Янкелевич в стране жуликов

Логинов Олег

Николай не заметил откуда они появились. Но сразу почувствовал себя неуютно, когда обнаружил, что его обступили три внушительного вида парня в кожаных куртках, которых он сразу из-за коротких причесок окрестил про себя "бритоголовыми", ошибочно полагая, что они националисты и им не понравился цвет его кожи. Но ребятам, в сущности, было до лампочки негр он или индеец, у них был другой интерес.

– Новенький что ли?
– спросил тот, который стоял перед Николаем.

– Йес, новенький, - подтвердил американец.

– Тогда давай отстегивай бабки, - сказал

тот же парень.

– Эс кьюзми. Я не очень хорошо говорю по-русски. "Отстегивать бабки" - это что?

– Это как, - засмеялся парень.
– Мани, деньги, бабульки - это бабки. Ты должен отдать нам деньги.

– За что?
– удивился Николай.

– За крышу.

– Мне не нужна крыша. Тут так хорошо. Солнышко светит, - начал объяснять Янкелевич, но закончить не успел.

Сзади его чувствительно ткнул в бок другой парень и зло прошипел:

– Ты чо, козел черный! Оборзел?! Рога надо обломать?! Щас обломаем. Крыша ему не нужна!

– Ты, Брус, помолчи пока. Товарищ - новенький, может он понятий наших не знает. Надо объяснить, - остановил партнера первый парень.

Положив руку на плечо негра, он начал объяснять:

– Слушай сюда, чувак. Здесь на рынке мы самые главные. Мы собираем деньги за место, за право торговли. Тем, кто нам платит обеспечиваем безопасность. Это называется "крыша". Теперь понял?

– Понял, - кивнул Николай.

– Вот и хорошо. Тогда гони мани и торгуй себе на здоровье.

– Мани немае, - неожиданно вырвалась у Янкелевича фраза, слышанная им от Вулфа.

После этого он получил сзади еще один болезненный тычок. Тот, которого называли "Брусом", снова прошипел:

– Ты чо, козел пархатый, еще борзеть будешь?!

– Ноу, ноу, я заплачу, - торопливо заверил Николай.
– Только у меня денег сейчас нет. Продам что-нибудь и заплачу.

Парень, который вел с ним разговор, почесал пальцем бритый затылок и, подумав, сказал:

– Хрен с тобой. Потом заплатишь. А чтобы не забыл, я у тебя пока приставку возьму в залог.

Он поднял, лежащую перед Николаем, яркую коробку с приставкой для компьютерных игр "Супер-Нинтендо", сунул ее подмышку и пошел дальше по рядам. Янкелевич смотрел ему вслед, пока не потерял из виду, потом плюнул и стал снова ждать покупателей.

Прошло еще полчаса, но никто не изъявлял желания что-нибудь у него приобрести. Зато снова нарисовался парень, который интересовался местом обучения Янкелевича.

– А, Лумумба, привет!
– обрадовался он ему, как родному.

– Здравствуйте, - кивнул вежливо Николай.

– Почем штаны продаешь?
– ткнул парень пальцем в джинсы.

– Двести доллас, - ответил Янкелевич, уже сообразив, что грины с изображением американских президентов находятся здесь в таком же ходу, как у него на родине.

– Дороговато. Ну ладно, дай прикину. Размер-то какой?
– спросил парень, поднимая с газеты прозрачный пакет с джинсами.

В это время сзади Николая кто-то сильно толкнул и он невольно обернулся. А когда повернулся обратно, то увидел только сверкающие пятки разговорчивого паренька, удиравшего

с его джинсами. Соседи Янкелевича принялись кричать, но вор уже затерялся в толпе. Тем не менее, привлеченный шумом, появился милицейский наряд. Ребята в форме и с дубинками на боку подошли к торговцам. Соседки Янкелевича принялись возмущенно рассказывать о проклятом распоясавшемся ворье. Из сумбура их речей милиционеры уяснили, что потерпевшим является, молчаливо стоящий рядом, негр и забрали Колю с собой.

Они препроводили Янкелевича в опорный пункт, расположенный в подвале одного из ближайших домов и, рассевшись на покосившихся стульях, с наслаждением вытянули ноги. Николаю стула не хватило, и он скромно встал возле стены. Один из милиционеров, который занял место за столом, пристально посмотрел на него и спросил:

– Ну, чего у тебя там помыли-то?

– Эс кьюзми. У меня ничего не мыли. У меня джинсы украли.

– А нечего было хлебалом щелкать. Документы есть?

– Да. Вот.

Николай достал паспорт и положил на стол.

– Бляха муха! Так ты американец что ли?!
– неподдельно изумился милиционер, просмотрев документ.
– А что на рынке делал?

– Торговал, - смущенно отозвался Янкелевич.

– Наркотой что ли?

– Ноу. Вещи хотел продать. Джинсы, ботинки.....

– А ну покажи сумку.

Милиционеры, с интересом покопавшись в вещах американца, разочарованно подняли на него глаза. Он, прочитав в них закономерный немой вопрос, попытался объяснить:

– Мне нужны были деньги, и я хотел продать свои вещи.

– Вот и продавал бы их у себя в Америке, а у нас с этим делом строго, - покачал головой милиционер, сидевший за столом.
– Нужно получить патент и разрешение на право торговли, заключить договор на аренду торгового места, встать на учет в налоговую инспекцию и еще чего-то, точно не знаю. Эти что ли ты ботинки продавал? Ты смотри, "армия США" написано. А ничего бутсы, с камуфляжем сгодятся носить. У тебя все равно их конфискуют, как незаконный предмет торговли.

Милиционер принялся мерить ботинки Николая, а тот заметно подсевшим голосом спросил:

– Ваше превосходительство, меня теперь арестуют?

– Вряд ли. Штрафчик заплатишь и пойдешь гулять на все четыре стороны.

– Штраф - это сколько?
– снова спросил Янкелевич.

– От пятидесяти до ста минимальных зарплат. Для американца - ерунда. Около десяти тысяч долларов.

Янкелевич сглотнул слюну и огляделся по сторонам, как затравленный зверь. Впереди виднелась зарешеченная дверь в каморку для временно задержанных, за которой, без сомнений, он скоро окажется, когда выясниться отсутствие у него денег на оплату штрафа. На стене сбоку висела наглядная агитация в виде плакатного изображения сурового стража порядка и черных зловещих абзацев с выдержками из закона о милиции. А сзади, как лучик надежды, виднелась полоска света, падающая через незакрытую входную дверь. "Пан или пропал!"- мелькнула в голове у Николая русская поговорка и он, дернув на себя сумку со стола, ломанулся назад по ступенькам, ведущим на волю.