Янка при дворе царя Петра
Шрифт:
– Ответь мне, юнга, – сдержанно начал Петр. – Ты сигнал слыхал?
– Какой сигнал? – не поняла Янка.
– Сиречь трубу! – пояснил Петр, сдвинув брови.
– Ну, слыхал.
– А что общий сбор по сигналу знаешь?
У Янки упало сердце: совсем из головы вон! Вот незадача!
– Знаешь?! – уже яростнее повторил Петр.
– Я забыл, – тихо пробормотала Янка, опустив глаза.
– А что за сие бывает, тоже забыл?! – загремел на нее Петр. Он был взбешен, и от этого никак не мог отстегнуть от пояса линек (это такая неприятная штука, похожая на обрезок каната
– Ты что?!
– А ты?!
– Я не шучу!
– Я тоже! – она выставила вперед шпагу и тоже побледнела. – Брось! – велела она Петру, указав на линек. Он повиновался и отошел, возмущенно недоумевая. Она, не сводя с него глаз и шпаги, ногой отбросила линек подальше.
– А теперь я хочу тебе сказать, – глуховато начала Янка, – я впервые забыл о сборе, потому что устал как черт. А ты? Я ведь первый раз… – она укоризненно посмотрела на уже остывшего Петра, вложила шпагу в ножны и ушла на верфь.
Весь день она усердно работала под присмотром Киста, но стоило Петру посмотреть в ее сторону, она показывала ему язык и сердито отворачивалась. Ему становилось неловко. Вечером она не пришла к костру, возле которого уже все собрались, и Петр пошел ее искать. Нашел ее на берегу озера. Янка стояла и пускала блинчики по воде. Он подошел, она не прореагировала. В нем начало вскипать бешенство, но он сдержался.
– Янка, ну чего ты, пошли.
– Не хочу, – в голосе ее слышалась обида.
– Ну, хочешь, прощения попрошу? – в отчаянье брякнул Петр, ему очень хотелось помириться с Янкой, но как, он не знал. Она усмехнулась:
– Ты что мне одолжение делаешь?
Он засопел и вдруг крикнул:
– Долго ты мне жилы мотать будешь?! – и в отчаянье сел на песок, уткнувшись лбом в колени. Янка присела рядом, он всхлипнул. Она потрясла его за плечо:
– Э, Пит, ты чего?
Он дернул плечом. Ей стало даже смешно. Она снова потрясла его:
– Да ты что, ревешь, что ли? – Янка фыркнула от смеха. – Вот это номер, царя до слез довел! Просто сенсация! Ты че, серьезно? Да успокойся ты! Я уже не сержусь! Ну?!
Он поднял голову, мокрыми глазами взглянул на нее:
– Ты,…правда? – он шмыгнул носом.
– Правда, правда. Ты только утрись, перед ребятами неудобно. Эх, никак мы друг друга не поймем. Пошли, – она вздохнула, и они пошли к костру.
Усевшись у костра, Янка начала рассказывать сказку о Мальчише Кибальчише, которую в глубоком детстве ей читала бабушка. Ребята притихли и внимательно слушали, переживали. Петр хмурился.
– И тогда Главный Буржуин сказал: «Подите, буржуины, и погубите этого Мальчиша!» – Янка сделала паузу, и на несколько секунд воцарилась тишина. Было только слышно, как потрескивает костер да в траве сверчат кузнечики. Янка обвела взглядом напряженные внимательные лица ребят и продолжала:
– И погиб Мальчиш Кибальчиш… Но так же как громы загремели боевые орудия. Также как ветры ворвались конные отряды, и также как тучи понеслись красные знамена. Это наступала Красная Армия.
– Здорово! – сказал, наконец, Меньшиков. – Такой малой, а за родину смерть принял!
– Да, ерой! – согласился Иевлев.
– Однако, сие сказка, – вздохнул Петр. – Хоть и конец печальный, – он подбросил в огонь сухой травы. Янка все равно была довольна, что сказка произвела впечатление. Но тут лицо ее омрачилось, и она вздохнула.
– Ты чего? – спросил ее Воронин. – Еще бы чего рассказал.
– Я вот здесь, – в раздумье сказала Янка. – А у меня там уже всероссийский розыск наверно объявили. Прикиньте, пошел человек в поход и как сквозь землю провалился. Теперь предков с симпозиума выдернут. Ой, чего будет, когда вернусь! – Янка покрутила головой и свистнула. Все сочувственно посмотрели на нее, хотя поняли мало, за исключением Петра. Он усмехнулся:
– Что, выпорют?
– Это твой метод, – возразила Янка. – Меня родители пальцем никогда не трогали. Хотя, лучше бы это, чем выслушивать разные нотации и воспитательные лекции, – она махнула рукой. – Ничего, как-нибудь выкручусь.
– Ты герой, – засмеялся Петр, и сказал, обращаясь к ребятам. – Иевлев и Воронин проверить караулы, остальные – спать!
И все пошли во дворец.
На другой день Янка как штык была на сборе. Потом смотрела, как спускают на воду новенький корабль, а затем, когда поставили мачты и закрепили реи, помогала ставить паруса и ванты.
Чуть ближе к вечеру Петр решил отправиться на этом корабле по озеру, чтобы проверить его в деле. А следить за работами на верфи оставил Ромодановского, который прибыл из Преображенского вместе с дядюшкой Петра Львом Кирилловичем (они привезли поклон от царицы) и двух корабельных мастеров голландцев.
Новенький двухмачтовый корабль под названием «Марс» предстояло подвергнуть испытанию. Собрав стольников и матросов, Петр велел отдать концы и отправился в плавание. Янке нравилось все: и огромное озеро, и новый корабль. Конечно, это судно было еще не очень большое, чуть больше прогулочного катера, но зато настоящее.
Петр стоял у штурвала, расставив ноги и сжав поручни. Ветер трепал его темные кудри и раздувал полотняную рубашку. Янка, облазив весь корабль, подошла к нему.
– Почто без дела? – спросил ее Петр.
– Я все сделал, – не сморгнув, соврала Янка. – Дай порулить. – попросила она.
– На, – согласился Петр и уступил ей место у штурвала. – Держи курс по компасу норд-норд-вест. – сказал Петр и указал на компас, привинченный рядом. Янка кивнула и взялась за штурвал. Петр прошелся по палубе, потянулся и ушел в кубрик. Корабль шел плавно, почти без качки. Вскоре Янке стало одиноко и скучно. Вдруг откуда-то сверху спрыгнул Яким.