сгореть заживо, я соображаю очень хреново.
Уже готовлюсь попрощаться с Лилей, когда в кабинете вдруг раздается стук, и в проеме нарисовывается голова Киры. Пиздец. Беда не приходит одна.
Кира, судя по всему, не ожидала увидеть в моих объятиях Лилю, поэтому сначала мешкается, но потом натягивает улыбку на лицо и входит без спроса.
— Доброе утро.
— Доброе, — отвечаю я, чувствуя, как Лиля слегка напрягается.
— Доброе утро, — говорит маленькая и хочет отойти, но я не отпускаю.
— Кир, что-то срочное? Я сейчас уезжаю, машина внизу ждет.
— Да нет, — взгляд Киры цепляется за мою руку на талии Лили и встречается с моим, — я просто зашла спросить не оставляла ли у тебя в субботу папку с эскизами новой коллекции.
— Нет, я не находил, — отвечаю на автомате и только сейчас понимаю, как это звучит для Лили.
Она в мгновение столбенеет, никак внешним видом не показывая перемену в настроении, но я буквально ощущаю, как между нами молниеносно выстраивается стена.
— Ну ты посмотри, пожалуйста, в моей комнате. Не могу ее найти, перерыла уже все, — продолжает забивать гвозди в гроб Кира, прекрасно отдавая себе отчет в том, что делает.
Меня накрывает гневом. Это уже перебор. Даже для нее, хотя для этой женщины я всегда делал поблажки. Сейчас она ступает на опасную тропинку.
— Кира, выйди и подожди меня внизу, — цежу сквозь зубы, замечая, как ледяной коркой покрылся взгляд Цветочка. Твою ж мать.
— Что? — Кира не верит в
— Выйди, сказал! И дверь закрой!
Кира даже дернулась от неожиданности. Обдала меня таким осуждающим взглядом и гордо застучала каблуками по ламинату. Дверь захлопнулась, а я развернулся к Лиле.
— Послушай, мне сейчас некогда объяснять, но это не то, о чем ты подумала! Все совсем не так, как выглядит, Лиля.
Я не узнавал больше маленькую. Она изменилась не только в лице, а и внешне. Черт раздери гребанные совпадения. Почему именно сейчас мне нужно уезжать?
— Я знала, что так будет, — говорит отстраненно и поднимает на меня свои карие льдины. — Все ждала, когда прежний Влад вернется, а ты не заставил себя долго ждать.
— Нет, — рявкаю и обхватываю ее руками, — между мной и Кирой ничего нет. Уже два года как. Абсолютно ничего. Мы спали в разных комнатах. Я расскажу почему, но сейчас не место и не время, поверь. Просто поверь, Лиля!
Сегодня весь мир решил ополчиться против меня. Сама вселенная издевается, потому что дверь в кабинет снова распахивается, и Слава раздраженно кидает:
— Влад, я жду тебя уже десять минут, на самолет опоздаем, Лиля никуда не денется!
Приходится оторваться, только почему-то мысль, что она все-таки куда-то денется, плотно поселяется в голове. Целую пухлые, покрытые красной помадой губы и еще раз твердо говорю:
— Мне никто кроме тебя не нужен!
Лиля не смотрит на меня. Уткнулась в пол. Да что ж за гребанный день такой, а?
— Слышишь меня, Лиля?
— Езжай, Влад! Пожар не станет ждать, — безэмоционально произносит Лиля, заставляя сердце колоштматить ребра от плохого предчувствия.
— Влад, едем! Там уже папарацци понаехали, их едва сдерживают, нас требуют! — торопит Слава.
С камнем на сердце выхожу из кабинета.
Хочется въеб*шить в стену с кулака, потому что из рук утекает то, что я так старательно собирал по капле.
Злость на Киру заставляет меня еле себя сдерживать, когда мы выходим на улицу, и я вижу ее на крыльце.
— Я щас, — кидаю Славе и подхожу к бывшей. — Ты что устроила? — рычу в блестящие от слез глаза, но сейчас меня это не трогает.
— Влад, я не специально…
— Не ври мне! Ты специально, Кира! Послушай меня внимательно, ты единственная женщина, к которой я все еще питаю уважение! И если ты хочешь, чтобы так и осталось, не убивай его во мне окончательно.
Кира прикрывает глаза и рвано втягивает воздух:
— Но как же мы?
— Нас нет, Кира. Уже давно нет. Ты знаешь, что я позволял тебе всегда приходить без предупреждения, так вот больше этого не делай и освободи, пожалуйста, комнату! — Кира неверяще взметает на меня взгляд.