Ядовитый плющ

Морозова Мария

Воздух в миг похолодел. Дыхание теперь вырывалось изо рта клубами пара. По моей спине потек ледяной пот. Показалось, что сделай я хоть шаг за границу круга, то сразу упаду замертво. Судя по выражению лица эсса де Байена, он ощущал примерно то же самое.

Темный маг одной рукой откупорил пробирку и вылил кровь себе под ноги, прямо на камень. Потом что-то шепнул, тихо, одними губами, и замер. Мы замерли тоже. А через несколько ударов сердца, которые показались бесконечно долгими, между Ард Ренной и проходом в Загранье соткалась полупрозрачная мужская фигура,

быстро приобретшая знакомые мне черты.

– Жнец, – произнес дух человека, вырастившего из меня Сэлл Ядовитый плющ. – Ты звал меня.

– Рикар… – выдавил Роугард де Байен.

Дух окончательно оформился в высокого крепко сложенного мужчину, прищурился, перевел взгляд на нас и вздрогнул.

– Роуг… – прошептал он. Призрачное лицо озарила улыбка. – Брат… Так вот, чья кровь меня притянула.

– Да.

– Сколько лет мы не виделись… Ты почти не изменился

– Ты тоже, – произнес эсс Роугард и спохватился: – То есть, изменился, конечно. То есть, я совсем не это имел в виду…

– Брат, – перебил его Наставник, снова улыбнувшись. – Я скучал.

– И я скучал, – выдохнул светлый алхимик и весь будто сгорбился. – Прости.

– За что?

– За то, что мы не заметили неладное. Что не помогли, когда тебе, наверное, очень сильно нужна была наша помощь.

– Брось, – Наставник махнул призрачной рукой. – Это была моя жизнь и мой выбор. Неправильный, конечно же, но я сделал его сам, и твоей вины там не было. Наоборот, ты был отличным братом. И я благодарен тебе за все.

– Спасибо, – по губам светлого скользнула бледная улыбка.

А призрак взглянул на меня.

– Арсэлла…

– Да? – Я вздрогнула, ведь Наставник никогда не называл меня полным именем.

– Как ты?

– Ну… – у меня вырвался немного нервный смешок. – Наверное, неплохо. Варю зелья не в трущобах, а во дворце. Ношу платья. Общаюсь с первыми лицами королевства. У вашего брата учусь.

– Раз у моего брата – значит, и правда неплохо, – усмехнулся призрак. Потом сразу посерьезнел и негромко произнес: – Я рад, что твоя жизнь устроилась. Прости, что двенадцать лет трепал тебе нервы и вел себя, как настоящая скотина. Так себе способ закалки характера, если честно. Но ты справилась. Я горжусь тобой и надеюсь, что когда-нибудь ты поймешь: все, что я делал – было тебе во благо. И простишь меня.

– Уже поняла, – проговорила, моргнув от того, что в глаза вдруг защипало. – И простила. Я благодарна вам, Наставник. За все.

Слова от чистого сердца. То, что я не успела сказать тогда, два года назад.

– Но ведь не только ради этого жнец Марра призвал мой дух? – проницательно заметил Рикар де Байен.

– Да, – я достала из кармана шестигранный флакон. – Мы хотим спросить вас об этом зелье.

– Ожидаемо, – помрачнел дух. – Ведь именно оно стало причиной моей смерти. Ты выяснила, что это?

– Приворотное, – кивнула я. – Для принцессы Никалеи.

– Умница, – похвалил Наставник, что заставило меня растеряться. Слишком уж непривычной была искренняя похвала и странная, почти отеческая теплота в его глазах. – Это зелье

мне заказали больше двух лет назад. Приворотное зелье на крови мужчины и волосах женщины.

– Приворотное только для женщины? – нахмурилась я. – Версии для мужчины не было?

– Да, только для женщины. Заказчик принес мне человеческие частицы и старый лист, то ли из дневника, то ли из книги. Очень старый, написанный диалектом, который перестал использоваться еще во времена Эориса, первого короля из династии де Кастанор. Там не было рецепта, зато был описан принцип действия зелья. Я взялся за это дело и возился с ним почти три месяца, начав считать настоящим шедевром. Сложный состав, очень хитрое действие и абсолютная нейтральность к определителям.

– Как оно должно работать? – впервые подал голос Ард Ренна.

– Оно накапливается в организме, – охотно ответил алхимик. – И действует циклично. Сначала вызывает интерес. Интерес активирует следующий компонент, вызывающий симпатию. Симпатия активирует привязанность. Привязанность – влюбленность. Но перевести влюбленность в любовь не так просто. Чтобы пробить естественные защитные барьеры и сделать чувства настоящими и практически вечными, нужно сильнейшее эмоциональное потрясение.

– Потрясение? – изумилась я.

– Сильный страх, горе, предательство. Что угодно. После чего жертва навсегда оказывается привязана к объекту чувств.

– Надо же, – пробормотала себе под нос. – Такого я и представить не могла.

– Кем был заказчик? – задал новый вопрос некромант.

– Я не знаю, – вздохнул дух. – Мне тогда было все равно, кому продавать свои творения. Вот только у меня есть одна способность… Вы, наверное, знаете, что в молодости я пытался создать зелье, которое делало бы обычного человека магом. Часть своих разработок тестировал на себе. Дар у меня, конечно же, не открылся. Но появилась способность чувствовать силу в других людях, несмотря на любую маскировку.

– Правда? – искренне удивился эсс Роугард.

– Да. Поэтому я сразу понял, что заказ мне сделал светлый. Сильный светлый, явно из старого рода. И я случайно проговорился об этом, когда с готовым зельем пришел за гонораром. Оказалось, заказчику был не нужен свидетель, знающий его «окрас». Он приложил меня каким-то заклинанием. Все, что я успел сделать – это доползти до Арсэллы, где и умер. – Он глянул на меня. – Даже предупредить тебя не смог, девочка. Только отдал флакон и понадеялся, что ты сможешь связать одно с другим и никогда не возьмешься за заказ человека, который придет с подобным.

– Я бы не взялась. Но он не приходил ко мне.

– Боюсь, у меня все, – призрак развел руками. – Больше порадовать нечем.

– И этого достаточно, – вздохнула я. – Спасибо, Наставник

Тот глянул на некроманта и улыбнулся:

– Если я ответил на вопросы, то мне, пожалуй, пора.

– Пора, – кивнул Ард Ренна.

– Прощай, Роуг, – тепло улыбнулся Наставник. – Прощай, Арсэлла. Следуй за своим сердцем, девочка, и береги тот свет, который само Гнилоустье не смогло в тебе погасить.