Ядовитая кровь

Туров Тимур

– Я не буду с тобой говорить, тварь! – выкрикнул Влад. – Не...

Удар в солнечное сплетение, и воздух исчез во всей вселенной.

– Ты скажешь! – прорычал зверь. – Скажешь...

– Скажу... – еле смог пробормотать Влад. – Если ты прекратишь...

Еще удар – Влад закашлялся, перевернулся на бок. Прижался щекой к вонючей ткани манежного покрытия.

Удар, на это раз – по ребрам. И, кажется, ногой. И еще раз – точно ногой. Директор все-таки берет себя в руки. В лапы. Нет, все-таки в

руки. Снова стал человеком. Почти человеком.

– Отревел? – со стоном спросил Влад. – С тобой снова можно разговаривать?

А ведь всего пару минут назад директор был таким невозмутимым.

Влад медленно, прижимая руку к ушибленному боку, встал. Выпрямился.

Если бы арена перестала раскачиваться... И немного воздуха. Не этой звериной вони, а нормального чистого воздуха. Всего несколько глотков.

Медведь снова исчез. Снова перед Владом стоял силовой жонглер на пенсии. Тяжело дышащий жонглер, скалящий зубы силовой жонглер в изодранном в клочья спортивном костюме.

– Несколько глубоких вдохов... и медленных выдохов, – посоветовал Влад. – Но если ты мне ребра повредил – пеняй на себя. Я...

– Кто убил? – выдохнул оборотень.

– Кто-то очень сильный? – предположил Влад. – Кто-то, кто смог схватить молодого здорового маах'керу, скомкать как тряпичную куклу и принести с Павлова Поля к цирку... И обратите внимание – он точно знал, откуда этот конкретный маах'керу. На вашем ведь не было ошейника с просьбой привести его к хозяину. Не было? Откуда он это узнал? И, подозреваю, запаха никакого не было на трупе, иначе вы бы выследили... Вы умеете, я знаю...

Директор труппы отошел и опустился на барьер манежа.

Влад подошел и сел почти рядом, правда, боком, так и не сумев заставить себя повернуться к труппе оборотней спиной.

– Все так? – спросил Влад.

Оборотень кивнул.

– А если бы вы узнали, кто это сделал?

Оборотень усмехнулся.

– А если это человек? – спросил Влад.

– Человек? – недоверчиво протянул Арсен Михайлович. – Человек?!

Ненависть и недоверие в голосе. Недоверие, ненависть и... Человек?

– Вам не сказали, что в Харькове гастролируете не только вы? – Влад прижимал локтем наливавшийся болью бок и одновременно боролся с головокружением.

Темнота была рядом. С утробным бульканьем переливалась за лучами прожекторов. Она ждала своего момента.

– Убери свой зверинец, – сказал Влад.

– Нет.

– Убери. Потом ты сам все поймешь, а сейчас – убери.

– Нет.

– Ты их сможешь удержать, если они узнают? Сможешь остановить? Они могут просто погибнуть. Чик, и готово. И тебе придется воровать из зоопарка пантеру, еще волков, ну и других животных, – Влад даже смог повысить голос.

Дышать мелкими глотками и одновременно почти кричать

было непросто. И очень больно.

– С ними не будут сражаться. Их просто убьют. Я не знаю, что будет использовано на этот раз, но, похоже, у человека этого богатый магический арсенал. Очень богатый. – Влад тихо застонал. – Убери остальных. Не бойся, я на тебя не наброшусь... И фонари... Достали. Выслушай, потом – убивай, ешь, откладывай на зиму... Что хочешь...

Остановиться. Прекратить нести это бред. Медведь все и так понял. Теперь он примет решение...

– Всем выйти, – глухо произнес оборотень. – Всем – выйти.

– И фонари, – напомнил Влад.

– Пушки, – сказал оборотень, и прожекторы погасли.

Стало темно. Влад словно ослеп. Он слышал, как кто-то шел к выходу, как несколько раз стукнули сиденья кресел. Никто из циркачей не проронил ни звука. Они все настолько хотели узнать, кто убил волка, что готовы были сносить оскорбления.

Они могут и потерпеть.

Дверь закрылась.

Кромешная темнота.

– Я слушаю, – сказал оборотень. – Только...

– Что?

– Если ты надеешься выторговать жизнь...

– Конечно... – Влад попытался засмеяться, но зашипел от боли и закашлялся. – Дурак неумный... Кто же так бьет? Медведь.

– Кто убил?

– В городе появился борец против чужаков, – сказал Влад. – Ваш... родственник стал седьмым. Шестеро погибли до этого. Были убиты. Человеком.

– Человеком, – произнес оборотень тусклым, безжизненным голосом.

– Вам действительно ничего не сказали?

– Кто?

– Тот, кто вас пригласил.

– Мы его не видели.

– Как? – не понял Влад. – Что значит – не видели? Он же со мной приезжал...

– Этот? – Влад не видел собеседника, но иронию смог уловить сразу.

Иронию и пренебрежение.

– Нас вызвал не он.

– Но на афишах...

– На сарае написано что? А в нем – дрова. Я правильно воспроизвел вашу поговорку?

– Да.

– Нас вызвал не он. И заказчик – не он. Для него мы бы не приехали. И на него мы бы не работали. Понятно?

– Понятно. Но и Серый вам ничего не говорил...

– А кто он такой, чтобы мне что-то говорить? Он может сидеть возле чужого стола и ждать, когда ему бросят подачку. Со мной он говорить не может.

– Понял, – пробормотал Влад.

Потрясающая характеристика для уважаемого предпринимателя, филантропа, альтруиста и вообще конкретного пацана Сергея Леонтьевича Салунского. Ради одной этой характеристики стоило прийти в цирк этой ночью... Хотя удары по ребрам уже были явным перебором.

– Ладно... – протянул Влад. – Ладно. Об этом – потом. Сейчас о другом. Скажи, ты знаешь, что этой ночью в моем подъезде вырезали семью маах'керу?