Ядовитая пыль
Шрифт:
Так много белого везде, включая комнату, в которую её поместили. Слово «комната» не совсем передаёт суровость с открытой уборной, расположенной в углу. Раковина для рук и чистки зубов, а также кабинка, которая служила душем и устройством для вывода отходов. Кровать оказалась удобнее, чем ожидалось с мягким матрасом. Она проводила на нём много времени, удивляясь тому факту, что они настолько широкие. Она с беспокойством посмотрела на металлические кольца, приваренные к ножкам кровати, и слишком легко могла представить, как к ним
Она винила Акселя за эту мысль.
Аксель.
Ей хотелось опечалиться его смертью. Но оцепенение взяло верх. Она вообще ничего не чувствовала. Даже не сожалела о том, что он не придёт за ней. Никто бы не пришёл. Она здесь уже несколько дней, когда не с кем даже поговорить. Те, кто приходил и заботился о ней, почти ничего не говорили, только: «Повернись». «Руки вверх». «Ешь, или мы поставим капельницу». Она была бы почти рада ещё одному разговору с холодным Эрлом. За исключением того, что он мог приказать вновь её выпороть. Она сделала бы всё, чтобы избежать этого.
Резкий сигнал привлёк внимание к жёлобу в стене. Маленькая дверца алькова со свистом открылась. Внутри находился запечатанный цилиндр.
— Выпей.
От приказа робота Лаура едва не вздрогнула.
Сейчас не время приёма пищи. Лекарства вводились уколами, реже давали таблетки.
— Выпей. — Намёк на нетерпение послышалось в команде
С тяжёлой головой она поднялась с кровати и, пошатываясь, подошла к контейнеру. У неё было время отметить его гладкую поверхность. Ничто не выдавало того, что скрывалось внутри. Крышка плотно прилегает к корпусу, трещин не видно. Схватив его, она заметила, что он ни тёплый, ни холодный. Маленькая дверца со свистом закрылась.
— Открути крышку и выпей.
Она не хотела.
«Но если не сделаю, меня выпорют».
Или чего ещё хуже.
А что, если жидкость куда хуже?
— Ты слышала, матерь Лаура? Открой сосуд и выпей.
Она посмотрела на него, затем на потолок, откуда наблюдал единственный круглый стеклянный глаз.
— Нет. — Ей потребовались все силы, чтобы озвучить отказ. — Ты хочешь, чтобы я выпила, тогда заставь.
Сосуд с глухим стуком упал на пол и покатился. Лаура склонила голову и ждала.
Спустя, кажется, вечность, двери открылись. Она задумалась, сможет ли согрешить ещё, чтобы её не поместили обратно в эту комнату.
— Ты не умрёшь, Лаура. — Только один человек мог так легко читать её мысли, — и он стоял в дверях камеры. Пришёл сам Эрл.
На его лице была зловещая улыбка.
— Я слышал, с тобой трудно.
«Я знал, что ты скучала. Я тоже скучал по тебе. По твоим милым крикам. И отвратительной боли».
Она попятилась к стене, от удушающего ужаса.
Он сделал шаг вперёд, дверь закрылась за ним.
— Я знал, что ты очень скоро позовёшь меня. Знал, что ты захочешь повторить нашу переподготовку. Тебе нравится боль, да, Лаура?
— Нет, — прошептала
Только не вновь.
— Ты отказываешь, Лаура, но оба знаем, что ты согласна. Почему ещё ты ослушалась, если не для того, чтобы умолять меня прийти к тебе?
«Скучала по мне?»
Насмешка на его губах появилась вместе с призрачными пальцами. Они вцепились в край разума, пробив непрочную стену, которую она возвела, а затем проложили туннель, чтобы найти самые тёмные секреты и самые болезненные воспоминания. Затем, как только пальцы завладели ими, поиграли — снова и снова, а она кричала. Пальцы были полны решимости совершить то, чего не смогли годы в Улье — сломать её.
Глава 18
В первый раз, когда Аксель услышал в голове крик, разбил мотоцикл. Гуннер придёт в ярость. И после того, как всё перестало двигаться, он лежал лицом в грязи, не шевелился и пытался расшифровать произошедшее. Кто-то причинил Лауре боль. Он это ощущал. Резко. Очень чётко. А затем ничего. Странная связь между ним и Лаурой пропала.
Что это значит? Она мертва? Нет возможности узнать.
Он поднялся и отряхнул одежду. Мотоцикл пыхтел на земле, вращая колесом.
Аксель поднял машину и чуть не выругался, когда заметил повреждённую обшивку. А значит лишь половина мощности перезарядки. Задолго до того, как он добрался до купола-инкубатора, мотоцикл заглох. Он пнул его. Выругался и закричал в небо.
— Почему ты издеваешься надо мной? Я нужен ей.
Но неудачи так и преследовали.
Потребовалось несколько мгновений жалости к себе, прежде чем он собрал волю в кулак и пошёл вперёд. Только через несколько часов Гуннер на грохочущем грузовике Анклава нашёл его. Он остановился рядом с Акселем.
— Подвезти?
Аксель запрыгнул в грузовик.
— Насчёт байка…
— Он лежит сзади, — прорычал Гуннер. — Я же говорил тебе быть с ним осторожным.
— Я распоряжусь, чтобы его починили.
— Чертовски верно. Хотя, наверное, к лучшему, что так получилось. Тебе нужно притормозить. Не обязательно мстить сегодня.
— Я не позволю им безнаказанно так нас обманывать. — Не позволил бы Лауре оставаться там ни секунду дольше, чем необходимо. Он и так потратил много времени, пытаясь добраться туда.
— Мы заставим их заплатить за содеянное, но ты не можешь врываться туда с пустыми руками, если хочешь спасти её. — Гуннер понял истинную причину его паники.
— Чем дольше она с ними… — Аксель не смог закончить мысль. Он вспомнил всё, что рассказывала ему Никки за все эти годы. Что они сделали с некоторыми Матерями. Ему не следовало соглашаться использовать Лауру в качестве приманки.
— У тебя есть план? — спросил Гуннер. — Потому что моя задача — проверить, смогу ли я въехать на погрузочную площадку, а затем бегать, как ненормальный, стреляя в людей, пока не найду твою девушку.