Ядовитая боярыня
Шрифт:
И, засмеявшись, Иордан размашисто зашагал прочь — с виду нескладный и нелепый, но на самом деле умный и опасный. И Флор подумал: «Хорошо, что пока он на нашей стороне».
Пока Кроуфилд возился с волокушами, обламывая с елей длинные ветви и являя чудеса в области вязания узлов, Флор торопливо осматривал поляну. Теперь он жалел о том, что не взял с собой еще и Сванильдо. «Лесной эльф», возможно, потому и именует себя «лесным», что умеет различать следы в лесу. А может, это только наименование.
Флор зашел в лес и принялся осматривать поляну со стороны. Люди Турениной наверняка все уже подготовили и заложили пороховые мины. И коврами все прикрыли…
Прежде чем мысль о коврах, которыми все прикрыто, утвердилась в голове Флора, постороннее обстоятельство отвлекло его внимание: через лес, не смущаясь шумом, ломился какой-то крупный зверь… Или то не зверь вовсе? Флор прислушался повнимательнее. Вот «зверь» споткнулся о ствол упавшего дерева, не приметив его за ворохом палой листвы и высокой травой, и выбранился.
Флор не сдержал улыбки: приказной дьяк все-таки явился уяснить — а вдруг, неровен час, правы «медвежата», и Туренина действительно утратила рассудок, затевая покушение на жизнь государя? Может, оно и не так, но проверить следовало.
Колупаев выскочил на Флора, как лось, и уставился на него бешеными зелеными глазами.
— Что?! — гаркнул Колупаев.
Флор помолчал, а затем выпучился не хуже Назара и заорал в ответ:
— А ничто!!
Оба засмеялись.
— Плохо дело, Назар, — сказал Флор, отсмеявшись, — здесь уже все подготовлено. И коврами покрыто. Клянусь тебе, это правда! Когда мы пришли, на нас набросились и пытались убить, даже не спрашивая, кто мы такие и для чего здесь находимся…
Колупаев сверкнул зубами.
— Царь уже на подходах к Новгороду, — сказал он. — Времени почти не осталось. Уходите. Я уберу ковры.
— Идем, глянем, что там, — согласился Флор.
Когда они приблизились к охотничьему домику, там уже готовы были волокуши. Кроуфилд степенно курил, созерцая свое произведение.
При виде Назара, выломившегося из леса, англичанин вынул изо рта трубку и сотворил жирное кольцо дыма.
— О, — молвил он, — вот и господин Колупаев! Это отлично!
— А ты что здесь делаешь? — хмуро осведомился Колупаев. — Что здесь?..
— Этот господин получил ранение, — сообщил Кроуфилд. И обратился к Флору: — Я верно формулирую? В сражении с врагами государя. Надлежит транспортировать его до места, где найдется телега…
— Долгонько тащить придется, — буркнул Колупаев. — Как бы не помер.
— Не помру, — подал голос Вершков с земли. — Мне уже лучше.
С этим он закатил глаза, вздохнул и отключился.
— Вот и хорошо, — подытожил Колупаев, взглянув в его сторону только мельком. — Убирайтесь все отсюда. Времени в обрез, я займусь бочками. Где они, говоришь?
— Полагаю, под коврами, — сказал Флор.
Колупаев широким шагом
— Ловко! — пробормотал Колупаев. — Ну вот что, разбирать все это некогда и мне не под силу, а объявлять царю, что его здесь собираются поднять на воздух вкупе со двором и иноками, я не намерен. Сие будет пятно позора на град Новгород, так что… Убирайтесь отсюда!
Возражений он не услышал. Флор помог Кроуфилду водрузить Вершкова на волокуши, оба впряглись в лямки и потащили раненого прочь. Несколько раз они останавливались передохнуть. В лесу все было тихо.
Затем неожиданно прогремел взрыв. Оба вздрогнули. Флор снял шапку и перекрестился.
— Ты полагаешь, Олсуфьич, что он взорвал сам себя до смерти? — спросил англичанин.
— Да, — сказал Флор.
— Это неразумно! — возмутился англичанин.
— Назар же объяснил: разминировать некогда, объяснять царю, в чем дело, — нельзя…
А Флор подумал о том, что скоро выяснится: семейство Глебовых погибло по ошибке… Колупаев не перенес бы стыда. Он уже сейчас понимал, что обрек на мучительную и позорную смерть неповинных людей, пусть даже выполняя свой долг. И решил выполнить свой долг и далее — и уйти с поверхности земли прямо сейчас, пока не стали явлены многие подробности.
Хотя смерть, конечно, ни от чего не спасает.
— Отмаливать колупаевскую душу — трудное будет занятие, — пробормотал Флор.
— Он был человек действия, — согласился Кроуфилд. — Действие всегда опаснее для спасения души, нежели бездействие.
— Не согласен, — возразил Флор. — Хотя в данном случае ты, конечно, прав.
— Это потому, что мы, англичане, — народ конкретный, — сообщил Кроуфилд, подумав.
Оба вздохнули и потащились по лесу дальше. Вершков молчал, как будто уже умер, хотя всякий раз, когда друзья проверяли его состояние, оказывалось, что он вполне жив, дышит, и даже кровотечение как будто остановилось — во всяком случае, повязки больше, чем уже есть, не намокали.
< image l:href="#" />Глава 16
Конец ядовитой боярыни