Ядерный будильник
Шрифт:
— Я тебе уже говорил про непредвиденный фактор.
— Не помню.
— Алексей Белов. Брат этой самой…
— Это я помню. Я не помню, чтобы ты называл его непредвиденным фактором.
— По сути дела, он и есть этот самый фактор. Я решил его использовать, чтобы накрутить напряжённость…
— Ты уже это говорил. Что дальше?
— Ну… Я накручивал по двум фронтам. И полковника, и Белова. Чтобы…
— Чтобы полковнику совсем небо с овчинку показалось. Это я помню. Теперь поконкретнее.
— Я её докрутил до того,
— Ты подсуетился.
— Я помог. А когда Белов узнал про это, он дошёл до точки и взял в заложники полковничьего сына. Ну, то есть не он сам взял…
— Ты подсуетился.
— Я помог. То есть полковник Фоменко был плавно подведён к мысли, что Белову теперь терять нечего. И никто полковнику в этой ситуации не поможет, кроме неизвестного доброжелателя.
— То есть тебя.
— Именно. А я опять-таки помог — в обмен на информацию.
— Я все понимаю, я не понимаю, почему у него дыра в башке.
— Белов, — сказал Дюк и кашлянул. Если это был намёк, то Бондарев его не понял.
— Что — Белов? Давай напрямую, безо всяких там…
— Напрямую будет так. Я пока отслеживал всю эту ситуацию… Короче говоря, я подумал — а он ведь ничего, этот парень. Белов, я имею в виду.
— В каком смысле?
— В смысле — упёртый такой, настырный. Правильный парень. Подходящий.
— Куда это он подходящий?
— К нам.
Бондарев вздохнул. Ему захотелось немедленно поделиться с кем-нибудь своими соображениями насчёт Дюка, но полковник Фоменко явно не был настроен на беседу, а говорить самому Дюку о его ошибках было примерно то же самое, что кидать в стену каучуковые мячики — мало того, что отскочат, ещё и по лбу треснуть могут.
— Ты… Ты давно в отдел кадров записался? — спросил Бондарев. — Тебя сюда за этим прислали?
— Я знаю, зачем меня прислали, — отмахнулся Дюк. — И я всё сделал правильно. Вот если бы ещё этот придурок свой лоб не подставил под пулю…
— А что ж ты с пулей-то не договорился? Что ж ты с ней не согласовал? Что вообще твой полковник в лесу делал?
— Белов взял полковничьего сына в заложники. Я полковнику сдал его местонахождение. Полковник взял своих ребят и почесал на место, чтобы все окончательно урегулировать. Я все организовал, выбрал полянку в лесу, поставил туда машину с Беловым и полковничьим сыном. Все как положено. А потом думаю — парень-то ведь неплохой. Глупый, правда, но это по молодости, это пройдёт. А хватка есть, а удар держит, один против системы пошёл и ведь продержался… Жалко терять такого парня. Полковник ведь его непременно замочил бы.
— И что же ты сделал после этих замечательных рассуждений?
— Я решил — дам парню шанс. Если он действительно толковый, то использует его, прорвётся.
— Ага… То есть ты ему в благотворительных целях положил в машину автомат.
— Не
— Оружие. Пистолет, нож…
— Не угадал. Я ему положил…
— Да хоть шоколадный торт. Тебя не за этим сюда посылали. Не ради экспериментов — прорвётся не прорвётся… — Бондарев замолчал.
— Ну, — сказал Дюк. — Ну-у-у…
— Что это ты нукаешь?
— Ну, теперь спроси меня. У тебя на физиономии написано, что ты хочешь меня спросить — прорвался он или не прорвался.
— Больше у меня ничего не написано на физиономии? Не написано, что я вообще обо всём этом думаю?! — Бондарев покачал головой, но Дюка эта демонстрация недовольства не обманула. После нескольких мгновений сурового молчания Бондарев нехотя спросил: — Ладно. Сколько там было людей с этим полковником?
— Пятеро, он шестой.
— Что за люди?
— Его личный отряд.
— А у твоего Белова? Что там за подарок?
— Чисто символическая вещь, — ухмыльнулся Дюк. — Чисто символическая.
Глава 11
Алексей Белов: замкнутый круг
1
В эти минуты, вполне возможно последние в жизни Алексея, время текло как-то слишком быстро, а мысли, напротив, — слишком медленно. Алексей для ускорения мыслительного процесса дважды треснул себя ладонью по лбу, но родилось лишь предложение развязать Олега Фоменко и дать ему хорошего пинка под зад — пусть бежит в лес, отвлекает на себя внимание. Предложение было бы неплохим, если бы у Алексея имелось время. А сейчас уже было не успеть распутать все эти мастерски завязанные узлы. Вот именно — мастерски. Какой-то недобрых дел мастер сварганил эту ситуацию, и смысл её только самому мастеру, должно быть, и понятен.
Секунды утекали, а руки Алексея лихорадочно шарили вокруг, рылись в «бардачке», забирались под сиденья… Он и сам не знал, что именно ищет; он искал что-то. Какую-то вещь, которая спасёт его. Что-то типа волшебной палочки. Что-то типа…
— Михалыч! — громко сказал мужской голос. Это было уже совсем рядом. Это уже… Это уже конец. Алексей мгновенно соскользнул с сиденья на пол, съёжился. Олег Фоменко на заднем сиденье, наоборот, оживился и заёрзал.
— Ты засёк кого-нибудь?
— Никого.
Это голоса с противоположных сторон поляны. Это кольцо. Кольцо — это замкнутая линия. Замкнутая. То есть не имеющая выхода. По-русски это ещё называется «кранты». И много ещё есть других хороших русских слов для обозначения такой ситуации.
— Я сейчас выйду, не шмальни в меня случаем…
— Ага.
Алексей машинально отметил, что эти говорят «шмальнуть», а у Алексея во взводе говорили про то же самое «засадить» или «херачить». Вот, оказывается, в чём разница. Когда ты стреляешь, то херачишь. Если в тебя, то шмаляют. Отлично.