Ядовитый детектив
Шрифт:
– А когда вам платить? – спросила Тайка, натягивая черно-красную куртку.
– Завтра, это завтра, сегодня бухгалтерия уже закрыта. К девяти я вас жду, не опаздывайте.
Глава двадцать пятая
Мы вязли такси и через десять минут были уже в «Космосе». К этой гостинице, украшенной бегающими в ночи огоньками, я относилась с неким трепетом, она всегда казалась мне чем-то недосягаемым, как ресторан «Пекин» или гастроном «Елисеевский». Оказавшись в огромном ярко освещенном вестибюле, мы малость растерялись. Яркие витрины магазинчиков,
– Сейчас нас отсюда выгонят, – шепнула мне Тайка, – скажут, куда прёте, проститутки.
– Или побьют местные путанки, – вздохнула я. – Давай побыстрее найдем администратора и попробуем заполучить ключи, мечтаю переодеться, да смыть с себя весь этот ужас.
Удивительно, но моложавая представительная администраторша выдала нам ключ безо всякого писка. Уж не знаю, что ей наплел и сколько заплатил Шведов, но у нас не только не спросили никаких документов, но и выдали пропуска на имя Яны Кротовой и Светланы Брагиной, записав паспортные данные с наших слов, мы же их придумывали на ходу.
Наш номер оказался на третьем этаже, триста второй. Мы ожидали увидеть персидские ковры, хрустальную люстру и кровать под балдахином, а увидали небольшую стандартно-гостиничную комнату, в которую втиснули двуспальную койку с тоненьким застиранным покрывалом горчичного цвета, две тумбочки, у стены допотопный стол-книжка, в углу телевизор – ровесник гостиницы, маленький холодильник «Ока» и два потрепанных стула.
– Красотоз какой, – разочаровалась Тайка. – А я то уж размечталась…
– Должно быть, это самый дешевый номер, – я бросила сумку на пол. – Туалет тут хоть имеется или в конце коридора?
Туалет имелся. В совмещенный санузел запихали даже крошечную ванную с душем, кажется именно в такой ванной застрелился Маяковский… или нет, вроде бы застрелился он в кабинете…
– Слушай, пока мы в душ не залезли, пойдем чего-нибудь поесть купим? – предложила Тайка.
– Пойдем, – вздохнула я, застегивая молнию куртки, дабы скрыть ненавистное декольте до пупа.
Закрыв номер, мы спустились вниз, и вышли из гостиницы. Дул совсем по-зимнему холодный ветер, хотя календарная весна приближалась к апрелю. Тротуары подморозило, с насупившегося вечернего неба срывались редкие размокшие снежинки, желающие превратиться в дождь.
В ближайшем магазинчике мы приобрели стандартный холостяцкий набор продуктов, строго-настрого противопоказанный моделям, закрепили покупку двумя бутылками «Алазанской долины» и, поддерживая друг друга, чтобы не растянуться на тоненькой корке льда, поползли в «Космос».
В номере с наслаждением избавились от ботинок, узких брючат, гадких свитеров и принялись накрывать на стол. В отключенном холодильнике обнаружились два стакана, четыре тарелки, две вилки, ложки и два ножа. Тайка выгребла этот сервиз и включила вилку в розетку, после занялась телевизором. Я разложила по тарелкам хлеб, сыр, нарезку и попыталась протолкнуть ножом винную пробку… Ага, сейчас прямо! Так она и поддалась! Пока я билась над поставленной задачей, Тая, с отрывистыми нецензурными возгласами, овладевала телевизором, пытаясь понять, «где же у него кнопка». Телевизор сдался быстрее пробки, и противную тишину неуютного
– Дай сюда, – Тайка отобрала бутылку, поставила ее на пол и без особых усилий вогнала пробку внутрь. М-да, она все-таки гораздо сильнее меня…
Наполнив свои граненые «фужеры» вином, мы молча «чокнулись» и выпили, не имея никакого желания произносить бессмысленные тосты. Зажевав вполне приличное терпковатое винцо безвкусной ветчиной, мы синхронно вздохнули.
– Ну, как тебе эта «Bella»? – Тайка закурила, выдвигая на середину стола псевдохрустальную пепельницу.
– Не знаю, я никогда и близко не подходила к модельным агентствам, и понятия не имею, что там должно быть и как. Такие администраторы, как Алла, по-моему, везде одинаковые, а этих бледных моделей я вообще толком не рассмотрела. Слушай, они мне показались такими стремненькими, я почему-то иначе себе такой избранный народец представляла, думала они, как один, божественные красавцы.
– Они все без косметики были, – Тайка выпустила дым через ноздри и деловито подлила вина, – разрисуют, вот и будет красота неземная.
– Слушай, надо вещи из сумок разложить, а то совсем изомнутся.
– И то верно.
Я расстегнула молнию своей сумки и… что-то меня насторожило, что-то было не так… Большой флакон туалетной воды «Dolce & Gabbana light blue», очаровавший меня своим удивительно-цитрусовым запахом с первого понюха, лежал не в центре на вещах, куда я его определила, а почти что завалился меж пакетом с обувью и стенкой сумки. Хрустящий пакетик с косметикой: тени, помада, тушь, пудра, пакет с бельем – все было перемешано.
– Тая, – я присела на край кровати, – в моей сумке основательно покопались.
– Да ты что? – подруга немедля подскочила ко мне. – А с чего ты это взяла?
– У меня тут все перемешано, а я помню, где что лежало.
– А не могло перемешаться по дороге? Мало ли, сумка болталась в руках…
– Нет, я же вижу. Ты к своим вещам присмотрись.
После детального рассмотрения, Таисия вынуждена была признать, что и в ее сумке перетряхнули содержимое.
– Превосходно, – она присела рядом со мной, – нас обыскали.
– А я то все думала, чего это нам такую длинную никчемную экскурсию устроили, – хмыкнула я. – Странно, что нас не попросили показать содержимое наших сумочек.
– Может, еще попросят, надо на всякий случай носить всю технику на себе, под одеждой.
Раздался тихий стук в дверь. Погруженная в свои мысли, Таисия снялась с места, причалила к двери и распахнула ее. На пороге стоял какой-то молодой человек.
– Чего? – недружелюбным басом спросила подруга.
Я тоже высунулась, поглядеть, кто пришел.
Молодой человек в светло-серых брюках и белой рубашке выглядел слегка ошарашенным.
– Ну? – рявкнула Тая.
– Извините… кхе-кхе… у вас случайно штопора не найдется?
Произнося эту фразу, он смотрел куда-то поверх головы Таи очень странным взглядом.
– Мы ножом проталкиваем, если сами не можете, несите, я пропихну!
– Кх-м-м-м…
И тут мой мозг просветлился, я вынырнула из омута наших насущных проблем, и догадалась о причине странного поведения молодого человека: Тайка стояла в одних трусах.