Ян и Инь 4. Чужой, среди своих
Шрифт:
— Да, командир Ян, — подтвердил усатый. — Только не у всех. Моих только четырнадцать осталось. У остальных другие командиры были.
— Как звать то тебя хоть?
— Мин, командир Ян.
— Мин, вам дали шанс прожить подольше, — я указал в сторону загона, где в этот момент отказавшихся вступить в войско Дамдина рубили саблями и кололи копьями.
Ханьцы пытались убежать, молили о пощаде, упав на колени, но монголы со смехом резали и кололи, кололи и резали. Что говорили пленные, которые внезапно передумали, монголы не понимали,
— Смотри внимательно, Мин. То же самое будет и за предательство. Только вырежут весь отряд, а не только предателя. Тебе это ясно?
— Я всё понял, господин командир, — побледневший Мин начал часто кланяться. — Мы не подведём вас, господин.
— Командир Ян меня вполне устраивает. Разбей бойцов на десятки. Ты будешь в моём десятке. Это командир Акамир. Он отвечает за лучников. Выделишь бойцов, которые будут их прикрывать. Это командир Зовид, на нём разведка. Не думаю, что среди вас есть нормальные разведчики, так что найди двоих-троих бойцов, кто бегает быстрее всего. Будут передавать послания.
— Всё понял, командир Ян.
— И ещё, Мин, если планируешь прожить подольше, то начинайте учить язык. Пригодится.
— Командир Ян, разрешите спросить?
— Спрашивай.
— А вы… вы русы?
— Монголы, — с удивлением ответил я.
— Нет, не все вы, — он повёл рукой перед собой, как бы намекая на всю армию. — А вы трое.
— С чего ты это взял?
— Я когда-то давно служил одному клану, и к ним попал пленный рус. Нам всем было интересно на него смотреть, а он пытался выучить наш язык и научить нас своему.
— И как успехи?
— Осень пилоха, — произнёс Мин по-русски, чем немало меня позабавил. Неужели я точно так же говорил в процессе обучения? Если да, то я удивлён, как Макс надо мной не смеялся каждый день. Поэтому что звучало это просто ужасно.
— Он это чего? Язык наш что ли знает? — с удивлением спросил Акамир.
— Говорит, что когда-то давно пытался учить его смеха ради.
— Ну, какой-то язык им всем, в любом случае, учить придётся, если они хотят прожить подольше.
— Я им то же самое сказал, — усмехнулся я. — Будут, куда они денутся. Но это сейчас не самое главное. Плохо, конечно, что всё общение пока будет через меня, но, с другой стороны, представь, каково сейчас остальным новоявленным командирам?
— Об этом я даже не подумал, — Акамир поскрёб затылок. — Да уж, задал ты там задачку.
— Прорвёмся. Давай лучше, займись подготовкой к походу. К завтрашнему утру всё должно быть готово. И не забудь про воду. Её нам много понадобится.
Мы возились с подготовкой до самой ночи. Акамир с Зовидом даже успели погонять ханьцев, заставляя их выучить несколько команд. Зато теперь можно было не переживать, если я буду вынужден куда-то отлучиться. Уж команды «вперёд», «назад», «стоять», «отдых», «к оружию!» и ряд других, наши бойцы выучили. И мы были чуть ли не единственными, кто устроил такую вечернюю тренировку.
Мне
Уже позже, из разговоров новых десятников, я узнал, что почти всех их назначили, не спрашивая их мнения. Таких, как мы с соратниками, было ещё всего двое. Одним из них был тот самый наглый монгол, который пытался забрать себе моих бойцов, а вторым был молодой дайчин, который, как я понял, решил набраться опыта на «игрушках», прежде чем брать под своё командование нормальных бойцов.
Нам пояснили, где мы должны держаться и какова наша роль в предстоящих сражениях. Всё оказалось не так плохо, как я думал. Из-за того, что все пленные ханьцы поголовно не имели лошадей, варианты их применения в бою сильно сокращались.
Нам было велено не щадить их, и гнать бегом, со всей возможной скоростью. Для меня это означало, что нужно будет дать им команду проверить обувь, для большинства ханьцев это означало, что не факт, что они доживут даже до своего первого боя, под командованием посланника Хана. Сомневаюсь, что остальные десятники собираются заботиться о своих «бойцах».
А ещё, я узнал, что мы оказались единственными, у кого был свой котёл. Всех остальных планировалось кормить из одного большого общего котла. И каждый отряд, который хотел получить свою долю, должен был вносить каждый день определённое количество крупы и другой еды.
Я для себя твёрдо решил, что кормиться мы будем отдельно. Тем более, что я планировал добавлять в еду травки для восстановления энергии. На первый взгляд, это выглядело откровенной глупостью и расточительством, но, с другой стороны, я собирался сделать из своих бойцов кулак будущей сотни.
Как и ожидалось, с утра начался бардак. Десятники ханьцев орали на них, били плетками, но те просто не понимали, что от них хотят. Туху с каждой минутой мрачнел всё больше. Ведь это он отвечал за ханьских бойцов. И то, что наши три десятка были готовы и давно заняли свои места, выводило его из себя ещё больше.
В итоге, Дамдин плюнул и велел Нугаю разобраться с проблемой. Само он повёл войско монголов дальше, оставив с нами пару десятков всадников. Нугай же, в свою очередь, передал приказ главного тысячника Туху, и последовал за остальными.
Так мы и остались практически одни. По сравнению с остальными, наш отряд выглядел образцово. Мало того, что все наши ханьцы стояли в три отряда по десять человек, были одеты в обновки и у каждого из них за спиной было закреплено оружие и часть поклажи, так ещё и мы с Акамиром и Зовидом выделялись на фоне остальных тем, что у нас было аж девять лошадей на троих. И пускай три из них годились только на то, чтобы перевозить грузы или тянуть телеги, но у остальных было в основном только по одному коню.